Судьба - Дитя Неба (Симфония веков - 3)

Безумие в глазах Стюарда полыхало ярче утреннего света за окнами библиотеки. Слепая ярость кипела в нем с того самого момента, когда так несвоевременно умер Патриарх и начавшаяся паника помешала ему переговорить с королевой лиринов наедине - событие, которого он ждал с нетерпением. Ему пришлось спешно покинуть Тириан вместе с Благословенными и другими правителями мелких провинций, чтобы отправиться на похороны в Сепульварту. Рапсодия на них не присутствовала. Она уже попрощалась с Патриархом.

Но теперь она заперта в Тириане.

И находится далеко от земель болгов.

И от беды.

–  Да, Маквикерс, - мрачно заявил он.
– Да, намерен. Сейчас это всего лишь пустая оболочка. Какая-то болезнь уничтожила их армию и большую часть населения. Мы должны позаботиться о том, чтобы оставшиеся в живых болги не принесли болезнь в Роланд. Соберите своих генералов и начинайте подготовку. Я хочу двинуться в наступление, как только все провинции пришлют нам своих солдат, то есть когда, самое позднее, через два месяца прибудут последние армии из Ярима.

Маквикерс кивнул, чувствуя себя палачом.

–  Слушаюсь, милорд.

Лиантаар, базилика Звезды, Сепульварта

Огромные размеры собора, его массивный свод, венчающий удивительной красоты внутреннее помещение, по размерам не уступающее дворцу какого-нибудь герцога, привели Акмеда в замешательство.

Своим заявлением о намерении остаться в базилике Звезды еще на несколько минут после того, как ее покинут все Благословенные и скорбящие прихожане, пришедшие попрощаться с Патриархом, он потряс Грунтора до такой степени, что великан лишился дара речи. Ланакан, пропустивший саму службу, чтобы остаться в доме Патриарха и утешить убитых горем слуг и настоятеля собора, уже уехал домой, в Бет-Корбэр. Его кортеж направился на север, в сторону перекрестка на старой орланданской дороге, построенной во времена намерьенов и прорезавшей Роланд от побережья до границы Зубов. Акмед решил, что они легко его догонят.

–  Знаешь, почему он остался в доме Патриарха?
– спросил Акмед.

–  Чтобы подчинить себе побольше людей?

–  Это тоже, но главное - он не может войти в базилику. Там же священная земля.

Сержант, так и не справившийся с изумлением, остановился у задней двери, ведущей в темный вестибюль рядом со входом в неф, самую обширную часть базилики, где во время службы обычно стояли или сидели верующие. Он задумчиво пинал мусор, оставшийся после похорон: разбросанные тут и там перья, затоптанные ногами тысяч людей, пришедших проводить Патриарха, чтобы помочь его душе быстрее вознестись к Свету, лепестки цветов, оплывшие свечи. Грунтор рассеянно размышлял о том, остался ли пепел Патриарха на алтаре, где пылает огонь, или часть его осела на мозаичный пол у него под ногами.

Акмед уже в тысячный раз оглянулся через плечо, желая убедиться в том, что остался один в огромном соборе, затем медленно прошел по главному проходу святилища к длинной широкой лестнице, где на верхней площадке возвышался погребальный костер, разведенный прямо на алтаре. Кафедральные колокола на высокой башне, известной под названием Шпиль, пели погребальную песнь в честь покинувшего этот мир Патриарха. Добравшись до подножия лестницы, Акмед остановился, затем смущенно откашлялся - базилику окутывал дым, и ему было трудно дышать.

–  Терпеть не могу священников, - громко сказал он, не сводя глаз с дымящихся углей, залитых святой водой.
– Я пришел сказать... мне жаль, что так все вышло, - прошептал он.
– Будь у меня выбор, ничего бы этого не случилось.

Собор не ответил ему, лишь на улице монотонно звонили колокола.

–  Ваша смерть спасла ей жизнь. И хотя мы с вами не встречались, я уверен, что, знай вы, как обстоят дела, вы бы меня поняли.

Неожиданно Акмед у стало не по себе, он быстро повернулся и промчался по проходу к вестибюлю. Уже у самой двери он еще раз обернулся, чтобы взглянуть на алтарь, окутанный тенями.

–  Прощайте, святой отец, - шепнул он.

63

Тириан

Все утро Рапсодия занималась отвратительно скучными и утомительными делами и с радостью отправилась в ванну. В спальню она вернулась довольная и отдохнувшая, завернувшись в простой, но изумительно красивый халат, сшитый специально для нее лиринскими мастерицами. Легкая, под цвет ее глаз ткань ласкала кожу и не стесняла движений.

Глубоко вздохнув, Рапсодия улеглась на кровать, глядя на служившие столбиками изящные стволы золотянки, чьи зеленые ветви переплетались у нее над головой, а листья, залитые солнцем, отбрасывали кружевные тени на постель. В очаге весело трещал огонь, прогоняя из комнаты холод и согревая деревья, - в спальне царило вечное лето, даже сейчас, зимой.

Внизу во дворе послышался какой-то шум, и Рапсодия, подойдя к окну, протерла его рукой, собираясь посмотреть, что там случилось. Вдалеке, у ворот, она разглядела довольно большую кавалькаду в окружении лиринских стражников: всадники, выстроившись в неровную линию, направлялись в сторону дворца. К ним присоединялись все новые и новые люди, слышался смех и радостные крики, перемежавшиеся короткими перебранками.

Рапсодия накинула поверх халата мягкий плащ, надела сапоги и вышла из спальни в надежде отыскать Риала, своего главного советника и вице-короля. За то короткое время, что она правила лиринами, Рапсодия привыкла полагаться на него во всех вопросах, касающихся дворцовой жизни, обычаев и государственных дел. Рапсодия не сомневалась, что Риал знает, в чем дело.

Она обнаружила его возле стены, окружавшей дворец. Риал с, мрачным видом наблюдал за стражниками и слугами, переписывавшими имена посетителей и предметы, которые те привезли с собой. Тронув его за рукав, Рапсодия спросила:

–  Риал, что ради всех святых здесь происходит?

Риал повернулся и, быстро схватив ее за руку, потащил подальше от толпы. Он остановился, только когда они завернули за угол сторожевой башни, склонился к ее руке и поцеловал изящные пальцы.

–  Доброе утро, миледи.
– Он улыбнулся Рапсодии, и на его изборожденном морщинами лице появилось ласковое выражение, к которому она уже успела привыкнуть.
– Я думал, вы на площадке для упражнений с мечом.
– Вокруг его губ резвились маленькие облачка пара.

–  Я там была, но мне довольно быстро надоело. Кажется, сегодня Хиледрейт и Келстром сговорились вытряхнуть из меня душу. Я сдалась. А что здесь происходит? Кто эти люди?

–  Претенденты, ваше величество, - вздохнув, ответил Риал.

–  Претенденты? В каком смысле? Мне казалось, что у лиринов не существует брачной лотереи и женщины сами выбирают себе супругов.

–  Так и есть, ваше величество. Эти люди претендуют на вашу руку или являются послами лордов, мечтающих назвать вас своей женой.

Рапсодия подошла к углу и осторожно выглянула из-за него. Толпа стала еще больше, и радостные вопли заполнили двор оглушительным шумом.

–  Вы шутите?
– спросила она, глядя на толпу.
– Их тут несколько десятков.

–  Скорее, сотен. Мне очень жаль, миледи. Я рассчитывал оградить вас от этого зрелища.

– - Я не понимаю, Риал, - с долей недоверия проговорила Рапсодия. Зачем они сюда явились, да еще в такой холод? Я же не объявляла, что ищу себе спутника жизни.

Риал предложил ей руку, и они направились во дворец.