Судьба

— Хи-хи-хи… извини, — дебильно улыбнулся Кики.

— Я чуть не оглох. Ты бы еще громкоговоритель взял бы, — Икинцыцы 2 потер уши и с недовольным лицом посмотрел на брата, — А ты чего вылупился?

— Я в тебе увидел дьявола. А так ничего особенного, — огрызнулся Икинцыцы 1, после чего посмотрел на Блум и улыбнулся, — О! Садись, старик! Гостем будешь.

— Сам ты гость, — Икинцыцы 2 дал ему подзатыльник, за что получил подзатыльник… от Рарити, — Ауч! Меня то за что?

— А он что такого плохого сказал, чтобы ты дал ему по затылку? А? — Рарити строго посмотрела на жениха.

— Подзатыльник — это наш аспирин. Поверь мне: помогает. Этому дебилу особенно.

— Замолкни, — Икинцыцы 1 резко сделал злой взгляд в его сторону, а потом подвинулся, чтобы Блум могла сесть.

0. Блум ничего не сказала, но улыбнулась, после чего села с Икинцыцы 1. Стелла жестом обратилась к Икинцыцы 1, чтобы тот спросил у Блум состояние настроения, а то сегодня она какая-то не такая. Икинцыцы 1 кивнул ей, после чего посмотрел на Блум.

— Блум, а ты чего кислая? Съела лимон? — веселым тоном спросил Икинцыцы 1.

— Да просто сон приснился нехороший, — ответила она спокойно.

— О! Подари мне свои нехорошие сны, а то я не насмотрелся кошмарами. Аха-ха-ха-ха!

— Хватит с тебя кошмаров, — Блум чуть улыбнулась, но потом убрала улыбку.

— А о чем сон?

— Детально не помню, — чуть наврала Блум (кто-то говорил, что она не врет ему, а он наоборот… хм.), — Мне этот сон лично ничего приятного не принес. Кстати, а ты чего бледный? Не выспался?

— Да. Я посреди ночи проснулся, как зомби. Видел непонятный сон, — ответил Икинцыцы 1 с улыбкой.

— Поделишься?

— Эмм… я его почти забыл. Неинтересный был, — Икинцыцы 1 высунул язык, тоже наврав про это (ну он сам не лучше: D).

— Понятно, — с этими словами Блум вытащила тетрадь и ручку.

— Кстати, а рисунок бомбовый получился. Завтра планирую отнести на могилу Рэйнбоу и… хотя бы ее душу обрадовать. Как могу.

— Хорошие планы у тебя, — кивнула Блум, после чего начала что-то записывать.

— Ты хоть завтракала?

— Нет, — призналась Блум.

— Тогда я понял, почему ты кислая, — Икинцыцы 1 улыбнулся и развернулся к Кики, — Эй, животное. Есть поесть?

— За животного ты уже расплатился, так что бай-бай, — Кики жестом послал его, слегка обидевшись.

— Уймись, я пошутил. Есть поесть?

— Не будь кретином, — осерчал его Икинцыцы 2, — Спроси правильней: есть у тебя что-нибудь по есть? или так: есть у тебя что-нибудь покушать?

— А покороче не придумал, гений? — нахмурился старший Икинцыцы.

— Ты для меня что ли просишь еду? — поинтересовалась Блум.

— А-а-а! — резко улыбнулся Кики, — Если это Блум, то для нее у меня все есть! Секундочку! — а потом резко поковырялся в портфеле и вытащил пару яблок, — Ики 2, передай ей. А ты, Блум, угощайся!

— На, — Икинцыцы 2 протянул старосте яблоки, но та приняла не сразу.

— Эмм… спасибо… стыдно как-то… вот так взять…

— Да ладно? Мы же одна семья! — подмигнул Кики.

— А мне? — спросил Икинцыцы 1.

— А тебе ничего не достанется, мистер скотина. Ты в нашей семье домашний питомец. Получишь остатки, — Кики показал ему язык, а Икинцыцы 2 злорадно улыбнулся.

— Мрак, — сделав недовольное лицо, Икинцыцы 1 развернулся к доске, — Ну и друзья у меня.

— Сам виноват, — согласилась Рарити, — Ладно, сказал бы Ики 2, что он животное, но…

— Эй…

— Не перебивай меня, — Рарити ударила своего жениха, чем слегка рассмешила группу, — Но Кики хоть за что?

— Он ест, как животное, — ответил Икинцыцы 1.

— Я так не играю, — обиделся Кики.

— Эй, не обижай его! Совсем страх потерял! — вступилась Пинки, но при этом шутила.

— А у меня его и не было, — пожал плечами Икинцыцы 1.

— Кто бы говорил? При виде геев ты дрожишь, как осиновый лист. Аха-ха-ха-ха! — рассмеялся Икинцыцы 2.

— А? — Икинцыцы 1 странно на него посмотрел.

— В ТОЧКУ! ВУХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!! — Сираж и вовсе взорвался (образное выражение), за что получил кулаком по плечу от Заиры.

— Не ори мне в ухо, Сираж. Геев-то и так никто не любит.

— Вообще-то геи такие же люди, как и мы. Их нельзя исключать. Я сам не люблю нетрадиционные отношения, но геи — тоже люди. И они имеют чувства. Вы такими словами обижаете их.

Слова Кена заставили всех посмотреть на него, как на идиота. Только Рондоближ и Блум не обратили особого внимания: первый ничего не понял (к счастью), а вторая ушла в свои мысли.

— Ты защищаешь права голубых бабочек? — Макс «Добряк» странно на него посмотрел.

— Ну… допустим, геи говорят о вас так же, мол вы встречаетесь с девушками и вас они ненавидят. И обсуждают точно так же, как и вы их. Что будете делать вы?

— Пасть порву, — резко ответил Икинцыцы 1.

— Ты молчи, «бесстрашный». Аха-ха-ха-ха! — засмеялся Икинцыцы 2, за что получил по морде от брата.

— Надо сохранять нейтралитет по отношению к людям. Будьте добры. И тогда мы вместе уживемся в одном обществе! — заявил Кен, но Сираж готов был вырвать на месте.

— Ты мне никогда не нравился, — Кики отвернулся от него, — Теперь понятно почему.

— Ты случаем не голубой? — Ривен покрутил пальцем у виска.

— ЧТО ВЫ К НЕМУ ПРИСТАЛИ? — крикнула от злости Катя, — ОН НОРМАЛЬНОЙ ОРИЕНТАЦИИ!

— Ага. Еще скажи, что вы переспали. Не поверю, зная натуру Кена, — нахмурился Джеки.

— Да! Мы переспали! И не один раз! — признался Кен и гордился этим.

А вот это заставило Блум отвлечься от мыслей и посмотреть на Кена, как на конченного извращенца. Катя еще обняла его. Икинцыцы 1 ударил себя по лбу. Рондоближ покачал головой, мол «Плохой мальчик». Джеки округлил глаза. Кики снова посмотрел в сторону Кена с ужасным удивлением. А вот Сираж не выдержал.

— А! ФУ! НЕТ! Я СВАЛИВАЮ ОТСЮДА! — с этими словами Сираж взял вещи и выбежал из кабинета.

— ЭЙ! Это моя фраза! — крикнул ему вслед Икинцыцы 1, но тот его не слушал.

— Сираж не выдержал… Да, Кен… Умеешь ты доводить… Даже страшно вас вместе представить, — свистнул Брендон.

— Вывод один: кукла для девочек, — Макс «Добряк» скрестил руки на груди.

— Я НЕ ДЛЯ ДЕВОЧЕК! — Кен ударил кулаком по парте с ноткой обиды, — ЧЕСТНО!

— А чего вы к нему пристали? Макс «Злодей» бы оценил и поддержал бы. Я тоже ничего такого ужасного не вижу, — вступился за него Аксель.