Ступени
Шрифт:
Сколько Натка пребывала в отключке, она не понимала. Но за окном уже было темно. Вот-вот должна была прийти с работы мама. Натка соскребла себя с кровати. Прошла в ванную. Зеркало отобразило НЕ ЕЕ лицо, с опухшими глазами и перекошенным ртом. Натке захотелось запустить в это зеркало чем-нибудь тяжелым, но под рукой не оказалось твердого предмета. Она присела на край ванны и как во сне стала ополаскивать лицо холодной водой. Слезы прорвались из глаз. Горькие. Соленые. Жгучие. Вода не успевала их смывать, так как они из глаз лились ручьями, потоками. Рыдания рвались из груди от одного
Мама, вернувшись с работы, обнаружила дочь в ванной комнате в жутком состоянии.
– Девочка моя, что случилось?
– Ой, мамочка моя! Ой, мамочка! – и Натка, прижавшись лицом к матери, разрыдалась с новой силой.
– Доченька, кто тебя обидел?
– Ни-ни-кто! Это конец! Все! Понимаешь? Это ВСЕ!
– Что все? Да скажи же ты мне, что происходит, не пугай меня. Говори!
– Мама, Павел . . . Все. Это просто ВСЕ!
Мать поняла, что от дочери вразумительного ответа сейчас не получишь. Она отвела Натку в постель. Накапала корвалола. Укрыла одеялом. И как маленькую, начала гладить по голове.
– Все пройдет! Пройдет и это! Ты у меня сильная! Все еще образуется!
– НЕТ! БОЛЬШЕ НИЧЕГО НЕ ОБРАЗУЕТСЯ! ОН МЕНЯ ПРЕДАЛ! ОН С НЕЙ! ОНА СКАЗАЛА, ЧТОБЫ Я БОЛЬШЕ НИКОГДА НЕ ЗВОНИЛА! МАМА! МНЕ ТАК БОЛЬНО! МАМОЧКА! Я УМРУ СЕЙЧАС!
– Не умрешь! Ты у нас сильная. Мы любим тебя. Мы всегда рядом. Ну, сколько еще у тебя будет этих Пашек!
– Мама! Ты не понимаешь, что говоришь! У меня больше никогда ЕГО не будет! Ты понимаешь? Никогда! Мне нужен только ОН!
– Давай, я сама позвоню и выясню, что произошло.
– Я запрещаю тебе звонить! – выкрикнула Натка.- ТЫ не будешь звонить. Я не буду звонить. Больше уже ничего не будет.
Тут раздался звонок межгорода. Мама пошла брать трубку, а Натка закрыла ладонями уши, чтобы не слышать этого зуммера.
Мама пришла и попросила, чтобы Натка подошла к трубке. Но она только мотала головой из стороны в сторону и дрожала как в горячке. Натка сейчас не могла слышать ЕГО. Иначе бы просто сердце было разорвано пополам.
Мать положила трубку и вернулась в комнату дочери. Обняла и прижала к себе. Слезы хлынули из глаз Натки.
– Поплачь, дочка. Может, станет легче!
– Мама, ты понимаешь, что Я НИКОГДА НЕ СМОГУ ЕГО ПРОСТИТЬ! Они были вместе! Сегодня! Они – там, в комнате! Там! ТАМ!
– В конце концов, это его комната, его квартира!
– Ты хочешь меня утешить? Да, ты права. Там ТЕПЕРЬ все его! Меня там не стало! Но, боже, как больно, мама! КАК МНЕ БОЛЬНО! Я сейчас жить не хочу!
– Глупости! Ты еще молодая! У тебя вся жизнь впереди!
– Да! Вся жизнь! В которой больше не будет ЕГО! Мама! Почему все так произошло?
– А может, ничего и нет? Может, не произошло ничего непоправимого? Может ты все не так поняла?
– Мама! Я все поняла ПРАВИЛЬНО! Я буду ждать его приезда! Он ДОЛЖЕН приехать, чтобы объясниться! Если он меня любит, он приедет! У меня еще теплится надежда! Если ОН ПРИЕДЕТ, может я смогу его простить! А если это не произойдет?
– Тогда тебе придется научиться жить БЕЗ НЕГО!
– НО КАК? Мама! КАК?!
На этот вопрос, вылетевший воплем отчаянья, ответа не
было.Мама уложила дочь. И еще долго слушала, как всхлипы вырывались из ее легких даже во сне.
Натка не пошла в школу. Ни завтра. Ни послезавтра. Ни после-после завтра. Она лежала и погружалась с каждым днем в бездну своего горя. В груди еще теплился огонь надежды, что все это не так, что есть всему произошедшему разумное объяснение. ОНА ждала ЕГО. Ждала, что приедет. Что прижмет к сердцу. Что все объяснит. Но, ОН НЕ ПРИЕХАЛ!
ПОЧЕМУ? Вопрос висел в воздухе.
Через три дня Натка стала выходить из комнаты. Она как смертельно больной выкарабкивала себя из бездны, чтобы не сойти окончательно с ума. Она стала есть. Стала ходить. Односложно отвечать на заданные вопросы. Она стала приходить в себя, запретив САМОЙ СЕБЕ думать о НЕМ. Но, ЖДАЛА, ждала, ждала. Вдруг, свершится чудо, и ОН приедет.
Третьего марта раздался телефонный звонок. Натка подняла трубку.
– Алло.
– Это я.
Повисла пауза.
– Ты хочешь меня о чем-то спросить?
– Нет, - ответила Натка.
– Как мы будем жить дальше?
– НАС больше нет.
– Ты ТАК решила?
– Да.
– По-моему, ты совершаешь самую большую ошибку в своей жизни! Все это – МЕЛОЧИ ЖИЗНИ! Ты не пожалеешь об этом?
Натка, молча, положила трубку телефона. У нее уже не осталось внутри ни боли, ни слез, ни горечи. Душа была как высохшая пустыня.
«Приедет?» - задала Натка себе вопрос. И тут же ответила: «НЕТ!»
Сколько раз звонила Нина Петровна, умоляя Натку одуматься, приехать, поговорить. Но растоптанная гордость не позволяла унизиться до того, чтобы побираться, собирать крохи их любви, их отношений. Либо ВСЕ, либо НИЧЕГО! А Павел так и не приехал!
ИСЦЕЛЕНИЕ.
Нина Петровна звонила часто. Узнавала, как поживает ее девочка. Лелеяла надежду на то, что Натка переступит через свою гордость. Умоляла вернуться, простить, и просто спасти ЕЕ СЫНА.
А Натку саму надо было спасать. Потому что свет померк в ее глазах. Учиться ей не хотелось, домашние задания она не делала. Оценки стали хуже. Учителя не могли понять, что происходит с лучшей ученицей. Одноклассники старались не трогать, посчитав, что у Натки совершилась личная трагедия или умер кто-то из близких людей. А она жила по инерции: ела, потому что надо было есть, ходила, потому что надо было идти. Бросила спорт. На вопросы подруг отвечала односложно. Ей просто НЕ ХОТЕЛОСЬ ЖИТЬ!
Ученики старших классов планировали поступления в институты после школы, и только у Натки была дыра в душе, в голове, в сердце. Весна протекала мимо нее. Натка запретила себе думать о Павле, говорить о нем. У нее не было ни эмоций, ни желаний. Одна высохшая телесная оболочка. Натка разучилась улыбаться. Одноклассники стали обходить ее стороной. Потому что это уже была не Натка, а живой труп.
Тринадцатого апреля Натке позвонил Игорь.
– Спустись вниз.
– Не хочу.
– Пожалуйста, сделай мне сегодня подарок в честь дня рождения. Ты же мой друг. Поэтому не можешь мне отказать.