Студент. Напротив зверя
Шрифт:
Сейчас переместив бинокль чуть в сторону, женщина принялась рассматривать ту, на кого направлена ее праведная злость. Ту, что стала на пути ее счастья, отгородив от нее собой Студента. Тварь в людском обличии. Пользующаяся своей красотой ей во вред. Не будет этого. Она на изнанку вывернется, но все одно не будет этого.
Сразу вспомнились подаренные Студентом цветы этой шалашовке на виду у всех. Когда он, чуть смущаясь, протянул ей свой знак внимания. Эта сучка едва не подпрыгивала на месте от возбуждения. Довольно зыркая по сторонам глазами. Надо же, такое утонченное внимание от симпатичного мужчины. Который ничуть не стесняется его демонстрировать на людях, а не хлопает со всей дури по заднице, оставляя там синяк. Остальные сучки прихлебатели “ее
После ухмылки, Кате вспомнилась дешевая пародия на этот жест внимания, организованная одной из местных шалав. Явно тайком от всех, вручив своему хахалю цветы, та затребовала от него подобного поступка элегантности. Естественно, наверняка в оплату, пообещав бесплатное проникновение в свою лохань. Как же она хохотала при виде этого действия. Нет, ну, правда. Такое можно увидеть только в старых фильмах. Комедия, да и только. Хотя что сказать о мужичке, старался как мог. Буратино не доструганный. Да там похоже все, кто видел это деревянное старание, усмеялись до слез. Нет, врожденное воспитание и галантность в единый заказ не получишь. Как там в одном из смотренных старых фильмов?
– Вышло плохо, видно сразу. Я работал по приказу.
Все именно так.
Тяжело вздохнув, Екатерина, отложив бинокль на подстилку, перевернулась на спину. Уж очень затекло тело за время наблюдения за этим безумным праздником жизни посреди кластера. Пока она расслаблено лежала, прикрыв глаза, привычно для себя опросила троих бегунов ее стаи. Вокруг нее все было чисто вот только в далеке было много еды.
– Туда. Туда. Есть. Есть.
Дружно голосила ее маленькая стая, выказывая свои горящие эмоции тоненьким урчанием.
– Тихо!
Беззвучно рявкнула приказ вожака на них женщина и перевернувшись на живот, вновь взяла бинокль в руки.
Все бы вам только жрать. Утробы ненасытные. Вон, охрана периметра за сегодня уже одиннадцатого зараженного пристрелила. Бедолаги на шум бегут как мотыльки на огонь. А как не побежишь то. Голод он не тетка. Их иммунные не поймут. Только посмеются, пристрелив или проломив голову клевцом. Точно говорят-сытый голодного не разумеет. Не понять людям этот никогда неисчезающий голод. Что заставляет, потеряв разум пусть и примитивный, лезть зараженным на верную смерть. Которую они, кстати, тоже боятся. Например, один из самых распространённых ужасов, это быть самими съеденными более развитыми зараженными. Она постоянно играет на этой струне, руководя собранной стаей.
Смотря на все это сюрреалистичное веселье, Катя, внезапно подметила один нюанс, от которого на ее шрамированном лице, замазанном темным гримом, растянулась довольная улыбка.
– А главная сучка то с другими не особо то и ладит. Всегда предпочитает держаться в стороне. Ну да, ну да, она то королева, а остальные, простая, серая челядь.
Прошептала едва слышно, Екатерина и продолжила довольно улыбаться. Задачка решена. Где будет следующая остановка она прекрасно знает. Сейчас предстоит переход в это место и море работы.
– Никто не станет у меня на пути к счастью.
Прошипела ядовитой змеей женщина и принялась сворачивать устроенный ею пункт наблюдения.
Глава 14
Глава 14
Татьяна после остановки на новой поляне их монструозного автобуса, увешанного всякими корявыми железяками, принялась сквозь прорезь-щель в окне, разглядывать начавшуюся вокруг суету. Мужчины бегали туда-сюда как заведенные болванчики, что-то постоянно таскали, все время докладывали Паленому что у них за командира. В общем все, как и вчера на прошлой такой же поляне только на другом кластере. Это ничего, сегодня еще переждать здесь и к вечеру они будут наконец то в стабе. Она сможет нормально помыться, приняв горячую ванну. Да и ногти на ногах тоже не мешало бы обработать нормально у Вальки Педикюрши. А то она с этой ездой за забором уже
четвертый день с одним и тем же рисунком на ногтях ходит.Ну вот двери автобуса наконец то с противным шипением распахнулись и Паленый вновь проинструктировал выходящих нестройной толпой из него стабовских женщин. Что, едва выйдя из транспорта, толпились у его входа, мешая остальным выходящим при этом крутя головами по сторонам.
Ну и что они за достопримечательности разглядывают? Куры стабовские. Подумалось командиру охранения группы профилактики от стаба. Сегодня еще отмучиться с этим балаганом и наконец то домой. В нормальную службу, а не этот цирк катать.
– Итак бабы. За территорию огороженного круга поляны не отлучаемся. Держимся дружно, одной кучей. Излишнего любопытства не проявляем. Оно вам по любому не надо. Слушаем команды если что. Ну и стараемся по возможности не шуметь.
После этой фразы, мужчина напряг желваки. Что ясно говорило о его осознании всего сказанного им в пустую. Эти дуры сейчас освоятся и начнется такой безумный галдеж на зависть всем сорокам. Ведь живут в Улье не первый день, а все одно дуры, дурами. Бабье что с них взять кроме щели в пользование. Дополнение к этому дур дому станет заигрывание и угождение свободной смены охранения с бабьем. Не служба, а сплошное наказание.
Как же она устала от ожидания окончания этого выезда. А уж эти постоянные подкатывания грубого мужичья так и вовсе выбесили уже почти до истерики. Татьяна, отшив прочь ледяным взглядом очередного трущегося возле нее ухажера. Решила хоть немного отдалиться от собравшихся в кучу вертихвосток и их прихлебателей. Шалавы, они и есть, глупые, разбазаривающие свое достоинство продажные девки. Которые уж ей то точно не чета. Просто челядь у ног королевы.
С призрением подумалось женщине, постаравшейся как можно дальше в разрешенном круге отойти от шумящей толпы. Лучше одной, чем вот с этими.
Устроившись на раскладном стуле возле невысокого кустарника, Таня, прикрыв глаза, собралась отдохнуть прежде всего морально. Наконец то снова в стороне от сброда. Она даже начала проваливаться в сладкую дрему, мечтательно улыбаясь, когда на нее обрушился ад.
Из замаскированного погреба, молниеносно откинув люк прочь, трое бегунов бросились на нее. Сходу вцепившись зубами в свою законную добычу. Которую они караулили по приказу вожака, аж с самой темноты.
Счастливо урча каждый из низ старался урвать от этой вкусной еды, кусок как можно больше и вкуснее. Один из них вцепился в щеку, дурея от выдираемой вкуснейшей плоти. Еда, как всегда громко визжала и практически не сопротивлялась. Только бестолково размахивала конечностями. Но вот двое конкурентов по стае тоже не упускают время даром, стараясь урвать именно для себя вкусной еды. Второй из них, довольно урча, выдрал из тела откушенную грудь. Чересчур спешно стремясь заглотить добытый кусок и косясь на третьего собрата. Что оказался самым не расторопным среди них и оттого довольствующимся сейчас выдиранием уже второго здоровенного куска из внутренней стороны ляжки добычи. Где мясо по нежнее.
Паленый, услышав истошный бабский визг, мгновенно вскинул оружие в сторону источника шума. Рванув на выручку Татьяне которую невесть каким макаром появившиеся в охраняемой зоне бегуны рвали на куски. И первая проблема, обрушившаяся на бегущих на выручку мужчин, была в том, что стрелять нельзя, убьют саму спасаемою. Вот и получилось почти под десяток секунд свободы зараженным. Которые, одурев от живой крови, использовали их на всю катушку.
Выверенный взмах клевцом и последний бегун замирает с пробитым черепом прямо на истерзанной Татьяне, из тела которой толчками брызжет горячая кровь. Даже не щупая пульс, Паленый воткнул в окровавленное тело шприц со спеком. Это сейчас важнее потом разберутся нужно или уже можно было не спешить. Подумал командир охранения делая шаг в сторону и пропуская к изуродованному телу женщины лекаря их группы.