Судьба или выбор

Глава 11

Ирэн в который раз попыталась открыть глаза, но вокруг было все также темно и тихо. Где она находится, и сколько времени уже прошло? Что случилось с Ленкой, где она? После их внезапного и принудительного усыпления голова заскалывалась, а оттого, что она пыталась хоть что-то рассмотреть в этой кромешной тьме, боль только усиливалась. Ирэн снова закрыла глаза, пытаясь успокоиться и немного расслабиться. Но ее больная голова рождала страшные и тревожные мысли и вопросы: Что произошло? Что с ними будет дальше? Где Стаурус? Услышал ли он ее зов? Придет ли на помощь? А не попадет ли он в ловушку, пытаясь ее спасти? Что ей делать?

Ирэн понимала, что находится на той самой грани, переступив которую, восстановить ее душевное спокойствие, сможет только разве что хороший психоаналитик. Так что если сейчас она не попытается взять себя в руки и хоть немного успокоится, то впадет в неконтролируемую панику и истерику, и тогда уже точно не сможет ничем себе помочь. Она постаралась освободить свой мозг от каких-либо мыслей и переживаний, и стала глубоко и медленно дышать, вспоминая уроки йоги, которыми увлекалась еще будучи студенткой. Правильно говорят в народе: спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Поэтому надо не надеяться, что придет прекрасный рыцарь и спасет принцессу из плена, а как-то самой выбираться или хотя бы не паниковать, а суметь трезво и практично оценить сложившуюся обстановку. Да, аутотренинг большое дело! Она все ж таки сумела немного успокоиться, и ее сердце уже не колотилось со скоростью 120 ударов в минуту. Для закрепления результата надо еще немного поспать, мало ли что будет потом. Ирэн как смогла устроилась поудобнее на своей неизвестно из чего сделанной подстилке и очень быстро задремала. Ей приснился волшебно красивый сон.

Она шла по неширокой тенистой аллее, выложенной красно-черной мозаикой. Солнечные зайчики мигали в разноцветных плитах, отбрасывая яркие отблески на ее лицо. За спиной девушки возвышался великолепный дворец с красивыми круглыми башнями, арочными сводами, витражами на больших окнах и стражниками в ярких, расшитых золотом костюмах. Центральная башня возвышалась над остальным замком, как одинокий страж, вонзаясь в небо острым белым шпилем. В алом свете заката замок казался розово-сиреневым, как небеса, тогда как на рассвете он будет желтовато-лиловым, а в дождь — серо-голубым. Дворец смело можно было назвать не просто большим — даже огромным, но при этом он совершенно не казался громоздким и грубым. От высоких дубовых ворот вела широкая мощеная дорога, рассыпаясь на множество маленьких аллеек и тропинок, которые, словно лучи солнца, разбегались во всех направлениях.

В парке дворца росло столько разных деревьев, что некоторые она вообще видела впервые, а названия хотя бы половины из них даже не пыталась запомнить. Вдоль узкой тропинки разноцветным жемчугом рассыпались мелкие цветы.

На зеленых лужайках стояли маленькие беседочки и альтанки, увитые цветами и растениями. В парке гуляли люди — парами или целыми семьями, где-то играли дети, и отдыхали мечтающие девушки. Все они выглядели настолько счастливыми, словно здесь вообще никогда не было боли или грусти, словно это место не знало бед и горя. Некоторые замечали Ирэн издалека, искренне улыбаясь ей и махая руками, мужчины склоняли головы в почтительных поклонах, а дамы легко приседали в реверансах. Наверное, впервые в жизни она чувствовала себя так спокойно и легко. Улыбка невольно расплылась на ее лице, а в душе было столько радости, нескрываемого счастья, столько доброты и нежности. Тенистая аллейка вывела Ирэн на берег озера, и она зажмурилась от яркого солнечного блика. На берегах росли красивые деревья с мощными кронами и длинными ветвями, листья которых так и норовили достать до воды. Под одним из таких деревьев стоял Стаурус, облокотившись на широкий шершавый ствол. Его взгляд уходил куда-то в синюю высоту небес, а губы расплылись в мечтательной улыбке. Он был молод и очень красив. Ирэн с интересом рассматривала нового, совершенно незнакомого ей Стаса. Сейчас он был спокойным и умиротворенным, его лицо было расслабленным, а брови не хмурились от напряжения и тревог. Вот он почувствовал ее присутствие и резко обернулся. Сколько нежности и любви было в его взгляде. Не раздумывая, Ирэн бросилась к нему. Ветер развивал волосы, а мягкая трава щекотала ей ноги. Подхватив на руки, Стаурус закружил ее, прижимая к себе. Девушка чувствовала крепкие и такие нежные объятья любимого мужчины, отчего ее сердце забилось быстрее. Они оба смеялись и наслаждались своим счастьем. Вот он поставил ее на траву и его такие любимые и теплые губы стали приближаться к ее губам.

Ирэн проснулась как от толчка быстро и резко. Ее сердце колотилось в груди, и ладони вспотели, даже на лбу выступили капли пота. Что это было? Неужели просто сон, такой чарующий и завораживающий, что даже не хотелось возвращаться в эту темную действительность. Ей хотелось выть и кричать оттого, что все так быстро закончилось. Ирэн продолжала лежать с закрытыми глазами, стараясь воссоздать этот сон снова и снова, но воспоминания о прекрасном парке и дворце, о счастье и любви, исчезали из ее сознания. Но она так хотела увидеть все это опять и почувствовать вкус его поцелуя, что у нее закружилась голова, вот тут то все и началось. Перед ее закрытыми глазами с бешеной скоростью замелькали картинки из ее прошлой жизни от самого ее рождения и до момента смерти, который она уже видела и о котором хотела бы забыть навсегда. Она вспоминала все и всех, давно забытых и таких любимых и родных людей. У нее было чувство, что она вернулась в город, из которого уехала очень давно, но по которому страшно скучала. И теперь заново знакомилась с ним, узнавая любимые улицы и дома, такие теплые и родные ее сердцу места, где она провела всю свою такую короткую, но счастливую жизнь. В ее голове переплетались воспоминания о ее прошлой и теперешней жизнях, и она уже не знала какая из них была для нее более реальной и желанной.

Ирэн не знала, сколько времени она уже вот так лежит, с закрытыми глазами, тяжело дыша и переваривая всю полученную информацию. Но когда попыталась подняться, то поняла что долго, поскольку ее тело задеревенело от лежания на холодном и твердом полу. Пытаясь хоть как-то размять затекшие мышцы, она перевернулась на живот и, подобрав под себя ноги, с трудом встала на колени. Еще бы ее спина не затекла, пол то земляной, а в подстилки ей досталась чья-то старая куртка уже порядком замусоленная и порванная. Ирэн подполза на коленях к стене и опираясь на нее руками, встала на ноги. Оглядевшись кругом, она поняла, что находится в темном и сыром подвале, довольно просторном, потому что в противоположном от нее конце лежала какая-то куча тряпья, и она не могла рассмотреть, что это было. Ирэн еще раз огляделась в поисках окна, но такового нигде не наблюдалось, как и ни одной лампочки или другого источника света нигде не было видно. Тогда как же она может видеть в полной темноте? Девушка нервно сглотнула. Неужели и силы стали к ней возвращаться вместе с памятью? Это было бы как раз вовремя, но, учитывая ее способности и таланты, это вряд ли поможет ей выбраться отсюда.

— Черт, как же все болит, — голос донесся из кучи тряпья напротив.

— Ленка, ты что ли?

— Ирэн, ты тоже здесь. Так темно, что я ни фига не вижу. Ты где?

— Судя по голосу в противоположном конце подвала.

— Откуда знаешь, что это подвал?

— Ленка, это элементарно. Здесь слишком темно и сыро, — но не могла же Ирэн рассказать, что все прекрасно видит, хотя и не слишком отчетливо.

— Можешь дойти до меня, а то я встать совсем не могу, так все тело затекло? — Конечно, оно у нее затекло, если Ирэн раньше несколько раз просыпалась и хоть как-то по чуть-чуть шевелилась, то Ленка, с тех пор как ее там оставили, так и спала все это время, не двигаясь.

Ирэн медленно, чтобы не вызвать у подруги подозрений подошла к Ленке и бросив рядом свою подстилку-куртку, опустилась на нее. Она стала поглаживать и разминать ее руки и ноги, стараясь восстановить кровообращение.

— Ирэн, не знаешь где мы и за что нас так?

— Не знаю.

— Это ответ сразу на оба вопроса?

— Ага.

— Круто.

Подруги замолчали. Ирэн продолжала поглаживать Ленку, а та стала стараться занять хотя бы сидячее положение, при этом тихо ругаясь. Наконец, с трудом ей удалось сесть и облокотиться спиной на спину Ирэн, так как до стены надо было ползти и ползти, а на такой подвиг она еще не способна. Вот так сидя спина к спине, они продолжали молчать еще какое-то время.

— Ирэн, слушай, ты помнишь то же, что и я, или у меня проблемы с головой? Какой-то парень прошел сквозь стену в твоей квартире, затем впустил еще двоих и потом только темнота.

— С твоей головой все впорядке, я помню то же самое.

— Ну, слава Богу. А то я уже испугалась и даже боялась открывать глаза, чтобы не увидеть себя в психушке.

— А не боишься, что мы обе уже там?

— Вдвоем не так страшно.

— Это точно. Не переживай, скоро мы все узнаем. Они придут и все нам расскажут, наверно.

— Откуда ты знаешь, что они придут?

— Ты же у нас Шерлок Холмс, вот и подумай, — Ирэн спиной чувствовала, как Ленку трусит то ли от холода, то ли от страха.

— Знаешь от этой боли, моя голова напрочь отказывается думать и во все это верить.

После этих Ленкиных слов, девушки услышали, как по ту сторону двери отодвинули засов, и им в глаза ударил свет.

— Ты, придурок, в глаза не свети, козел, — Ленка ругалась и терла глаза, пытаясь восстановить зрение, которое после долгого нахождение в темноте, а потом резкого яркого света, вообще отказывалось что-либо видеть.

— Дамы, прошу прощения за такой прием. У нас просто лампочка вчера перегорела и мы не успели ее поменять, — говоривший откровенно над ними насмехался.

— Смешно, юморист, блин, — Ленка все еще ничего не могла видеть, от чего злилась еще сильнее, даже страх отошел на задний план, поэтому она крыла вошедших последними словами, какие только знала.

Ирэн, как только услышала шум отодвигающегося засова, предварительно прикрыла глаза, и теперь таких проблем со зрением у нее не было, поэтому сейчас осторожно из-под ресниц разглядывала вошедших мужчин. Их было двое, и один из них был тем самым Дримом, который их усыпил у нее дома. Это был совсем молодой парень, но выражение его глаз и лица пугало. В них было столько злобы и раздражения, а так же недовольства, и он смотрел на девушек как на надоедливых тараканов, с которыми и разговаривать не зачем. Ирэн даже передернуло от его взгляда. Молодой человек почувствовал, что она его разглядывает, и посмотрел прямо на нее. Она встретилась с бездонно-голубыми глазами, полными презрения. И вдруг в этот самый момент она увидела коридор старой школы, в котором несколько старшеклассников издевались над маленьким белобрысым пареньком, пытаясь забрать у него тетради. Они дразнили и обзывали его, толкали и били, при этом явно наслаждались процессом. Затем картинка сменилась, и перед ее глазами появился все тот же белобрысый паренек, но уже старше на пару лет. Он был голым и весь в крови, его избивал мужчина, очень похожий на него. «Скорее всего, это его отец», — пронеслась мысль в голове Ирэн. Затем она увидела следующий эпизод из жизни этого молодого человека: он лежал у воды, под мостом, все его лицо было сплошной кровавой массой, скорее всего у него были переломаны ребра и отбиты все внутренности, он плевался кровью, а когда дышал, то в его груди раздавалось бульканье. Затем над ним склонился мужчина в черном плаще и в лунном свете блеснули клыки, он прокусил свою руку и поднес ее к губам умирающего парня. Значит, вот так он и стал вампиром. Ирэн продолжала смотреть на него, и ей было его так жалко, что слезы выступили на ее глазах. Он обозлился на весь этот несправедливый мир, на свою жалкую человеческую жизнь, в которой помнил только издевательства и побои. Но тут картинка сменилась и Ирэн увидела красивого светловолосого молодого вампира, который без жалости и сожаления растерзал своих мучителей, и самое страшное, что напугало ее, он получал от этого колоссальное наслаждения, растягивая их мучения и агонию.