Субординация
Шрифт:
Богдан молчит, буравит отца взглядом.
— Мой ноут ты можешь принести мне сюда?
— Зачем?
— Новости о себе читать, — раздраженно отвечает Богдан, но тут же осекается. С папой лучше сейчас не конфликтовать. — Прогу для оборонников допишу.
— Хорошо, я постараюсь договориться.
Дорохов устал от чрезмерного внимания к своей персоне от журналистов и просто зевак, называющих себя блогерами. Всю его жизнь вывернули наизнанку и представили на всеобщее обозрение. Даже роман с Орловой, который он так тщательно скрывал, теперь обсуждают все
Борис не любитель алкоголя, но в сегодняшний вечер, он наливает себе полный бокал коньяка. Выпивает залпом первый. Стоит напротив портрета покойной жены и мысленно просит прощения за то, что не справился, не смог вывести сына с этой кривой дорожки. Не уберег. Ему больно, по — отечески он сейчас в агонии, душа рвётся на куски. Но разум отчаянно твердит, что если Борис вмешается в процесс и в очередной раз оставит поступок сына безнаказанным, Богдан потеряет тормоза окончательно. Изнасилование Яны прямое подтверждение этому. Борис растерян. Внутреннюю борьбу любви и разума он глушит в этот одинокий вечер спиртным. Устал.
Он бродит по пустой квартире, как неприкаянный, в бутылке уже совсем не осталось алкоголя. Взяв ещё одну из бара, он садится прямо на полу, у своей спальни, в голове пустота, вакуум. Всё рухнуло. На часах уже второй час ночи, и час назад он должен был сесть на самолет в Италию. Там ждет его Кира. Она выбрала дом. Он так хотел купить его для неё. Достав сотовый из кармана брюк, он набирает ёё номер. Скидывает. Снова набирает, и снова скидывает.
— Тряпка, — ворчит он, — Будь мужиком, Дорохов, — нажимает на кнопку вызова в очередной раз. — Кира… — голос его обрывается.
— Боря, что случилось? — удивлённо и обеспокоенно спрашивает женщина. Она не ожидала услышать его голос в этот час.
— Я не приеду, Кира.
— Почему?
— Не делай вид, что ты не знаешь. В Италии тоже есть Интернет.
— Всё так плохо?
— Катастрофично. Суд неизбежен.
— Я могу чем — то помочь?
— Да. Прилетай домой. Я без тебя не справлюсь. Я с ума схожу.
— Хорошо. Я сейчас же закажу билет.
— И ещё, Кир, — следующая фраза даётся ему очень трудно. — Откажись от покупки дома.
Причину его решения он не стал объяснять, Кира и без этого поняла, что деньги, которые он откладывал на дом, Борис пустит на адвокатов. Мечта, снова стала мечтой, побыв реальностью так недолго. И этот факт ранит его намного больше, чем её, он бьет по мужскому эго.
— Хорошо. Я сейчас позвоню риэлтору.
— Извини, любимая.
— Не надо, Борь. Не извиняйся, я всё понимаю. Борис…
— Что родная?
— Не пей больше.
— Хорошо, не буду — он отталкивает от себя бутылку ногой.
— Ты меня встретишь?
— Конечно.
Глава 30
Три недели Егор находится в Израиле. А неделю назад Яна вышла на работу, и Егор не забывал напоминать ей о себе и в рабочее время. Присылал сообщения, смешные картинки, видео. Кроме этого, каждое утро в офис ей приносили корзину цветов. Её кабинет теперь больше стал похож на оранжерею,
только бабочек не хватало. Её назначили исполняющей его обязанности. Дорохов не мог сам заниматься фирмой, хоть и сидел в офисе с раннего утра до позднего вечера.— Дома? — слышит Яна в трубку, как только отвечает на звонок. И этот вопрос вызывает улыбку на её лице.
— Конечно, — она уже приготовилась ко сну, приняла душ, надела новую пижаму, расстелила постель.
— Что делаешь? — интересуется Егор.
— Лежу в постели, — отвечает Яна, укладываясь на прохладные шелковые простыни.
Ночные разговоры стали ритуалом для них, каждый вечер он набирал её, и они общались по несколько часов подряд. Иногда болтали просто ни о чём, иногда решали вопросы по работе, но в последние дни их разговоры стали более откровенными и обнажающими, хотя до секса по телефону им ещё далеко.
— Соскучилась?
— Очень.
— Очень, очень?
— Безумно.
— Открывай дверь.
Яна замирает с телефоном в руке, в недоумении смотрит на аппарат. Что она должна сделать? Из задумчивого состояния её выводит его смех на том конце провода.
— Любовника в шкаф прячешь? — шутит Егор.
Яна выпрыгивает из кровати и спешит к двери. У Егора есть ключ, но он не воспользовался им, ему безумно хочется, чтобы любимая встретила его. Не успев за собой прикрыть дверь, влюблённые накидываются друг на друга. Объятия, поцелуи превращаются в вихрь.
— Дверь, Киреев, — напоминает Яна, с трудом увиливая от его очередного поцелуя.
Не отрываясь от неё, он захлопывает дверь ногой, протянув руку, поворачивает ключ в замке.
Поддавшись страстному порыву, Егор расстегивает пуговицы на пижамной рубашке девушки, стягивает её с плеч. Дорожкой поцелуев спускается от шеи к обнаженной груди. Слегка прикусывает горошенку соска. Яна теряется от его ласк, замирает тяжело дыша. Черт, он и забыл совсем, что она может быть и не готова… Богдан, сука…
— Киреев, не тормози — шепчет Яна, прикусив мочку его уха.
— Ты уверена? — интересуется он, смотря в любимые глаза.
— Уверена, — она сама впивается в его губы, пробирается ладошками под футболку, ноготками скользят по мужской груди.
Не контролируя себя, он вжимает девушку в стену, ведёт ладонью вверх по её бедру, под пижамными трусиками ласкает обнаженную ягодицу. Яна быстро расправляется с ремнем на его брюках, собственно и с брюками тоже. Он входит в неё медленно, осторожно, не упуская ни одну эмоцию на её лице. Она возбуждена, жаждет ласки, но в тоже время скована. Тело предательски напрягается с каждым толчком. Яна закрывает глаза, чтобы не показать свою слабость. Только прерывистое дыхание выдает её. Егор замирает.
— Егор, пожалуйста, — дрожащим голосом умоляет она не останавливаться. Ей нужно перейти этот барьер. Он ей необходим.
Подхватив девушку на руки, он несёт её в спальню. На постели он снимает с неё остатки одежды, покрывая желанное тело многочисленными поцелуями.
Эта ночь будет длинной и сладкой. Он научит её снова получать удовольствие от близости.
— Доброе утро, Дашулька, — Егор в приподнятом настроении входит в приемную, дарит секретарю большую шоколадку.