Студент. Напротив зверя

Смотря на них, Екатерина вновь улыбнулась, ловя себя на мысли. Ты смотри-ка с появлением в твоей жизни вот этого беспомощного свежака ты сбилась со счета своих улыбок. Так и до бабочек в животе недалеко. Или уже? С неким испугом отметила она свои ощущения.

Красный, войдя домой наконец то смог устало рухнуть на мягкий диван и раскинув руки вдоль спинки, прикрыть глаза. От всплывших воспоминаний прошедшей казни Резанного у него в душе образовалась очередная рана. Вроде все прошло, как всегда, стандартно, по заведенным правилам стаба.

В Озерном не практиковали публичные казни как во многих жилых местах Улья. Зачем приумножать и без того огромный вал насилия что происходил вокруг. По правилам, глав мент как его за глаза частенько называли, после состоявшегося суда и вынесенного приговора, выводил осужденного на высшую меру в овраг, сразу за периметром стаба. Вот там и приводился в исполнение приговор.

Эх Резаный что же ты не устоял против соблазна. Сложись в жизни все по-другому сейчас бы сидели за соседними столиками в баре и попивали холодное с переваливающейся через край кружки, пивко. Иногда демонстративно поднимая кружку с пенным напитком в игривом приветствии. Но Улей распорядился по-другому на свой лад.

В последние секунды жизни, рейдер, повернувшись к нему, держащему его на мушке, подмигнув, сказал.

– Нет на тебя зла Красный. Все, по справедливости. Улей видит. Стреляй.

Раздавшиеся знакомые шаги с кухни заставили мужчину открыть глаза и изобразить на лице вымученную улыбку. Которой он попытался скрыть свое гнусное настроение. Стоящая на входе в зал Зинаида, проговорила.

– Да не притворяйся что не переживаешь. Вижу же, что душа не на месте. Сказали уже что Резанного приговорили.

И подойдя к Красному, присела рядом, обняв того и притянув его голову к своей груди.

– Не терзайся. Убивец он.

– А я кто?

Проговорил мужчина, не отрывая головы от обнявшей его женщины.

– Если всех, кто на моей совести сосчитать, то в их крови утонуть можно. Не выплыть мне. Вою, истерю, душу рву на части, а все одно знаю, по-другому не будет. Кто, если не я? Убери закон и они сами в крови потонут и всех в округе потопят. Правда на моей стороне, но все одно, каждый раз как на спусковую скобу нажимаю, чувствую, льется горячая кровушка на мое лицо.

Женщина принялась неспешно гладить его по голове, успокаивая. Она знает, сегодня он весь вечер будет рвать себе душу. Выворачивая сам себя наизнанку. А уже с утра, вновь примется следить за порядком в стабе и его округе. Ловить отступников от закона. Потому как никто людского закона в Улье не отменял. Только слишком многие плюют на это считая, что здесь можно творить все. Ан нет. Тот, кто сейчас напоминает малое, беспомощное дитя уже завтра своею непреклонной, стальной волей согнет их всех в бараний рог. Уж она то, проживя с Красным в женах пять лет, выучила его на зубок. Вроде притих. Вот и хорошо, пригрелся. Ему сейчас надо простого человеческого тепла. А она, на то и жена.

Стриженный, устроившись со своей группой в баре стаба неспешно обводил парней своим испытующим взглядом. В котором он каждому молча давал оценку. Все они за несколько лет вместе уже просто семья. Со своими закидонами, внутренними интригами и сложившимися взаимоотношениями. Это нормально для любой рейдерской группы.

Тунгус, самый старший из них по легкому, разрешающему кивку командира, наполнил рюмки холодной водкой из запотевшего графина. На котором заиграли искры света в местах стертой запотелости крепкими пальцами снайпера рейдеров.

– Помянем бродяги Резанного.

После слов Стриженного, все взяв рюмки не сговариваясь встали со своих мест. Самый молодой из них по имени Привет сейчас был непривычно серьезен. Не было его постоянной открытой улыбки, демонстрируемой этому миру.

– Помянем.

Нестройным хором подхватили мужчины, опрокидывая в себя спиртное. Опустившись по местам, они принялись закусывать холодную водку что сегодня была призвана не веселить собравшихся, а размыть накатывающую волной не веселую реальность. Все уже слышали объявленный приговор одному из известных рейдеров стаба по имени Резанный. Понятно, что справедливо, понятно, что за дело, понятно, что по-другому нельзя. Но все одно, каждый из сидевших не то, что за столом, а во всем баре примерял на себя озвученный приговор. Потому как в стабе от коренных его жителей не скрыть истинную причину совершенного тем злодеяния. И каждый, неизменно ложил белую жемчужину в противовес человеческой жизни. У большинства, жемчужина выигрывала с огромным перевесом не то, что одну человеческую жизнь, а счёт по итогу уходил на десятки. К тому же его напарник Фаталист пока не пойман. И опять же, по надежным слухам от, белая жемчужина у него. Рейдер он не то, что опытный, а более того, матерый. Проверенный Ульем годами. Так что возможно даст Улей ему повезет распорядиться полученным сокровищем на свое благо.

– Давай по второй.

Распорядился Стриженный.

Тунгус вновь выверенно наполнил рюмки из графина со своей снайперской точностью. Все выстроившиеся в ряд рюмки ни на грамм не отличались в объёме своего содержимого.

Кент в привычной для себя манере, проговорил ожидаемый рейдерами тост.

– Ну за то, чтобы у нас все было и нам за это ничего не было.

– Добро.

Поддержал его Маугли. Вылитый индус, всегда с пеной у рта и лихо действующим кулаками, доказывающий всем что он русский.

Через какое-то время неспешного упоминания, расстрелянного Резанного, спиртное неизбежно размыло горечь настроения. И начались громкие выкрики, смех, шумный говор. Раздалась не громкая музыка со сцены. Что скромно расположились у стены. И в довершении изменения настроения на эту самую сцену вышла местная стабовская львица по имени Татьяна.

Женщина необычайной красоты, великолепного голоса и жуткой дороговизны. Недостижимая мечта многих присутствующих в баре мужчин в чьих карманах отродясь не бывало таких средств. Что ни говори, а расценки на любовь и так не дешёвые, а уж на саму Королеву, как прозвали в стабе Татьяну и вовсе зашкаливают.

– Эх ты посмотри на неё командир. Хороша Маша да жаль, что не наша.

Прокомментировал выступающую на сцене женщину Кент.

– Так у тебя с прошлого рейда бабла должно было хватить на нее. Не жмотничал бы как всегда сейчас не пришлось облизываться.

Поддержал разговор Маугли.

– Э нет, братишка. С головой надо дружить. Слей я на неё все заработанное в один раз за неделю в стабе все руки в мозолях будут. Уж лучше женщины подешевле, зато постоянно и в большом количестве.

И добавил уже для Стриженного.

– Что там командир у нас по расписанию жизни бродяжьей?

На что получил ответ.

– Сегодня пьём до талого. Можно не заморачиваясь отрубаться прямо под стол. Завтра уйдет на оклематься. После два дня на полигон. И в путь. Должен 31й кластер прилететь с нашей хлебной полянкой.

– До талого значит до талого.

Поддержал Стриженного Тунгус, разливая остатки водки из графина по рюмкам со своей снайперской точностью. И поднимая руку в верх для призыва одной из шустро бегающих по залу официанток.