Судьба такая. Мариша. Поэмы

Видней, как снег мелькает.

– Ну что ж, Андрюша, вновь снежок

Мать говорит устало-

Гребу, гребу его, сынок,

А видно ль что сгребала?

– Мам, начинается метель…

Жаль, болен я, а то бы

Сменил бы с радостью постель

На эти на сугробы!

Хотя бы раз один пройти

Мне по снежку с лопатой,

– Сынок, Андрюшенька, прости,

Хоть, чем я виновата?

10.

Пылает печь, трещат дрова,

Вода в кастрюлях, в вёдрах.

Чуть от усталости жива

Мать наносила воду.

Колодцы были тоже.… Но

В водопроводном кране

Вода дороже всё равно.

В морозном вот тумане

В метель, сегодня вечерком,

С соседушкой у крана,

Поговорили обо всём:

О грустном, о желанном.

Да…. Воду легче поднимать,

Когда есть коромысла

Им – русские платки под стать…

Пройдёт ли мода быстро?

– Андрюшу б искупать, да лечь,

Мать встала через силу,

Подсыпать уголёчка в печь,

Взять полотенце сыну.

11.

Андрей не мальчик. Уж ему

Под тридцать. В том и дело.

– Сынок, давай-ка, подниму.-

Измученное тело

На плечи матери легло…

Железное корыто

Большое – просто повезло

Запаяно и сбито.

Наш Машзавод любой заказ

Возьмёт…. Андрей – он рослый.

И всё же матери сейчас

Сынка купать не просто.

Андрей любил, когда тепло,

Сидеть в воде приятно.

Как будто бы всё жизни зло

Исчезло вдруг куда-то.

И запах мыла он любил,

Ту пену и тот ковшик

Над головою дождик был

И тёплый и хороший.

12.

Вот Анна Фроловна опять

Сыночка обливает.

Ему сегодня ковш поднять

Силёнки не хватает.

То ль на погоду всё болит?

В воде как будто легче,

А во дворе мороз трещит,

Уже расчистил вечер

Полнеба. Вновь сиянье звёзд

Они дрожат, как тополь,

Знать тоже их сковал мороз.

Снег свежий неутоптан.

– Ну что ж, Андрюша, вылезай,

Прогреем мазью спину

– От мази прошибёт слеза,

Уж лучше, лампой синей.

Давай, сыночек на кровать

И сына поднимая,

Она услышала опять

– Спина.…Ой, больно, мама.

13.

– Ах, мама, сон про Нотр-Дам

Знать был на непогоду,

Зашёл в собор как будто, там

Ты знаешь – Квазимодо.

Среди коричневых колонн,

Средь полутьмы волшебной

Об Эсмеральде плакал он

И содрогалось небо.

Горели окна – витражи,

Мам, сны мои цветные…

– Лежи, Андрюшенька, лежи

– Ой, кости вновь заныли.

Нет, я завидую ему

Пусть был бы я уродом

Входил в собора полутьму

Счастливый Квазимодо.

Вот солнышко проглянет, мам.

Мне помощи не надо

Проеду по дорожке сам,

Любуясь снежным садом.

14.

Сын чисто вымытый лежит,

Накормлен, успокоен

Боль стихла. – Мама, расскажи

Про что-нибудь такое…

Или устала, будешь спать?

– Нет, сон прошёл, Андрюша.

Про что же сын, мне рассказать?

– Про вашу деревушку…

Где ты росла? – В краю том рожь,

А с этим жёлтым светом,

Когда по жизни ты идёшь -

Милей России нету.

Июльские, сынок, луга

Все травами пропахли

А скосят рожь. Стога, стога,

Ракиты всё и пашни.

Мы жили дружно, хорошо

Родителей жалели

Два брата, да и я ещё

Зла в сердце не имели.

15.

Был Горьевск славный городок.

В окрестностях то наших

Там 25 церквей, сынок,

Вокруг поля да пашни.

Священником в церквушке он

Служил твой дед когда-то

Представь себе: Вечерний звон

В малиновых закатах.

Меня отец с собою брал,

Эх, едем мы лугами

Глядим, уж Горьевск засиял

Своими куполами.

И в золоте тех куполов,

В приземистых домишках

Такая Русь, что нету слов…

Всё ближе, ближе крыши.

И всюду шелесты берёз

Мы от лугов пьянели…

От васильков, от летних рос,

А купола звенели.

16.

Репрессия как страшный сон

Вдруг пронеслась над нами.

Теперь услышу церкви звон -

Отец перед глазами.

Женился он тогда во сне,

Стоял в рубашке белой

И так сказал тогда он мне.

«Сон вещий, вот в чём дело

Я очень, дочка, верю снам» -

Придет, какое горе

Ещё и я не знаю сам -

Нас разлучат с тобою.

Анютушка, тебе беречь

Мать, братиков. Я – плакать.

Он ласково: «Ну, лезь на печь,

То может быть собака

Зря нынче воет на зарю.

Прости, меня, дочурка,

Неправду может говорю

Обманывают чувства?»

17.

Пропал твой дед на Соловках,

А мы лишенцы стали,

И унижение и страх

В деревне испытали.

А в Горьевске тогда базар

Вдруг опустел…. Андрюша!

А раньше.… Уж, какой товар

Туда свозили! Слушай.

Пройду с отцом я по рядам:

Белуга вся лоснится,

Халва ореховая – нам

Такая уж не снится.

Медовый пряник ли жую

По праздникам, иль булку

Судьбу за то благодарю…

С багряным ветром гулким

К нам ворвалась беда.

Что жизнь. В тридцатые те годы?

Один брат умер у межи,

Другой – на печке в голод.