Ступени грядущего

Откуда это ощущение у людей, память каких переживаний предков? Почему человек летает во сне? Откуда у него понятие о невесомости?

Впрочем, оставим это вопросом! Подумаем совсем о другом.

Невесомость! Она не связана при полете на орбите спутника с исчезновением гравитационного поля. Ускорение силы тяжести лишь компенсировано центробежным ускорением космического корабля, летящего по почти круговой орбите вокруг Земли.

В последующих полетах человек ощутит ту же невесомость при достаточном удалении от Земли.

А над ним, несмотря на день, мертвыми самоцветами, пристальные, немигающие, в десятки раз более яркие, чем на Земле, светили колючие звезды. Казалось странным найти среди этих диковинных светил знакомые созвездия. И в противоестественном соседстве света и мрака на небе неистово косматое сверкало медузообразное Солнце, все в пламенной короне языков. Нет! Звездолетчик не просто видел, он словно окунулся в этот бездонный мир миров, который так немыслимо огромен, что его измеряют не мерами длины, а годами пути лучистой энергии. Из глубины миров на Землю можно смотреть, словно из иного времени, видеть планету не разделенной ни океанами, ни мировоззрениями, ни границами государств или характером общественного устройства, видеть Землю такой, какой она будет в грядущем.

Развитие науки, принесшее человечеству за последние сто пятьдесят лет невиданные достижения, не могло проходить оторванно от подъема общественного самосознания, и, вынесенный на гребне научных достижений в космос, человек не может не думать о том, что необычайный расцвет пауки нельзя оторвать от того, что одна треть человечества строит общество на коммунистических началах, а в колониальных странах люди пересматривают основы общества, крушат сам фундамент колониализма и эксплуатации.

Так пусть ощутится символом грядущего то, что человеком, достигшим космоса, разбиты цепи тяготения!

В ПОЛЕТЕ

Из космоса доносится бодрый голос:

— ПОЛЕТ ПРОДОЛЖАЮ: ВСЕ НОРМАЛЬНО. ВСЕ РАБОТАЕТ ОТЛИЧНО, ВСЕ ОТЛИЧНО РАБОТАЕТ, ИДЕМ ДАЛЬШЕ.

Он сказал «идем дальше», словно был не один! Он сказал это среди бездонной пустоты и бесконечной тишины, по сравнению с которой земная тишина- симфония звуков, но одиночества он не чувствовал!

Юрий Гагарин, пользуясь одновременно многими каналами связи, говоря по телефону, выстукивая передачи ключом, наслаждаясь передававшейся специально для него музыкой, а главное, слушая голос, призывавший его к Земле, голос незнакомого и вместе с тем столь близкого человека, товарища по подвигу, не ощущал одиночества, находясь в космосе.

Когда думаешь о том, как человек вырвется из цепей гравитации, вспоминаешь, что Эйнштейн после гениального своего взрыва мысли, в двадцать пять лет создавший теорию относительности, всю остальную свою долгую жизнь посвятил построению единой теоретической системы, объединяющей все виды полей: и электромагнитные (радиоволны и свет) и гравитационные (тяжесть)…

Если видеть в этих полях, как стремился он это осознать, частные проявления одного и того же начала, как хочется допустить, что и в отношении поля гравитации можно ждать того же, что и от электромагнитного поля. Если мы можем экранизировать электромагнитное поле, искривлять его силовые линии, произвольно ослаблять, вызывать или компенсировать его, то… Ведь Эйнштейн показал взаимосвязь электромагнитного поля с полем тяготения, искривление светового луча вблизи больших масс. Неужели мы лишь не умеем пока владеть в полной мере гравитацией? Неужели, проникнув в ее тайны, мы сумеем…

Впрочем, не будем заглядывать в «неподтвержденное».

Недавно мне привелось беседовать с крупнейшим американским физиком Лео Сциллардом, тем самым, который вместе с Эйнштейном обратил внимание президента Рузвельта на возможность создания атомной бомбы (боясь, что она может быть создана у Гитлера) и который опять же вместе с Эйнштейном написал так и не прочтенное покойным Рузвельтом новое письмо, настаивающее на отказе от применения атомной бомбы, которой не оказалось у противников.

Я спросил Лео Сцилларда, что он думает о перспективах познания гравитационного поля. Он сразу понял меня.

— Хотите подняться вверх? — сказал он, делая выразительный жест рукой, и отрицательно покачал головой.-Не выйдет.

— Не выйдет?…

Впрочем, мы так мало знаем о тяготении, едва ли больше того, что знал Ньютон, наблюдая за падением яблока, хотя с того времени мы открыли электромагнитное поле и научились им управлять, создав новые науки, новые виды техники. А гравитация…

Она притягивала нас к Земле, от которой волей вооруженных знанием людей оторвался человек, Герой Знания!…

А если летит над нами в космической высоте Герой Знания, кто помешает нам помечтать о таком скачке знания, когда человек познает все тайны гравитации, которую уже научился побеждать?

Конечно, можно отрицательно качать головой. Так же отрицательно качал головой открывший первые ядерные превращения маститый Резерфорд, говоря о том, что ядерная энергия никогда (!) не будет использована человеком. То же самое повторил потом прославленный Нидьс Бор и, наконец, сам великий Эйнштейн.

У великих людей — великие ошибки.

Победит ли человек гравитацию иным способом, чем сегодня,- это вопрос грядущего. Но уже ныне наши корабли способны вырваться из поля гравитации Земли, лететь к Луне, Венере, Марсу, нести туда человека вслед за автоматическими межпланетными разведчиками, которых мы шлем вперед.

Корабль-спутник «Восток» прошел над Южной Америкой… Латиноамериканец потом спросил Гагарина, как понравилась ему Южная Америка из космоса. Юрий со светлой улыбкой ответил:

— Очень красива!

Корабль «Восток» за несколько минут пересек Атлантический океан, оказался над Африкой.

— ПРОДОЛЖАЮ ПОЛЕТ. ВСЕ ИДЕТ ХОРОШО. МАШИНА РАБОТАЕТ НОРМАЛЬНО.

Эти спокойные слова были сказаны незадолго до конца космического рейса.

Предстояло торможение.

Летчикам не желают счастливого пути, им желают удачных посадок. Перед отлетом Юрия Гагарина спросили, боится ли он. Я представляю, как улыбнулся он (мы все теперь знаем его улыбку). Он ответил:

— Я ведь человек.

Но как волновался об этом человеке весь мир, когда в 10 часов 25 минут, спустя восемьдесят минут, за которые корабль-спутник «Восток» облетел весь земной шар, он начал торможение.

Помните, как затаив дыхание слушали мы сообщение о запуске первых космических кораблей? Как поразило весь мир известие о первом удачном спуске? И как горевали потом все друзья науки, узнав, что один из кораблей, вместо того чтобы притормозить перед спуском, разогнался до еще большей скорости и вышел на более удлиненную орбиту. А другой, пойдя не по расчетной траектории круто вниз, сгорел вместе со всеми приборами, кабиной и подопытной собакой…

Это волновало, тревожило, в кое-кого вселяло неверие.