Судьба

Но все и всегда происходило одинаково. Люди боялись его силы, как и много столетий назад, и Орлак почувствовал знакомый холодок. Да его же всегда ненавидели! Он был мстителем, уничтожителем людей и их городов.

Орлак устало посмотрел на Джуно.

— Иди. Приглашай остальных. — Они заходили медленно и с опаской. Эти люди никогда не думали, что увидят мужчину сидящим на изысканном золотом троне, который на протяжении веков занимали только женщины. Когда двери, наконец, закрылись, а шарканье ног прекратилось, в большом зале воцарилась мертвая тишина.

Орлак наслаждался тишиной и оценил ее. Она объяснялась исключительно страхом. Он заговорил, обращаясь к собравшимся.

— Мне жаль, что сегодня пострадали люди. — Придворные и слуги постепенно поднимали глаза, встречаясь с его взглядом. Орлак продолжал говорить. — Я не имею ничего против народа Кипреса, но хотел дать вам понять: вы не должны даже пытаться мне противостоять. Я обладаю силой, которую вы не можете себе представить. Оружия у вас против меня нет, потому что на моей стороне Искусство Силы.

Вперед шагнул седовласый мужчина в богатых одеждах.

— Кто вы? — спросил Орлак.

— Советник покойной королевы, — он поклонился, потом добавил:

— Старший по рангу придворный во дворце.

— Что вы хотите сказать?

Мужчина огляделся с мрачным видом.

— Я говорю от имени всех собравшихся. Мы знаем ваше имя, но нам неизвестно, кто вы, почему находитесь здесь, почему сегодня убили сто сорок три человека, а еще восемьдесят, а то и больше, вероятно тоже умрут после полученных ранений. Что вы от нас хотите?

Орлак собрался ответить, но внезапно почувствовал тошноту. Комната поплыла у него перед глазами, масляные лампы замигали, перед глазами потемнело. Его сущность была резко отодвинута в сторону, а потом на нее словно бы наступили. Он не был готов к подобному, даже не представлял, что такое возможно.

Когда прозвучал ответ, Орлак был столь же поражен, как и собравшиеся в зале люди. Отвечал не он сам, а Доргрил.

— Я хочу ваш трон, — заявил низкий голос.

Люди мгновенно отпрянули от него. Их поразило не только дерзкое притязание, но и изменение голоса незнакомца. От этого звука холодело внутри.

Доргрил продолжал говорить, а Орлак чувствовал, что тонет внутри себя.

— Ваша королева мертва. Подчиняйтесь мне, люди добрые, и мы будем править справедливо.

Собравшиеся люди смогли, наконец, заговорить, преодолев страх перед этим человеком. Они громко возражали против предложенного им.

Доргрил улыбнулся, показывая идеальные зубы Орлака, даже позволил улыбке коснуться странных фиалковых глаз — моргнул, хлопнув длинными красивыми темными ресницами.

— Если вы не будете подчиняться, я сровняю ваш город с землей, я убью всех подданных… целые семьи — матерей, отцов, братьев, сестер, бабушек и дедушек, даже младенцев. Все умрут ужасной смертью. Я буду убивать медленно, чтобы каждый из вас испытал самую сильную боль, которую только возможно, а заодно — и унижение. Кипрес прекратит свое существование. Он превратится в пыль и будет забыт — как и его народ.

Лицо седовласого мужчины приобрело пепельный оттенок.

— Зачем вам это делать? — только и смог он выдавить из себя.

— Потому что я делаю то, что хочу! — заорал Доргрил, и голос его разносился далеко за пределами зала. — Я.
– принц. Мне следовало стать королем. Я буду править! — он прекратил кричать и заговорил относительно ровным тоном, но от этого голос не стал менее страшным. — Может, я и подслащу эту сделку между нами. Пойду вам на уступки. Вам нужна королева, и я ее обеспечу. Буду править через нее. Примите это — или умрете… Все просто.

Люди стали переглядываться. Они были слишком напуганы, чтобы обращаться прямо к нему, но он видел это замешательство, и оно явно нравилось. Доргрил радовался, чувствуя, как Орлак извивается, требуя вернуть назад свое тело. Ну, ничего, подождет. Сегодня вечером хороший урок получили не только кипреанцы, но и этот молодой «хозяин».

От края толпы отделилась фигура в черном. Лицом этого типа можно было бы пугать детей. Он представился, низко кланяясь. Доргрил внимательно его осмотрел. Этот не казался таким испуганным, как остальные. Один глаз у него заметно дергался, а, впрочем, и вся половина лица. Другая выглядела так, словно человек страдал проказой.

Доргрила мгновенно очаровало ужасное лицо перед ним.

— А это кто такой? — спросил он заинтересованно.

Раздавшийся голос был больше похож на женский:

— Меня зовут Элмид Гот, сир. Я тоже был советником покойной королевы. Могу ли я попросить у вас личной аудиенции?

Доргрил оглядел лица других людей, на которых был написан страх. Они ждали решения своей судьбы. «И бойтесь дальше, люди добрые, — подумал он, — и подчиняйтесь мне». Он чувствовал, как Орлак пытается забрать назад собственный разум. Парень обладал могучей силой, и следовало ее опасаться. Ведь она помогла Орлаку выстоять в сражениях с Паладинами и победить их. Мальчик умел пользоваться магией, и его магические возможности превышали возможности Доргрила.

Но опыта Орлаку недоставало. Он ведь привык пользоваться лишь одним видом магии, необходимым для убийства Паладинов. Правда, Доргрилу приходилось прилагать огромные усилия, чтобы не позволить носителю выпустить силу.

Все ждали.

— Можете идти. Я вас еще приглашу, — сказал он, потом посмотрел на Гота. — А вы останьтесь.

Доргрил смотрел, как люди в еще большем замешательстве и страхе пытались как можно быстрее покинуть зал.

Он отметил удовлетворенный взгляд Гота и ухмылку, с которой тот взглянул на другого советника, но Доргрил временно игнорировал человека перед собой. Вместо этого старший бог решил обраться к Орлаку.

«Теперь можешь забрать свое тело назад. Но не забывай этих ощущений, не забывай, что я снова могу им воспользоваться, как только захочу».

Доргрил не дал Орлаку возможности ответить, и в мгновение ока опять превратился в мерцающий красный туман. Носитель снова ощущал свое тело. У него дрожали ноги, он нащупал рукой трон у себя за спиной. О, Свет! Как он ослаб!

Оставшийся в зале человек, Гот, разговаривал с ним. Мгновение Орлак даже не слышал, что он говорит, а только видел, как шевелятся губы говорившего.

— Вы уверены, что ничего не хотите? Я принесу, — повторил Гот.

Орлак боролся с головокружением.

«Я с тобой еще разберусь», — проворчал он мысленно, но Доргрил не ответил. Однако молодой бог почувствовал, как мерцание на мгновение стало ярче, словно дядя пережил вспышку гнева.

Зал опустел, за исключением его самого и Гота. Орлак еще какое-то время приходил в себя. Советник разумно молчал и не шевелился.

— Что вы хотели мне сказать? — спросил, наконец, Орлак, никак не объясняя своего странного поведения.