Студент 3

И завалился на кровать со своим любимым в хорошем смысле Достоевским, в который раз перечитывая первый большой диалог Раскольникова со Свидригайловым. Роман и Толик разбрелись по общаге. Прямо не сказали, но я по некоторым черточкам угадал, что двинули они в поисках романтических знакомств, и я мысленно пожелал им успехов.

Наверное, двух минут не прошло, как ввалился радостный Витек.

– Ну, Базилевс! – торжествующе возопил он, – что я говорил?!

– Ты много что говорил, – я отложил книгу. – Конкретизируй.

И услышал следующее.

По Витькиным словам, Кайзер отнесся к неприятной информации как деловой человек. Прежде всего пригласил пройти, чего раньше не делал. Если Витька и попадал в квартиру, то лишь в прихожую. А тут ему предложили пройти в зал.

– Ну, я тебе скажу!.. – и он зашелся в восхищенном безмолвии, разведя руки.

Жест означал великолепие интерьера, заключавшееся в наличии нескольких музыкальных центров «Акай» и «Тандберг», пышной мягкой мебели и полумрака за плотными гардинами. Хозяин провел подшефного в это царство роскоши, заставил повторить историю, произошедшую на рынке, затем покопался среди множества тетрадок, достал одну, полистал, произнеся:

– Ну что ж. Убытки это часть нашей работы, так?..

Витек поспешил подтвердить, что так, а бизнесмен произвел какие-то подсчеты и объявил, что сумма потерь составляет шестьсот пятьдесят рублей.

Подчиненный на миг потерял дар речи, а босс, оценив огорошенный вид того, рассмеялся:

– Не грусти, Виктор! История, конечно, неприятная, но поправимая. Согласен?

И вновь Витек поспешил согласиться, а хозяин усилил эффект изумления, достав две стограммовые бутылочки виски. У нас такие издавна называли «чарка» или «мерзавчик», чему есть исторические причины… но это своя тема. Хозяин опустошил «мерзавчики» в приземистые широкие стаканы, предложил выпить. Выпили, Витек захмелел… И здесь прозвучало:

– Ну что ж! Утрату, конечно, надо отработать. Можешь считать, что тебе повезло!

Далее Кайзер объяснил, что на днях будет хорошая партия товара:

– Гарантирую, что ты и отработаешь, и себе заработаешь. Ну, спору нет, не будь прокола, заработал бы вдвое-втрое. Ну да что ж поделать! В убытке не останешься, уж это точно. Давай вот что… Сегодня воскресенье? Так! Ты в среду забегай под вечер, там я все детально объясню. А сейчас пошли! Мне по делам надо.

Они вышли, распрощались, и в общагу Витек летел окрыленный, как Икар. Хмель еще немного бродил в нем:

– Ты представляешь? Вот это я понимаю! Вот так надо работать с подчиненными! Соображает он, кто может ему бабки приносить!..

Я восторгов не разделял, ибо уловил в этой истории нечто теневое. И тут «подводные камни», похоже есть… Этот хренов Кайзер, конечно, не все Витьке говорит. Что-то здесь кроется, но что…

Всему приходит конец, кончилось и воскресенье. Оно же легендарное третье сентября. Пришло четвертое. Понедельник.

Лекция по истории вновь оказалась невероятно интересной. Бутусов все-таки был великолепный рассказчик. Я даже не записывал – все и так запоминалось… Межендрины речи, конечно, записывать пришлось, и они не были такие блестящие, тем не менее и это мне было интересно… После обеда – физика. Доцент Аркадин Борис Михайлович. Он оказался огромным грузным дядькой, говорившим ровно, размеренно. Скучновато? Ну не знаю. Впечатление осталось неопределенным.

Между прочим, я заметил, как с этой лекции исчезла Лена. Просто не пришла. Почему?.. Что-то вроде ревности закопошилось во мне, я продолжал бесплодно думать об этом, когда мы уже шагали в сторону спорткомплекса, и парни были заметно оживлены, ожидая увидеть загадочную красотку Ольгу Васильевну… Я же шел немного в стороне, и все думал о Лене.

Куда вот могла деться?..

Честное слово, полегчало, когда увидел. Парни оживились пуще прежнего, увидав девчонок в трусиках, трико, футболках, с явно проступающими очаровательными рельефностями… А мне бросилось в глаза, что Лена какая-то не такая. Что-то случилось.

Не успел я подумать так, как сама она подошла. И я сразу увидел, что глаза чуть припухшие и покрасневшие.

Еще не легче. Плакала, что ли?..

– Слушай, – сказала она сухо, отводя взгляд. – Есть разговор, давай отойдем.

Отошли.

– Слушаю, – тоже нейтрально произнес я.

Она сделала усилие:

– Э… м-м… скажи, у тебя с Ларисой… что было?

Я ожесточился:

– Опять ты за свое? Какая муха укусила?

Она нервно дернула плечом:

– Я серьезно. Тут не до мухи.

– Что-то произошло?

– Произошло. Лариса… Словом, она умерла.

Глава 4

Конечно, это было как обухом по голове. Но я и глазом не моргнул. Вмиг смекнув, что трясти эмоциями тут не надо. Равно и пустыми возгласами вроде: «Как?! Не может быть!.. Да что что говоришь?!» Очень спокойно я спросил:

– Откуда сведения?

– Да забежала в перерыве в отдел кадров. Так, навестить, повидать. А там и огорошили…

В этот момент из приземистого здания выкатился толстенький пожилой дядька в синем спортивном костюме. На шее как медаль висел на цепочке никелированный секундомер.

– Та-ак! – радостно прогорланил этот пузан. – Химфак, первый курс? Первая группа?

– Тут! – откликнулся староста первой группы.

– Отлично. Все сюда и строимся!

– Слушай, – быстро заговорил я, – ты знаешь, где ларек «Союзпечати»? Вон там, – я махнул рукой, – возле гастронома, у трамвайной линии?

Лена кивнула. Чувствовалось, что «огорошена» она на всю катушку, да мало того, глаза на мокром месте.

– Вот там и встретимся. Через полчаса после физры. И потолкуем подробнее. Есть?

Она вновь кивнула.

– Пер-рвая группа!.. – уже нетерпеливо возопил толстячок.

– Все, иди, – быстро сказал я.

Лена быстрым шагом устремилась к носителю секундомера. И тут же ко мне сунулся Витек:

– Кто это?

– Ты о ком?

– Ну, вот эта девчонка из первой группы? Я ее по вступительным вроде помню… Но как зовут, не помню.

– И не вспоминай. Береги мозг для более продуктивной работы.

Он неопределенно хмыкнул.

– Кстати, – я кивнул на выстраивающуюся в шеренгу первую группу, где, естественно, толклась и Татьяна – в футболке и трико она выглядела совсем ядреной девахой, – как на этом фронте у тебя?

Витька, конечно, понял мой кивок.

– Пока так же, – вздохнул он. – Гордится. Нос дерет кверху.

– Надо искать подходы, – наставительно произнес я.

– Надо. А как?.. – с надеждой вопросил он, но тут же отвлекся и толкнул меня в бок: – Смотри-ка! Вроде бы наша появилась.

С того же самого крыльца, откуда скатился жизнерадостный пузырек, с царским изяществом сошла яркая рослая брюнетка тоже в спортивном костюме, только красном. В руках у нее были уже знакомый мне учебный журнал нашей группы и небольшой блокнот.