Судьба на выбор
Шрифт:
– Конечно, нет!
– А что касается благодарности, – продолжил альд Линтон, будто не услышал поспешного согласия и не заметил, как вспыхнули щеки девушки, – я не отказался бы от чая. Ведь в прошлый раз мы условились поговорить за чаем, да?
И они действительно пили чай, сидя за столом в кухне, так как в квартирке Гвен не имелось гостиной. Видимо, никто не предполагал, что деревенская учительница будет принимать у себя посетителей, тем паче таких. Особенно Талула. Служанка суетливо переставляла посуду, поправляла скатерть и поминутно интересовалась, не желает ли благородный альд чего-либо еще.
Беседа вертелась в основном вокруг книги Гвен, но иногда альд Линтон спрашивал о другом. Важно было не утратить бдительности и, забывшись, не сказать что-нибудь, чего никогда не сказала бы настоящая Гвенда Грин.
– Мое присутствие вас тяготит? – нахмурился Карлион Линтон, заметив, как она напряжена.
– Нет-нет, я просто задумалась о ваших словах. Вы предложили мне стать вашим другом, но, боюсь, общение со мной не будет вам в радость. Понимаю, вы скучаете по сестре и… – Гвен благоразумно умолкла, в последний момент осознав, какой бестактностью будет упоминание о сбежавшей супруге, и покачала головой: – Я не смогу заменить тех, кого вам так недостает.
– Вы не замените. Но вы можете стать для меня чем-то новым.
Сказано это было так серьезно, что Гвендолин стало не по себе.
После отъезда альда Линтона она не раз вспоминала их разговор. Но волнующие недомолвки постепенно уходили из памяти, и в конце концов в голове остались лишь мысли о предстоящей встрече с издателем.
Предвкушение сменялось паникой, страх – восторгом, мечты – боязнью разочарования, и так бесконечное множество раз в течение нескольких последующих дней. От тревог не отвлекали ни занятия с детьми, ни визиты Джесмин. Лишь вечерами, катая в руках каменный шарик, Гвен забывала о переживаниях.
Вряд ли магический предмет создавали специально для того, чтобы успокаивать неуверенных в себе писательниц. Будь Гвендолин магичкой, она бы, наверное, смогла разобраться, для чего он на самом деле предназначен. Но, увы. Ее брат, который умер еще ребенком, унаследовал дар, а ей не досталось и крупицы. Гвен не позволяла себе думать о том, что все могло бы сложиться иначе.
А шар? Что ж, он чудесно согревает руки и отгоняет печаль.
Гвен полагала, что ничто, кроме чудесной находки, не сможет заставить ее улыбаться так счастливо и безмятежно. И ошиблась.
Букетик нежно-лиловых цветов вызвал такую же улыбку. Разве что немного приправленную смущением, но это относилось уже к тому, кто принес нежданный подарок.
– Первоцветы! – ахнула Гвендолин, касаясь цветов, хрупких и в то же время сильных и неустрашимых, ведь они пробились из холодной земли, с которой едва сошел снег. – Спасибо! – Она с благодарностью посмотрела на молодого человека, встретившего ее на школьном дворе после ухода детей. – Я думала, вы уже уехали. Разве дом не продан?
– Нет, покупатели еще думают, – без улыбки ответил Криспин Дэй. – Но если вы мне не рады…
– Я такого не говорила, – запротестовала Гвен. – Я рада…
Щеки вспыхнули. Еще никто не дарил ей цветов. Деревенские парни, которые иногда заглядывали в школу будто бы для того, чтобы проведать младших братьев и сестер, ухаживали за ней неуклюже, комплименты их звучали
грубовато, а порой и довольно смешно. Никому из них не приходило в голову порадовать ее подобным образом.– Вам нравится? – спросил Криспин.
Подняв на него глаза, Гвен улыбнулась:
– Как такой подарок может не понравиться?
– Может быть, вы предпочли бы что-нибудь другое? Шляпку? Драгоценности?
– У меня есть две вполне приличные шляпки, а драгоценности здесь надевать все равно некуда.
Показалось, что Криспин хочет что-то сказать, но, как и в прошлый раз, помешало появление Джесмин.
– Почему ты не приглашаешь гостя в дом? – осведомилась она, со значением поглядывая то на молодого человека, то на цветы в руках девушки. – Может, и меня заодно позовешь. У меня столько новостей!
Новости Джесмин теперь состояли из рассказов о подготовке к свадьбе, но Гвендолин не хотелось отказывать подруге и упускать возможность продолжить разговор с Криспином. Пусть даже говорить они станут все о той же свадьбе.
– Нужно поставить цветы в воду! – спохватилась она, усадив гостей на кухне. – Сейчас вернусь. Не скучайте!
В своей комнате она отыскала пылившуюся на шкафу вазу, ополоснула и наполнила водой. Осторожно коснулась пальцами нежных лепестков. Ее первый букет… Несправедливо обрывать цветы, ведь без корней они завянут. Но теперь Гвен боялась заходить далеко в лес и наверняка не увидела бы первоцветов, если бы не Криспин Дэй.
Может быть, в следующий раз он пригласит ее на прогулку?..
– Ты что так долго? – окликнула Джесмин, прокравшись в комнату. Остановилась рядом, глядя на цветы. – Он их тебе принес, да?
Гвен кивнула.
– А мой до такого и не додумается! – хмуро выпалила дочь старосты, но тут же вновь повеселела. – Я же говорила, что ты нравишься Криспину! Потому-то он и не торопится покидать Трелони. Наверное, рассчитывает, что ты уедешь с ним. Или, может, хочет остаться здесь с тобой. Но для часовщика в деревне мало работы. Наверное, вам все-таки придется поселиться в городе.
– Ах, Джесмин, дай тебе волю, ты придумаешь имена нашим детям! – не удержалась от смеха Гвендолин.
– Ну, девочку, надеюсь, вы назовете в мою честь.
Гвен никогда не задумывалась об имени для дочери. Она выбрала имя только сыну, если когда-нибудь он у нее будет. Арчибальд.
Глава 9
Через несколько дней кучер Карлиона Линтона доставил Гвендолин приглашение от хозяина. Сквайр сообщал, что ждет ее на ужин накануне ближайших выходных. Он просил также захватить рукопись, чтобы показать ее знакомому.
Гвен надела то же зеленое платье из тафты, что и на день рождения Джесмин. Сбережений у нее почти не было, а скромное жалованье не позволяло тратиться на вечерние туалеты. Впрочем, ее наряд, хоть и вышел из моды, выглядел вполне достойно.
В назначенный день тот же кучер заехал за Гвендолин, и, садясь в карету, она почувствовала себя сказочной замарашкой, приглашенной на бал. Принц ее там не ждал, но она о нем и не мечтала, с нетерпением предвкушая нечто совсем другое, а именно – встречу с настоящим издателем. Если ему понравится ее роман, об Арчибальде узнает весь мир! Ну, или все королевство, что тоже неплохо.