Суд Линча

– Виноват, – и развел руками.

– Еще пять минут и я ушел бы.

– Я тебе мороженое куплю, – сказал Мельников, за разговором с Ледневым он действительно потерял много времени, опоздал на встречу и теперь чувствовал свою вину.

Мельников сел на лавочку и протянул Шатрову раскрытую пачку сигарет. Солнце зарылось в глубокую белую тучу, порывы ветра разогнали повисший над асфальтом зной.

– Я перелопатил всю картотеку, – сказал Шатров, затянувшись сигаретой, – этот Ярцев, понятно, у нас отметился. Нашел я его по пальцам, которые он оставил в квартире убитой Агафоновой. Довольно удачная инсценировка самоубийства и вдруг промашка – эти пальцы. Видимо, он рассчитывал, что смертью пьянчужки Агафоновой всерьез никто заниматься не станет. Скорее всего, этот расчет оправдался бы, не свяжи прокуратура смерть Агафоновой со смертью Ледневой. Рано или поздно это случается со всеми преступниками, начинают верить в свою безнаказанность, тупость милиции, инстинкт самосохранения притупляется… Ты лично следственной группе помог. Теперь личность преступника установлена, дело из прокуратуры передают в следственную часть МУРа. Значит, не через неделю, так через месяц этого Ярцева возьмут.

– По эпизодам убийств все улики против Ярцева косвенные, ни одного свидетеля. Думаю, в суде удастся доказать два эпизода мошенничества. Получит он свою золотую пятерочку и, глядишь, через пару лет встретим его где-нибудь здесь, в Сокольниках, на центральной аллее: «Здравствуйте, гражданин Ярцев. Как поживаете?» «Не жалуюсь, гражданин начальник, спасибо». Вся доказательная база на соплях держится, и ему это известно.

Шатров вынул из кармана две фотографии и протянул их Мельникову.

– Вот герой твоего романа, анфас и профиль. Симпатичный на вид мужик. Волевой подбородок, правильные черты лица. Похож на актера театра на Таганке, как его там, не помню. Всегда положительных героев играет. Так вот, Ярцев – это псевдоним. Настоящая фамилия Никитин Максим Семенович. Родился сорок три годика назад, в Омске. Закончил заочный химико-технологический институт, по специальности не работал, около двух лет трудился на городском телефонном узле в отделе развития. Вынужден уйти оттуда, в обход очереди помогал людям установить телефоны. Затем на три года след Ярцева обрывается. Чем он занимался все это время – неизвестно.

Попался он на том, что собирал с граждан деньги на покупку земельных участков. Местное ГУВД пострадавшие завалили заявлениями. Действовал он не очень ловко, Никитина арестовали, но денег при нем не оказалось. Тогда он получил по обвинению в мошенничестве четыре года общего, освободился через три года за примерное поведение. Потом он вынырнул в Питере, основал там по подложным документам городскую финансовую компанию, директором которой стал некий Маслюк Игорь Степанович. Позже выяснилось, что документы у Маслюка украли и по этим краденым документам зарегистрировали фирму. Никитин сошелся с одним из руководителей отдела корсчетов Сбербанка, при его поддержке получил кредит и конвертировал деньги. В том же Питере действовала другая финансовая компания «Артис», учредителем которой по документам являлся некий Старостин, он же Никитин, он же Ярцев. Компания собирала деньги с вкладчиков под договоры займа, но за четыре месяца своего существования не провела ни одной финансовой операции. Деньги исчезали неизвестно где. Когда подошел срок выплат по договорам займа, исчез и сам Никитин.

Его искали в Питере. Но он перебрался в Москву и надолго залег на дно. Очень верный ход. Сам знаешь, в Москве можно жить годами без паспорта и прописки и не попадать в поле зрения милиции, если правила дорожного движения не нарушать. По моим подсчетам, Ярцев давно обеспечил себе старость, но успокаиваться не собирался. А дальше ты лучше моего знаешь.

– Ну, в московской карьере Ярцева тоже ничего нового не появилось, – Мельников задумчиво смотрел на фотографии. – Те же финансовые аферы. Надо отдать ему должное, действует он с размахом, умеет обставить это действие. На тот же завод «Стройпластмасс» он пачками возил банкиров, руководителей компаний. Показывал им огромное здание цеха, кстати, ему не принадлежащее, оборудование для выпуска линолеума, план перспективного развития. В Москве он действовал под своим любимым псевдонимом Ярцев. Все это оборудование уже было десять раз перезаложено и продано с предоплатой, а новые кредиты все текли и текли. По натуре он одиночка, недоверчив, для каждого дела набирает новых статистов. А директора завода «Стройпластмасс» он, как мне кажется, взял в дело. Но этим эпизодом пусть занимается управление по борьбе с экономическими преступлениями.

– А Леднева? – спросил Шатров. – Она-то Ярцеву на кой ляд понадобилась? Вот этого я понять не могу. Мокрые дела не его профиль. А тут он вляпался.

– Убийство Ледневой приближается к планке совершенства, все сделано более чем грамотно, – Мельников убрал фотографии в карман. – А понадобилась ему Леднева только потому, что для следующей аферы требовались новые действующие лица. Только поэтому. Пойдем пройдемся немного, – Мельников встал.

– Так вот, когда Ярцев обосновался в Москве, он одно время жил у подруги Ледневой, той самой Агафоновой, – продолжил Мельников. – Для Агафоновой это была черная полоса жизни, она осталась без работы, почти без денег. Ушел муж, предварительно получив хорошую доплату за обмен большой престижной квартиры на другую, в ветхом доме у кольцевой дороги. А тут приехал знакомый из Ленинграда, то есть Ярцев, которому она временно, пока он не подыскал себе приличного жилья, уступила комнату. Ярцев пожил у неё около двух месяцев и съехал на новое место. Но он вспомнил об Агафоновой спустя года полтора, когда для следующей аферы ему понадобились новые люди. Сама Агафонова для его игры не годилась, она давно потеряла облик прежней лощеной актрисы, быстро постарела, опустилась.

Но у Агафоновой оставались кое-какие знакомые из её прежней жизни. Леднева, например. Эта кандидатура подходит по всем параметрам. Внешне привлекательна, ничего не понимает в бизнесе, ведет довольно замкнутый образ жизни и нуждается в деньгах. Но возле Ледневой вьется этот красавчик Лучников, который только тем и занят, что тянет из неё последние деньги. Ярцев организует якобы случайную встречу с Ледневой в ресторане, где присутствует и Лучников. Ярцев, хорошо понимая, что за фрукт Лучников, легко его отшивает. Между ним и Ледневой устанавливаются дружеские доверительные отношения.

Обойдя центральную клумбу по широкому периметру, Мельников с Шатровым пошли на второй круг.

– Агафонова во время встречи со мной сыграла одну из своих ролей. Несчастная женщина, порядочная и несчастная, но обиженная людьми. В эту роль ей и вживаться не надо. Все выглядело очень достоверно. Ярцеву ничего не стоило завоевать доверие, и даже сердце женщины. Он убеждает Ледневу начать собственный бизнес, снимает небольшой подвальчик в одном местном НИИ, вместе с Ледневой идет в регистрационную палату и регистрирует ТОО по её документам. Я читал устав этого товарищества, там много что понаписали: закупка за рубежом товаров народного потребления, какие-то платные услуги населению и прочая ерунда.

Ярцев заключал с организациями и предприятиями, коммерческими и государственными, липовые договоры о совместной деятельности. Это уже не новый фокус, который позволяет делать деньги из воздуха. Скажем, ты директор какой-нибудь государственной конторы, заключаешь с ТОО договор о совместной деятельности. Это товарищество якобы сделало в твоем офисе скрытую электропроводку или поменяла старые унитазы на новые. Перечисляешь товариществу деньги за эту работу. Там их обналичивают, оставляя себе два-три процента комиссионных, остальное отдают обратно грязным налом. По ведомости работники твоей конторы получают гроши и платят с этих грошей мизерный налог. Основную часть денег ты выписываешь им наличманом без всяких ведомостей, платежек и так далее.

Итак, Ярцев оставляет себе два-три процента, а это хорошие деньги с большого оборота. Главбух товарищества, старушка-бабушка, переводит заработанные Ярцевым деньги со счета на счет другой его фирмы. Ярцеву остается забирать и конвертировать выручку. При этом он ни за что не отвечает. Леднева нужна для того, чтобы она, генеральный директор этой лавочки, подписывала финансовые документы. Если возникнут проблемы, на неё можно повесить всех собак. Просто, и никаких капиталовжений, кроме как платы за аренду подвала.

Шатров на минуту задумался.

– Но откуда у тебя эта информация?

– Я нашел эту бабушку бухгалтера, – просто ответил Мельников. – Она ведь ни от кого не пряталась, не ушла в бега. Ей без малого семьдесят, подрабатывала деньжат к пенсии. Ярцев её не баловал, положил старухе скромный оклад государственного служащего. Но она и этому была рада. Эта бабушка много чего рассказать может. А поскольку я лицо не официальное и хорошо плачу за информацию, со мной она говорила откровенно. В начале года Ярцев заключил договор с ответственным работником одного муниципального округа. По этому договору фирма, которой руководила Леднева, обязалась капитально отремонтировать электрооборудование в нескольких муниципальных домах. Какую взятку получил этот хрен из муниципалитета – разбираться не мне. Приемо-сдаточные акты он подписал. Деньги за невыполненные работы поступили на расчетный счет фирмы Ледневой.

Спустя неделю, они должны были по фиктивному договору поступить на счет несуществующей фирмы Ярцева. Дальше конвертация и перевод валюты в Прибалтику на корсчет одного европейского банка, где Ярцев держит свои трудовые сбережения. Отработанная схема, минимальный риск. И вдруг случается дикий, неожиданный сбой. Поступившие со счета деньги, сама Леднева снимает со счета и конвертирует. Куда девалась основная сумма, а это примерно сто восемьдесят тысяч долларов, неизвестно. Скорее всего, Ярцев вернул себе деньги.