Студенты по обмену 3. Староста - Чужая Академия

Следующий шип Лай попыталась вытащить из груди, но руки, по всей видимости, онемели от холода и не слушались хозяйку. Я молча отстранил её ладонь и, взявшись за лёд, медленно потянул, желая про себя о том, чтобы засунуть это остриё кому-то в неприличное место. Лай же сразу приступила к восстановлению лёгкого, что не давало ей вдохнуть полной грудью. Силы покидали её стремительно, как тогда в Сальярии, и я всерьёз боялся, что на все раны у неё попросту не хватит магии.

«А ведь она ещё и Белотрису исцелила сегодня после атаки Сноу! И на полигон пришла из Сальярии, неизвестно с какой миссии... Нужно готовиться помочь ей, Мрак!» -обратился к демону, и он расплылся линиями по телу, переходя на запястья в ожидании команды.

Лай же, положила голову мне на грудь и стала уплывать сознанием, что отчётливо чувствовалось в её эмоциях.

— Злюка, не спи!
– встряхнул её за плечи, и девушка приоткрыла глаза от новой волны боли исходящей от ран, что ещё не залечены.

— Не сплю...

— Ага, я вижу! Скажи, что случилось?
– пытался я удержать её сознание в нашем мире.

— Ничего. Просто ступила.

— А поподробней?
– вклинился в наш разговор Ректор, что ходил вокруг нас и рассматривал ловушку для Правительницы, периодически кидая на Лай обеспокоенные взгляды.

Вот только Цербер явно не разобрала, что вопрос задал другой человек и сонно, очень медленно рассказала, как наткнулась на шипы.

— Мы возвращались в домик, когда я услышала пение южной птицы. дикого неразлучника. Вот и решила посмотреть, какую глупую птаху так далеко занесло от Сальярии. А оказалось, что это я глупая. Подошла к краю склона, а там.
– Лай вяло махнула кистью в сторону.

Взгляд сам проследил направление, и теперь картинка начала складываться. К ловушке вёл обледеневший склон, что наверняка ещё и снегом припорошили для верности.

— А дальше сугроб, шипы. Остальное ты знаешь!
– закончила она объяснять «мне».

— Кто устроил ловушку? Я знаю, что ты знаешь!
– гневался на неё я.

— Это неважно, Зерхо! Сама виновата!

— Лай, сажи мне имена! Иначе, видит пламя Артхейма, я тебя... отшлёпаю!
– последнее слово я прошипел ей в ухо, но боюсь, ректор и куратор, что в этот момент обернулись в нашу сторону, всё равно услышали то, что предназначалось только Лай.

— Не скажу. И даже больше.
– карательница подняла левую кисть и, теряя последние силы, лёгким пассом призвала Стихию воды - заставляя всю полянку растаять от снега. Всего. Совсем. Тем самым заметая следы и возможные улики.

— Зачем ты это сделала?
– не сдержавшись, закричал на неё я. — На тебя напали, а ты вот так просто.

— Зерхо!
– прикрикнула на меня в ответ Староста, на мгновение сверкнув молниями из уголков глаз, напоминая, с кем я сейчас разговариваю. — Я попалась на простую ловушку, мне это будет уроком. Но если я донесу это до братьев, меня вернут в Сальярию, а домой я пока не хочу!
– белее мирно проговорила злючка и, прикрыв глаза, прижалась к моему плечу, пытаясь удерживать мерцающий зелёный свет.

И я понял. Точнее, Лай сама только что намекнула, почему не хочет уходить из АйнКрада.

Потому что здесь - Я...

***

Лай замолкла в моих руках, всё так же окутанная лечебным свечением. Я чувствовал на себе взгляд ректора и куратора, но ничего не хотел им объяснять. Когда Староста провалилась в восстановительный сон я без зазрения совести спустил Мрака с цепи, чтобы помочь нашей девочке.

Чёрные полосы расплылись по её телу, делая вновь похожей на Покорительницу. Первым делом Кхел проверил залатанные раны, лёгкое всё ещё медленно срасталось внутри, хоть снаружи кожа восстановилась полностью, не оставив даже шрама. Лишь небольшое розовое пятнышко напоминало о том, что грудную клетку недавно пробил шип, но и оно сойдёт вскоре. Нога, как и ладонь тоже восстановилась, а вот живот... Мрак отчётливо чувствовал там инородное тело. Пришлось расстёгивать куртку и смотреть что там. И если все раны были из льда, то тут... Сбоку от пупка торчала кусочек ветки, а в одежде затерялся его кончик. То есть, Лай веточку сломала своими телом, налетев на сугроб с шипами, что окутывал дерево.

Мрак рычал и негодовал. И пока он расплывался чернильным пятном по животу злючки, я медленно вытаскивал древко, следя, чтобы кора не осталась в ране. На наши телодвижения Староста никак не отреагировала, даже не застонала от боли. И это не сулило ничего хорошего. Наши с Кхелом силы кончались, перед глазами уже иногда мелькали мушки, но закончить всё на половине мы с Мраком просто не могли. Нужно было залечить глобальные раны, а царапины на шее и щеке уберём чуть позже. Дайте только время.

На исцеление карательницы мы потратили где-то полчаса, может и больше. По ощущениям так вообще вечность. С трудом поднявшись на ноги с моей бесценной ношей, собирался идти к их домику, но ректор без лишних слов просто открыл нам портал в гостиную. Там нас уже поджидали Сальярийцы, что приготовились основательно к встрече. Камин горел, нещадно забитый поленьями до самого верха, подушки и несколько шерстяных пледов ждали на диване, на небольшом стеклянном столике с деревянными резными ножками, стоял чайник, вокруг чашки и тарелочка со свежими булочками. И Сальярийцы, видимо, решили во что бы то ни стало дождаться свою Старосту, даже пропустив обед.

Усевшись на диван, я удобней перехватил спящую злючку и постарался завернуть в колючий плед, но руки слушались плохо. Я тоже продрог до самых костей, оставшись без защиты Кхела, что занимался регенерацией на теле Цербера. Спасибо Ириге, она быстро сориентировалась и помогла сделать из Лай гусеницу, а после мы её будили, заставляли выпить хотя бы малиновый чай. Приходилось трясти её через каждые пять минут, потому что Староста засыпала на моей груди прямо с чашкой в руках, пригревшись, видимо, в моих объятиях. ЛайЛиоНетти при каждой побудке что-то бухтела себе под нос, но просыпалась и пыталась сделать новый глоток обжигающего напитка. Меня девочки тоже напоили и выпихнули в руку пирожок. Ректор же, видя наше с Правительницей состояние-не стояния, отослал Марко и Густова в академию вместе с куратором, чтобы в столовой им выдали обед навынос, под ответственность Неруса, и мы с Лай смогли поесть спокойно в домике Стронга.

Сам же ректор пожелал остаться и, сам налив себе горячего чая, уселся в глубокое бежевое кресло. Очень аккуратно он поинтересовался сегодняшним днём, и адепты вместо того, чтобы поделиться впечатлениями и первыми успехами в дружеских спаррингах, стали вспоминать о самой ловушке. Солнечные адепты ничего не смогли рассказать о том, что случилось. Просто шли с полигона, просто смеялись друг над другом, припоминая какие-то неудачи. Староста шла позади всех, не участвуя в разговоре, а после просто исчезла из виду. Никакого пения птиц они не слышали, о котором упоминала Лай, только громкое поминание бездны, а следом болезненный вскрик карательницы. И на этом всё. Маги метнулись искать девушку и впервые обрадовались снежному АйнКраду, потому как на снегу остались её следы, что быстро перевели к склону... и самой Старосте.

— Не нравится мне всё это!
– протянул ректор, потирая переносицу. — Ловушка явно была хорошая, продуманная. Наши бы адепты такую не сделали.

— Почему нет?
– вопросил Марко что, вернувшись из столовой, уселся на ковре рядом с диваном. То ли стараясь быть ближе к Лай, то ли пытаясь показать, что не один я её защищаю.

— Создать иллюзию пения птицы легко. У нас это вообще на 2 курсе проходят?
– поддержал Горелли Густав, что открывал контейнер с горячим бульоном для Лай.