Суд времени. Выпуски № 01-11

Об этом говорят многочисленные свидетельства, и я предлагаю господину Репникову подтвердить или опровергнуть мой тезис. Пожалуйста.

Сванидзе:Если можно, представьте свидетеля.

Кургинян:Господин Репников — доктор исторических наук, блестящий эксперт во всем, что касается этого периода истории.

Репников:Поскольку времени мало, я ограничусь цитатами и краткой выжимкой.

Сванидзе:Прошу Вас.

Репников:Значит, в отношении церкви. Сейчас вышли два тома документов, подготовил историк Бабкин. Это документы, которые убедительно свидетельствуют: высшие церковные иерархи Николая II не поддержали. Более того, революцию они приветствовали и были более озабочены не судьбой отрекшегося самодержца, а хозяйственными вопросами. В частности, вопросами: кто будет платить зарплату, как будет новая церковная структура строиться после отречения монарха. И такой даже момент. Очень много споров шло по вопросу, кого теперь поминать во время молитв. И Синод предписал: «Поминать Богом хранимую державу Российскую и благоверное Временное правительство ее». Дьяконы иногда путали и возглашали: «Многие лета благоверному Временному правительству». Также нужно отметить, что были и священники — опять-таки не все потеряли монархические чувства — пытались опять поминать царскую семью, но зачастую или на них писали доносы, что это черносотенцы, монархисты и что нужно их отстранить…

Кургинян:Значит, в целом церковь…

Репников:В целом, церковь не поддержала.

Кургинян:То же самое можно сказать и о верхушке армии?

Репников:О верхушке армии то же самое. Можно назвать только генерала Келлера. Он отправляет Николаю II телеграмму: «Не покидайте нас, Ваше Высочество! Не отнимайте у нас законного наследника престола русского!» Не дождавшись ответа, Келлер пытается противостоять революционным волнениям на местах. Единственный пример. Другие генералы поддерживают отречение…

Кургинян:То есть весь высший генералитет.

Репников:…и по сути этому не препятствовали.

Сванидзе:Завершайте, если можно.

Репников:Что касается отдельных представителей, много можно цитат приводить. Колчак.

Кургинян:Хан Нахичеванский…

Репников:Да, да, да. Колчак на допросе показывает: до момента отречения я был монархистом. После этого я им быть перестал. Я полагал, что монархия в том виде, в котором существует при этом самодержце, не может привести страну к победе.

Сванидзе:Спасибо.

Репников:То есть для военных…

Кургинян:Царь отвечает за свое окружение, за тех, на кого он может опереться! Он не сформировал базы опоры даже рядом с собой.

Сванидзе:Я понял Ваш тезис. Спасибо. Пожалуйста, сторона защиты. Вопрос свидетелю обвинения.

Млечин:Александр Витальевич, вот эти документы я тоже читал. Это производит фантастическое впечатление. Вообще говоря, власть в России ведь сменилась в середине православного Великого поста и накануне Крестопоклонной недели. В Пасху 1917 года причастились всего 10 % православных солдат. А за год до этого причастились практически все. Через неделю Синод велел вообще убрать упоминание о монархе. Это что ж такое произошло? За один день рухнуло то, чему молилась вся страна. Причем здесь Николай II? Это же что-то такое, это же некое умопомрачение всего общества?

Репников:Я бы обобщать не стал в отношении всей России. Я бы это все-таки свел к политическим элитам. Во-первых, чиновники очень быстро отказываются. Единственный человек, бывший революционер Зубатов, узнал об отречении — пошел застрелился. Потому что он видел: гибнет его Россия. Все. Другие чиновники снимают портреты и заявляют, что они всегда были революционерами. Пуришкевич выпускает восхитительную брошюру со словами… Кто такой Пуришкевич, я думаю, объяснять не надо, один из крайних черносотенцев. Брошюра заканчивается:…

Сванидзе:И участник убийства Распутина.

Репников:Да, в том числе один из участников убийства Распутина. Брошюра заканчивается словами: «Да здравствует Временное правительство — законная власть России!»

Млечин:А замечательный великий князь Кирилл, который с красным бантом во главе гвардейского экипажа идет к Смольному! Это что такое? При чем здесь Николай? Как он может отвечать за все это огромное сообщество, если в этом сообществе что-то произошло? Что он мог удержать в руках? Приказать стрелять?

Репников:По сути, можно сказать, что вот эта ситуация — она напоминает эффект домино.

Сванидзе:Двадцать секунд.

Репников:И что касается Пасхи, просто парочку слов еще скажу. Это очень интересно, мало кто знает. Стали выпускаться открытки пасхальные, есть, в том числе, изображения этих открыток, где изображено красное пасхальное яичко и написано: «Христос воскресе! Да здравствует республика!»

Млечин:Совершенно верно! Республика причем еще не была провозглашена! Она должна была быть провозглашена Учредительным собранием, а замечательная наша церковь признала республику раньше. И причем здесь Николай II?

Сванидзе:Прошу Вас. Сторона защиты может произнести свой тезис и задать вопрос своему свидетелю.

Млечин:Благодарю Вас, Ваша Честь! Могу ли я допросить своих свидетелей? Я попрошу их обоих по очереди ответить на вопрос.

Сванидзе:Пожалуйста.

Млечин:Станислав Юрьевич Думин, автор книги об императорском доме, и Александр Николаевич Закатов, историк и директор Канцелярии Главы Российского Императорского дома.

Скажите, пожалуйста, что произошло тогда на сломе 16-го и 17-го годов? Все дело в том, что Николай как руководитель страны, говоря сегодняшним языком, утратил доверие своих подчиненных? Или что-то другое произошло?

Александр Закатов, директор Канцелярии Главы Российского Императорского дома:Ваша Честь, здесь необходимо сказать, что мы обсуждаем доказательства недостоверные, необоснованные и зачастую немотивированные, иногда, и воспринимаем их как данность. Я, например, могу совершенно ответственно заявить как человек, изучавший этот период времени, что Кирилл Владимирович с красным бантом не ходил, а цитированное его интервью является фальсификацией.

Сванидзе:Во всяком случае, это общеизвестный факт. Значит, Вы считаете, что он сфальсифицирован?

Закатов:Это не общеизвестный факт, это общеизвестная сплетня, Ваша Честь!

Кургинян:Это мнение стороны защиты.

Сванидзе:Это мнение свидетеля, естественно.

Закатов:Если Ваша Честь позволит, я могу представить доказательства, могу представить хранящуюся в Государственном архиве Российской Федерации, директор которого здесь присутствовал — Сергей Владимирович Мироненко, переписку великого князя Кирилла Владимировича с великим князем Павлом Александровичем, которая свидетельствует, что они до конца старались сохранить на престоле императора Николая II. А относительно фальсифицированности этого интервью — воспоминания княгини Палей, морганатической супруги великого князя Павла Александровича, которая рассказывает, какие были механизмы создания подобных интервью, как приходили люди, им не давали интервью, потом они писали в газетах то, что считали нужным.

Сванидзе:Прошу Вас, продолжайте.

Закатов:Да. Что касается авторитета императора Николая II, то мы здесь и на прошлых заседаниях, в прошлые дни, говорили все время, что имел место «черный» пиар. И, конечно, часть общества была настроена против. Но если бы император Николай II не обладал авторитетом, если бы он действительно был таким бездарным, ничтожным правителем, который полностью себя дискредитировал и который ни к чему не был способен, то его не стали бы арестовывать без предъявления обвинения вместе со всей его семьей. Его не стали бы расстреливать. Его уничтожали как символ православной Руси. Он был помазанником божьим. В сознании большинства народа он таковым оставался, поэтому его дискредитировали, когда он был на престоле, всеми силами и потом, когда верхушки… Потому что февральский переворот был не революцией, а верхушечным заговором, когда верхушке этой части прогнившего слоя действительно удалось свергнуть императора с престола, и в этом есть доля его вины…