Студенческие хроники или год в общаге

– Кол, – заискивающе начала я, – Кол, посмотри на меня.

Парень не проявил никакой реакции и продолжил сидеть в той же позе. Я боялась представить, как ему сейчас было плохо. Я знала, как невыносимо больно терять кого-то из родных. Когда умерла мама, я долго не могла прийти в себя, не ела и не выходила из дома. Единственными моими собеседниками были отец и психолог. Я не хотела видеть даже подруг. Майклсон же теперь круглый сирота. Но, в то же время, у него есть человек, с которым он может разделить свою боль и который страдает точно так же, как и он. Это Клаус.

А я… Я не имею права лезть в его душу. Просто быть рядом всё, что остаётся мне делать. И я буду делать это, я ХОЧУ делать это.

– Знаешь, это даже забавно, – вдруг заговорил парень и криво усмехнулся. – Сегодня утром я вспоминал отца. Вспомнил, что он ненавидел фотографироваться. Глупо, правда?

– Вовсе нет, – ликуя в душе, что Кол пошёл на контакт, возразила я.

– У нас почти нет его фотографий, – задумчиво продолжил Майклсон, – а сейчас бы они нам пригодились. Хоть какая-то память.

Он снова затих, с отсутствующим видом вертя в руках ключи от машины. Затем внезапно отбросил их и повернулся лицом ко мне.

– Зачем ты здесь? – недовольно спросил Кол. – Мне не нужны няньки. Я способен справиться со своим горем самостоятельно. Можешь уходить.

– Нет, – твёрдо ответила я, – я твой друг и не брошу тебя в таком состоянии.

– Друг? Конечно, – пробормотал парень и, чему-то улыбнувшись, снова впал в апатию. Я начала действительно побаиваться за его душевное здоровье: слишком уж резко менялось его настроение.

– Уходи, – вдруг со злобой процедил он. Я с беспокойством попыталась заглянуть в его лицо, но оно оставалось каменным и беспристрастным.

– Уходи! – уже более настойчиво повторил Майклсон. – Уходи сейчас же!

Я перепуганно отпрянула и действительно начала пятиться к двери. Кол с нездоровым блеском в глазах наблюдал за мной, а затем внезапно вскочил с кровати и схватил меня за руку. Я вскрикнула и с ужасом взглянула на парня, который явно был не в себе.

– Прости, – от злости в его голосе не осталось ни следа. Теперь он говорил извиняющим тоном, что повергло меня в кратковременный ступор. Точно ненормальный.

– Не знаю, что на меня нашло. Прости, – бубнил Майклсон, не особо вникая в смысл своих слов.

– Всё нормально, – я осторожно высвободила свою руку и испытующе взглянула в его лицо. – Кол, ты хорошо себя чувствуешь?

– Нет, Бонни, мне плохо. Мне очень плохо. Особенно здесь, – с этими словами, парень снова взял мою руку и приложил её себе к груди. Оцепенев, я нервно сглотнула и тихо произнесла.

– Я понимаю. Но это пройдёт, обещаю. Я… я помогу тебе.

– Как? – горько усмехнулся Кол и с нотками презрения добавил: – Друг.

Я не ответила. Вместо этого я поддалась вперёд и заключила Майклсона в свои объятия. Помедлив, он тоже обнял меня. Я надеялась, что такая помощь хоть немного облегчит его муки и принесет кратковременное спокойствие, какое я чувствовала сама. И, видимо, мой план сработал. Парень заметно расслабился, всё сильнее и сильнее сжимая мои плечи.

Так мы простояли довольно долго. В конце-концов, я нехотя отстранилась и ободряюще улыбнулась Колу. Наградой мне стала его мимолетная, но тёплая ответная улыбка.

– Спасибо, – прошептал он и вдруг ухмыльнулся. – Сейчас, наверное, не самое лучшее время для разговора о наших отношениях?

– Верно, – тихонько рассмеялась я.

– Ладно. Вот приеду из Нового Орлеана, тогда ты не отвертишься, – самодовольно хмыкнул Майклсон. Раздался требовательный стук в дверь.

– Кол, нам пора. – Это был Клаус. Вздохнув, парень отпер дверь и впустил брата.

– Так скоро? – удивилась я. – И на сколько вы едете?

– Дня на два, – сообщил Клаус и вопросительно взглянул на брата: – Ты как?

– Более менее, – покачал головой тот и бросил на меня хитроватый взгляд. Я поняла, что теперь с ним точно всё хорошо, и приятное удовлетворение затеплилось в моей груди, когда я осознала, что это благодаря мне. Возможно, мы слишком уж хорошо ладим. Это даже странно, в конце-концов!

– Уедем по-английски? Ничего не сказав? – поинтересовался Майклсон младший.

– Я оставил записку, – успокоил его брат и обратился ко мне: – Спасибо, Бонни. Я в долгу перед тобой.

– Обращайся, – улыбнулась я и легонько толкнула Кола в плечо, мол, держись. Тот благодарно потрепал мои волосы и, взяв свои вещи, вышел из комнаты вместе с братом. Я решила проводить их и последовала за парнями.

На лестничной площадке мы столкнулись с Кэролайн, что повергло нас в крайнее недоумение.

– Разве ты не пошла на лекции? – озадаченно спросила я.

– Да. То есть, в смысле, нет, – запинаясь и пытаясь отдышаться, покачала головой та. – Я… Мне нужно поговорить с тобой, Клаус, – чуть смущённо пробормотала подруга.

– Прости, но сейчас, наверное, не получиться, – с сожалением отказался парень. – Нам надо срочно ехать. Давай поговорим, когда я приеду, хорошо?

– Хорошо, – расстроенно вздохнула Форбс, не став настаивать на своём. Клаус и Кол ещё раз попрощались и ушли.

– Ты чего такая взвинченная? – поинтересовалась я у блондинки.

– А? Что? – рассеянно переспросила та. – Нет, нет, тебе показалось. Всё в порядке.

Я лишь иронично усмехнулась.

POV Кэролайн

Причиной моего неожиданного возвращения стала Кэтрин. Точнее, слова, сказанные ею.

Мы молча шли на лекции, пребывая в подавленном настроении из-за новости о смерти отца Клауса. Я пыталась стереть из своей головы жуткие картинки, связанные с этим моментом своей жизни, и нервно кусала губы. Кроме того, я волновалась за Клауса. Я надеялась, что он пережил кризис и смирился со смертью Майкла, но сейчас была не очень в этом уверена. Парень выглядел плохо.

Я не заметила, что меня зовёт Кэт, и пришла в себя только тогда, когда она грубо потрясла меня за плечо.

– Ты меня вообще слушаешь, Кэр? – сердито спросила Петрова.

– Да, да, конечно, – поспешила я заверить подругу. – Ты, кажется, говорила о… о…

– О Клаусе, – подсказала Елена.

– Всё ясно. Это только лишний раз подтвердило мои слова, – самоуверенно заявила Кэтрин и встала передо мной, не давая пройти к аудитории. – Слушай, дорогуша, мне надоело лицезреть твою кислую мину. Вот о чём ты сейчас думала? Ведь о милом британце с ямочками?