Судьба - Дитя Неба (Симфония веков - 3)

Рапсодия постаралась не слишком усердствовать со связыванием пареньку рук.

–  Как тебя зовут?

–  Омет.

–  Кто придет, если ты позвонишь в колокол, Омет?
– спросила Рапсодия.

Она на него посмотрела, и он немного расслабился, а потом заморгал.

–  Старшие ученики, подмастерья. Они живут в другом крыле.

–  Зачем в вашей мастерской туннель?
– кивнув, спросила она.

–  Там работают дети-рабы.

–  Дети-рабы?

Он не успел ответить на ее вопрос, потому что Акмед вдруг повалился на пол.

7

–  Что произошло? Ты в порядке?

Акмед нетерпеливо оттолкнул руку Рапсодии, заслонявшей ему мальчишку, в жилах которого текла кровь демона. Тот, продолжая бросать на них злобные взгляды, пытался вырваться из пут.

–  Ни на секунду не выпускай его из виду, - прорычал Акмед.

Рапсодия обернула вокруг руки веревку и резко, словно хлыстом, ударила мальчишку по голой ноге. Тот взвыл от ярости и еще пару раз дернулся, пытаясь освободиться, но потом затих.

–  Что случилось?
– снова прошептала Рапсодия.

–  Там, внизу, еще один.

–  В колодце?

–  Нет, очень глубоко.
– Акмед вытер лоб, и в мечущемся свете печей Рапсодия увидела, что его лицо посерело.
– Вертикальный колодец, перед которым ты сейчас стоишь, это вход. Дальше начинается длинный горизонтальный туннель, выложенный плитками, он уходит на северо-запад по меньшей мере на целую лигу. Что-то вроде катакомб.

Он выпустил на свободу свое второе зрение, и оно, подобно горящей стреле, пронзило мрак длинного, очень замкнутого туннеля. На мгновение Акмед почувствовал легкий приступ клаустрофобии, однако тут же про все забыл, когда увидел, что находилось в конце его пути.

–  Успокойся, - приказала Рапсодия отпрыску ф'дора, который с сердитым шипением возобновил свои попытки вырваться. Не обращая на него внимания. Рапсодия подошла к краю колодца.
– К чему вся эта таинственность? Что они там делают?

–  Там, внизу, живые существа, наверное те самые дети-рабы. Один из них тот, кто нам нужен. Но мне трудно его выделить, они там все с головы до ног перемазаны грязью и копошатся в воде. Похоже, они копают туннель и по ходу выкладывают его дно плитками.
– Он повернулся к светловолосому ученику, в глазах юноши застыл ужас.
– Ну как? Я правильно догадался?
– Паренек испуганно кивнул.
– Как ты здорово нам помогаешь, приятель. Может быть, я даже оставлю тебя в живых.

–  А зачем они выкладывают туннель плиткой?
– спросила Рапсодия, наклонившись, чтобы заглянуть в горизонтальное ответвление, вырытое у дна колодца.
– Если им нужна глина для изделий, какой смысл делать такой узкий туннель?

–  Может быть, наш новый дружок ответит на твой вопрос?
– зловеще усмехнулся король фирболгов и уставился на светловолосого юношу.
– Ну, есть какие-нибудь разумные идеи?
– Ученик изо всех сил замотал головой и одновременно пожал плечами. Акмед с отвращением вздохнул.
– Они очень глубоко под землей, Рапсодия, часть из них спит примерно на середине, остальные в самом конце туннеля. Отсюда мы все равно ничего не увидим.

–  Сколько их там?

Акмед тыльной стороной ладони стер пот со лба и очень медленно разорвал связь с порождением демона, который не оставлял попыток вырваться на свободу, время от времени бросая взгляды на колокол, а потом на Акмеда с Рапсодией.

–  Трудно сказать. Их скрывает вода. Ты же знаешь, как я люблю воду.

Рапсодия кивнула и отошла от алькова. Неожиданно она побледнела, и огонь в печах тут же яростно взревел, почувствовав ее ужас.

–  Боги, - прошептала она. Подойдя к Акмеду, она тихонько сказала ему на ухо: - Вода. Под Энтаденином. Вот что они делают: роют туннель, чтобы соединиться с источником, который раньше питал Фонтан в Скалах.

Акмед бросил взгляд на огромный металлический диск, стоящий у стены алькова.

–  Это... акведук, - медленно проговорил он.
– Они строят акведук, чтобы подобраться к источнику. Разумная идея, принесет хороший доход, если они решат продавать воду. Только я сомневаюсь, что это делается с позволения герцога.

–  Вот откуда такая таинственность, - кивнула Рапсодия и опасливо оглянулась через плечо на связанных учеников.

Светловолосый паренек и Омет посмотрели на нее с надеждой, зато третий продолжал шипеть и злобно вертеть головой.

–  И это объясняет, почему они используют детей-рабов, - пробормотал Акмед и вдруг резким движением перевернул сына демона лицом вниз. Тот только еще больше рассвирепел и принялся посылать не слишком вразумительные проклятья в пол.
– Никто другой не согласился бы заняться таким проектом, слишком рискованно.

Рапсодию трясло:

–  Как только они доберутся до воды, дети погибнут. Говорят, Энтаденин отличала огромная сила. В первый день цикла струя могла легко сломать спину взрослому мужчине. Представляешь, с какой силой поток устремится в первую трещину в глине?

Акмед снова подошел к алькову и заглянул вниз, в шахту.

–  Если там сейчас вода, значит, они уже добрались до уровня грунтовых вод. Им повезло, что это произошло в период... как ты говорила, он называется? Сон, кажется. Когда наступит Пробуждение, поток с ревом устремится на свободу. Причем это может произойти в любой момент, поскольку внизу воды уже много. Нужно вытащить оттуда другого ребенка.

–  Ребенка? Ты хотел сказать, детей? Акмед, мы должны спасти всех.

Король фирболгов закатил глаза, а потом вытащил длинный тонкий сереннский меч и протянул его Рапсодии.

–  Засунь кляп лысенькому. Если хотя бы один из них пошевельнет пальцем, перережь мерзавцу глотку.
– Он говорил на орланданском языке, старательно выговаривая слова, чтобы парни его поняли.

Дождавшись, когда Рапсодия встанет так, чтобы видеть всех троих, Акмед начал спускаться в шахту. Плитки оказались гладкими и скользкими, и ему пришлось широко расставить ноги и руки, чтобы упереться в стенки колодца и не свалиться вниз. Двигался он очень медленно.

Достигнув дна, он осторожно убрал одну ногу, потом руку и спрыгнул на кучу сломанных инструментов. Наклонившись, он принялся всматриваться в темный проход.

Через несколько минут он снова выбрался наружу и подошел к Рапсодии. Поленья в печах почти прогорели и превратились в угли, раствор в чанах начал загустевать, на поверхности появились жирные комки.

–  Ничего не выйдет, я туда не пролезу, - сообщил Акмед, стряхивая глину с плаща.

Он внимательно наблюдал за лицом Рапсодии в тусклом свете догорающего пламени, зная, о чем она его спросит.

–  А я пролезу?

–  Возможно, - сказал он спокойно.
– Сможешь вспомнить, как мы ползли по Корню.