Судьба Шута

Я видел, что Аркон Бладблейд втянул в себя воздух. Только сейчас я заметил то, чего не замечал раньше: он держал руку особым образом, ладонь открыта, пальцы указывают на грудь. Еще несколько человек повторили его жест. Просьба дать слово? Да, потому что, когда представитель клана выдры сделал уже знакомый мне жест, Аркон Бладблейд встал и занял его место в ораторском круге.

– Никто из нас не хочет войны. Ни здесь, на Божественных Рунах, ни в землях принца землепашцев, что за морем. Однако мужчина должен сдержать данное слово. И хотя тут собрались только мужчины, в том, что сейчас происходит, видна воля женщины. А какому воину по силам ей противостоять? Какой меч разрубит ее упрямство? Именно женщинам Эда отдала острова, и нам разрешено ступать на них только благодаря ее соизволению. Мужчины обязаны прислушиваться к желаниям женщины, иначе наши собственные матери скажут: «Вы не уважаете плоть, давшую вам жизнь. И посему теряете право ходить по земле, подаренной нам Эдой. Мы оставляем вас, и отныне под днищем ваших кораблей будет вечная вода, а ваши ноги никогда не будут ступать по песку». Разве это лучше войны? Мы оказались между словом мужчины и волей женщины. Ни то ни другое не может быть нарушено – иначе нас всех ждет позор.

Я понял слова Бладблейда, но их глубинный смысл оказался для меня скрытым. Очевидно, речь шла о какой-то неизвестной нам традиции. И куда же завела нас попытка заключить этот брак? Может быть, сами того не ведая, мы угодили в ловушку? Может быть, семья Блэкуотер из клана нарвала намерена развязать войну между Шестью Герцогствами и Внешними островами? И их предложение руки нарчески – уловка с целью сделать так, чтобы, вне зависимости от нашего выбора, мы стали причиной нового кровопролития?

Я посмотрел на Пиоттра Блэкуотера. Его лицо ничего не выражало, казалось, его ничуть не волнуют споры, возникшие из-за племянницы, однако я чувствовал, что это не так. У меня сложилось впечатление, что мы балансируем на острие ножа, который глубоко вонзился в тело Пиоттра. Неожиданно я подумал, что он похож на человека, у которого нет выбора. Человека, потерявшего надежду и понимающего, что он ничего не может сделать, чтобы спастись.

Пиоттр Блэкуотер ждал. Он ничего не планировал и не замышлял. Потому что выполнил поставленную перед ним задачу. И теперь ему оставалось только ждать, что станут делать другие. Я знал, что не ошибся, но не понимал одного – почему. Почему он так поступил? Или прав отец нарчески: Пиоттр больше не в состоянии направлять волю женщины, которая моложе его, но имеет право решать, кто сможет ходить по землям, принадлежащим ее матери?

Я огляделся по сторонам. Нас разделяет слишком многое… Как могут Шесть Герцогств заключить мир с Внешними островами, когда у нас такие разные традиции? Но ведь, с другой стороны, известно, что династия Видящих уходит корнями на Внешние острова, что Тейкер Завоеватель, первый монарх Видящих, когда-то был пиратом с Внешних островов, который, увидев деревянную крепость Баккип, решил сделать ее своей твердыней. С тех пор наши традиции и династии стали развиваться разными путями. Но сейчас мир и благополучие зависели от того, сумеем ли мы найти нечто общее между нами.

Мне это казалось маловероятным.

Подняв глаза, я увидел, что принц на меня смотрит. Мне не хотелось отвлекать его раньше, но сейчас я послал ему ободряющую мысль:

Олух отдыхает в своей комнате наверху. Он поел и попил, а потом уснул.

Я ему завидую. Мне даже не дали умыться, перед тем как созвали Хетгард. И похоже, конца ему не видно.

Терпение, мой принц. Рано или поздно все кончается. Даже тем, кто живет на Внешних островах, нужно есть, пить и спать.

А мочиться? Меня это начинает по-настоящему беспокоить. Я хотел было тихонько выйти, но не знаю, как они отнесутся к такой вольности.

Неожиданно я почувствовал неуверенное прикосновение Скилла, и у меня зашевелились волосы на затылке.

Олух?

Но оказалось, что это Чейд. Я заметил, что Дьютифул протянул руку, чтобы прикоснуться к старику и прибавить ему своей силы. Я его остановил.

Нет, не нужно. Пусть попробует сам. Чейд, ты нас слышишь?

Очень плохо.

Олух наверху, спит. Он поел и выпил немного вина.

Хорошо.

Я чувствовал, какое усилие ему потребовалось для короткого ответа. И тем не менее я улыбнулся. У него получается.

Прекрати. Дурацкая усмешка.

Чейд сердито посмотрел на меня, а потом обвел взглядом комнату.

Тяжелая ситуация. Нужно время подумать. Давайте прекратим разговоры, пока мы не потеряли нить повествования.

Я сделал серьезное лицо, которое очень соответствовало тем, что меня окружали. Аркон Бладблейд уступил ораторское место человеку со знаком орла. Они обменялись воинским приветствием – сжали запястья друг друга, – прежде чем Орел вошел в круг. Кемпра клана орла был очень старым человеком, возможно, самым старым среди собравшихся. Но, несмотря на седые редкие волосы, он двигался как настоящий воин. Он обвел нас всех укоризненным взглядом, а затем отрывисто заговорил, впрочем, окончания слов получались мягкими, из-за того что у него недоставало нескольких зубов.

– Нет сомнений в том, что мужчина должен исполнить свою клятву, и нет смысла тратить время на пустую болтовню. А еще мужчина должен уважать свои семейные узы. Если бы заморский принц пришел сюда и сказал: «Я обещал женщине убить Орига из клана орла», вы бы ответили: «Что же, попробуй, раз обещал». А еще мы скажем: «Но знай, что некоторые из нас связаны с Оригом кровными узами. И мы убьем тебя, прежде чем ты попытаешься пролить кровь нашего сородича». И принц должен признать, что такое положение вещей абсолютно правильно. – Он медленно, с презрением на лице обвел взглядом собравшихся. – Я вижу здесь купцов и торговцев, которые когда-то были воинами и честными людьми. Неужели мы, точно кобели за сучкой, станем гоняться за товарами, которые нам могут предложить Шесть Герцогств? Вы готовы продать своих родных за бренди, летние яблоки и красную пшеницу? Только не этот Орел.

Он презрительно фыркнул, показывая всем, что обсуждать тут совершенно нечего, покинул круг и проковылял к воинам своего клана. В зале повисло молчание – все задумались над его словами. Кое-кто начал переглядываться: я почувствовал, что старик попал в яблочко. Многим из присутствующих не нравилось, что принц собирается убить их дракона, но они хотели мира и торговых союзов.

Война с Шестью Герцогствами отрезала их от торговли со всеми, кто расположен южнее нас. А теперь еще и разразилась война Чалседа с Бингтауном. Если островитяне не получат возможности свободно торговать с Шестью Герцогствами, им придется отказаться от товаров, которые можно получить в более теплых странах. Неприятная мысль. Однако никто не мог оспорить слова Орла и не прослыть жадным торгашом.

Нужно как-то положить этому конец. Немедленно, пока его никто не поддержал.

Голос Чейда, который едва звучал, был полон отчаяния.

Тем временем круг пустовал. Ни у кого не было готового решения. И чем дольше тянулось молчание, тем сильнее сгущалось напряжение в зале. Я знал, что Чейд прав. Нам требовалось время, чтобы придумать дипломатический ход, который позволит исправить положение. А если у нас ничего не выйдет, нужно хотя бы выяснить, сколько кланов активно выступят против нас, а какие просто не одобряют происходящего. Учитывая недовольство других кланов, станет ли нарческа настаивать на испытании или освободит от него Дьютифула? И может ли она сделать это так, чтобы не пострадала ничья честь? Мы еще и дня не провели на земле острова, а уже оказались на грани конфронтации.