Судьба или проклятье

Этого он уже не смог вынести, поэтому быстро соскочил со стула, опрокинув его, ушел в другую комнату. Он дезертировал с поля битвы, в очередной раз, признавая свое поражение. И кто он после этого? Ничтожество, полное ничтожество. Он не смог уберечь женщину, которая для него является всем в этой жизни, нет, она и есть его жизнь. Игорь часто вспоминал свой разговор со Стаурусом, когда спрашивал, сможет ли тот отказаться от Ирэн, если она выберет не его. Теперь он понимал все слова и чувства Стауруса, понимал, и они разрывали его сердце и душу. Он завидовал, черной завистью завидовал… Антону. Теперь он понял, на что подписался, когда добровольно освободил дорогу Стаурусу, а ведь тогда он думал, что просто совершает благородный поступок ради любимой женщины, и пусть ему будет тяжело, но он сможет это пережить. Но разве тогда он мог предположить, насколько ему будет тяжело и как ему будет плохо.

Игорь сжал свои кулаки и его зубы заскрипели. Он снял свой щит. Мысли Ирэн затопили его и он начал захлебываться в них. Только боль, тоска, грусть, злость на себя, отчаяние, сожаление, желание того, чтобы он никогда не встретил ее, не узнал, не полюбил. Такого количества мыслей самобичевания ему еще не приходилось ощущать сразу и в одном человеке, поэтому Игорь вернул свой щит и тяжело перевел дыхание.

Она жалеет, что появилась в его жизни, а он? Чтобы он почувствовал, если бы ему предложили счастливую жизнь, но без нее? Дурак, какой же он дурак!

Игорь быстро вернулся на кухню. Ирэн так и сидела за столом, опустив голову на руки, но она не плакала, все ее слезы закончились возле гроба Антона. Сейчас только ее сердце трещало по швам и норовило остановиться.

— Ирэн, прости, я… Я просто дурак, прости меня, — он опустился перед ней на колени и заглянул в ее глаза, боясь прикоснуться даже к ее руке. — Послушай меня. Выслушай, пожалуйста, и прости. Я рад, что встретил тебя и смог полюбить, — он улыбнулся ей, и его улыбка была теплой, а в глазах появилась нежность. — Знать, что можешь быть способен на такие сильные чувства — это настоящее счастье. Даже если мы расстались с тобою, даже если мы не вместе, это чувство не исчезнет, а превратится для меня в самое драгоценное воспоминание, понимаешь? Какой бы короткой не была наша встреча, каким бы быстротечным не было время, отведенное ей, я не буду жалеть о случившимся и буду помнить всегда.

Как же ему самому хотелось в это верить!

Он стоял перед ней на коленях и видел, как разглаживается ее нахмуренный лоб, как из глаз уходит боль и безысходность, как на губах появляется еще робкая, но полная надежды, улыбка. Он видел, что смог убедить и успокоить ее.

— Расскажи лучше, кого там Ленка себе захомутала в женихи? — он медленно поднялся с колен, сел на свой стул и вцепился, еще слегка дрожащими руками, в горячую кружку с кофе.

Потом они еще долго сидели на кухне, пили кофе, чай, почти доели торт и фрукты. Ирэн рассказывала самые смешные и интересные случаи из их путешествия, а Игорь пытался сделать то же самое, но часть рассказов и ситуаций он просто выдумывал по ходу дела, не даром все же столько лет занимался сочинительством. По звонкому и веселому смеху Ирэн, он понял, что еще не потерял сноровку.

Напряжение и натянутость отношений между ними почти прошли, и они действительно получали удовольствие от общения друг с другом. Они старались вычеркнуть из памяти то, что стояло между ними. Игорь гнал от себя любые мысли и чувства, в которых были либо воспоминания о ней, либо несбыточные мечты. За те годы, что он прожил, он очень хорошо научился держать себя в руках, но именно сегодня эта его способность подверглась такой жестокой проверке. Но, видя счастливые глаза Ирэн, он понял, что все ж таки справился, как бы тяжело на его душе не было, она смеялась, и он был счастлив, действительно счастлив за последние несколько месяцев. Он видел, как полностью разгладилась складочка между ее бровей, как появился блеск и живость в ее глазах, как ее руки перестали теребить край салфетки и теперь, иногда забываясь, она касалась его как раньше, то брала за руку, то стукала по плечу, то взъерошивала ему волосы. От ее прикосновений его кровь начинала бежать быстрее, и он понимал, что все-таки живет, как бы там ни было, но в его груди бьется сердце и душа поет, пусть не надолго, пусть только сейчас, пусть только на час, но даже ради таких мимолетных мгновений, он будет жить и….. ждать.

— Ирэн, уже поздно и тебе надо бы отдохнуть, да и я устал сегодня. Так что я тебя, наверно, оставляю, а завтра зайду за тобой и провожу в кафе, договорились?

— Конечно, только как же Ленка?

— А ее Лешка приведет. Леха слышал?

На удивленный взгляд Ирэн, он улыбнулся и добавил:

— У него слух хороший, забыла уже?

— Думаешь, он тебя услышал?

— Даже не сомневаюсь в этом. Так что не переживай, — Игорь поднялся, потянувшись при этом как кот, лениво и медленно, и пошел в коридор. Возле двери он остановился и посмотрел на Ирэн, но, увидав ее встревожено-настороженный взгляд, просто улыбнулся и сказал:

— Спокойной ночи и хорошо отдохни сегодня. Пока.

Больше не делая лишних движений в ее сторону, он быстро открыл дверь и вышел. Как только двери за ним закрылись, на Ирэн навалилась тоска и усталость. Им было хорошо сейчас, так легко и свободно она давно уже себя не чувствовала. Даже боль и печаль, которые последнее время не отпускали ее, ушли глубоко внутрь ее сознания, и после ухода Игоря они не спешили возвращаться. Ирэн вздохнула, улыбнувшись своему отражению в зеркале в темном коридоре, и пошла в ванную.

Игорь облокотился на двери Ирэн и закрыл глаза, пытаясь успокоить сердцебиение. Затем перевел дыхание, и стал медленно спускаться по ступенькам. Между седьмым и шестым этажами на ступеньках сидел Лешка и курил. По количеству окурков возле него Игорь понял, что сидел он там уже довольно давно. Не говоря ни слова, Игорь сел рядом с Лешкой на ступеньки, и взял протянутую сигарету, и все еще не глядя на друга, он тихо спросил:

— Как она там?

— Уже нормально. Успокоилась, — Лешка закурил следующую сигарету. — А вот ты смотрю не очень.

— Брось, я тоже нормально, — Игорь затянулся и посмотрел в грустные глаза друга. — Знаешь, я буду счастлив, всего лишь поговорив с ней, — он перевел свой взгляд на огонек сигареты. — Но временами, когда она будет брать меня за руку, ерошить мои волосы, улыбаться мне, что-то говорить…. Я буду с жадностью ловить ее дыхание, впитывать тепло ее рук, наслаждаться движением ее губ, когда она произносит мое имя, и это немыслимое блаженство для меня и…. жестокая пытка.

— Как долго ты сможешь ее выносить, эту пытку, — голос друга дрожал.

Игорь улыбнулся, затушил окурок, поднялся и, глядя в глаза своего друга, тихо ответил:

— Вечность, пока будет биться мое сердце.

Глава 2

— Рокер, ну вот скажи мне, пожалуйста, — прошептал или скорее прошипел Сашка брату, слегка притянув того за куртку к себе поближе, — ну, какого черта, тебя прямо с утра потянуло в метро.

— Так классно же. Кругом люди, грохот, грязь и вонище. Сразу понимаешь, что ты дома.

— Рокер, ты дурак, — Сашка покосился на рядом стоящую девушку, которая была, по его мнению, слишком уж близко к нему, он чувствовал приторный запах ее духов, и это его раздражало. Конечно, из-за роста и комплекции Рокеру было удобно и комфортно и девушки взирали на него снизу вверх и тихо вздыхали, а Сашке доставались не только вздохи. Он уже не мог сказать, сколько раз за это утро его ущипнули, облапали, похлопали, помяли. Он уже шарахался от всех и косо смотрел на каждого кто подходил ближе, чем на полметра.

Когда, наконец-то, объявили станцию, на которой им надо было выходить, Сашка с бешеной скоростью бросился к выходу из вагона, и чуть не столкнулся с рыженькой невысокой девушкой, стоящей возле самых дверей. Она что-то нелицеприятное прошипела в его адрес, но он не расслышал, что же именно и был этому несказанно рад.

Рокер догнал брата уже возле самого эскалатора, у которого, как обычно в час-пик, стояла толпа людей, образовывая своеобразную очередь, именно эта толпа и остановила такой стремительный бег Сашки. Они стали вместе со всеми медленно продвигаться к бегущим наверх ступеням.