Судмедэксперт

— Сказал, что вы разводитесь. Просил молчать.

— Да, Коля, мы разводимся. Я домой пришла с работы раньше обычного. А там. В кровати, на моём любимом постельном… — Раиса закрыла лицо руками и заплакала.

— Блондинка. — сказал я с отвращением.

— Откуда ты знаешь? — сказала Раиса, недоверчиво прищурив глаза.

— Догадался. Это моя ассистентка. Девчонка молодая, волосы короткие. Лет двадцать ей.

— Не короткие. Длинные светло-русые волосы, очень длинные.

— Так. Стоп.

Я достал из тумбочки мобильный телефон, открыл фотографию с Сиговой и показал Раисе.

— Это была она. — сразу же ответила она. — Кто это?

— Моя бывшая. Мы расстались пару месяцев назад. И она… — я заткнулся.

— Что она?

— Беременная.

— Ну понятно. Я уже на развод подала. Он мне и до этого изменял с какой-то врачихой.

— У нас только одна женщина была. Она же, Сигова… — сказал я, всё осознав.

— Прикольно. Ты с братом одну бабу делил.

Ком отвращения встал поперёк моего горла. Раиса просто сидела и тупо смотрела на меня.

— Бахтияр — отец, это точно. Он за последнее время ужасно изменился.

— Как же это мерзко! — сказал я, гневно стиснув зубы. Руки затряслись от злости. Хотелось удушить Сигову и брата. И жгучая обида за Раису выедала меня.

— Я уже собрала вещи. Завтра улетаю в столицу. Меня давно звали на проект в главный офис. Буду большой шишкой, дизайны зданий и офисов проектировать, а не мелкие торговые павильоны и квартиры. — сказала сквозь слёзы девушка. — Коль, я могу и тебе работу в столице присмотреть. Там несколько бюро на город.

— Присмотри, пожалуйста. Мне осталось отработать меньше полугода. И я свалю отсюда. К тебе. Знаешь, ты мне всегда нравилась. И я не понимаю этого идиота, не понимаю брата! Как можно думать об измене, находясь рядом с такой шикарной девушкой… — выпалил я в сердцах. Я первый раз озвучил Раисе свои мысли.

— Коля, спасибо тебе… — я видел, как вспыхнули алым её зарёванные щёки. — Прости, надо идти. Уже так поздно.

Девушка встала, обняла меня и выбежала из палаты. Я сидел на кровати и улыбался. Затем подошёл к столу и увидел ключи Раисы с пушистым брелоком. Я схватил их и побежал за девушкой. Но в коридоре уже никого не было. Я выбежал на лестницу, рванул вниз, забежал за угол и столкнулся с санитарами, которые катили каталку, полностью накрытую белой простынёю. Простынь очерчивала контуры человеческого тела.

— Дайте пройти, пустите! — крикнул я. Но коридор был узок, а каталка слишком широкая. Я толкнул медбрата, тот схватился за каталку. Одно из колёс отлетело. Каталка покосилась и придавила меня к стене. Холодная окоченевшая рука выпала из-под простыни, и я машинально схватился за тело, чтобы оно не выпало на меня.

Как только я прикоснулся к телу, в тот же момент в моей голове зазвучал яркий голос пожилого мужчины.

— Ты же меня слышишь, парнишка? Слышишь же? — повторял он неустанно.

— Да, слышу. — сказал я, изумлённо смотря на застывших санитаров.

— Помер я наконец-то, отмучился. А вот дома у меня цветник загнётся, если не полить. Это нехорошо. Забери себе живность. Воля моя последняя такая. Сдохнут они без меня. Родня придёт квартиру делить и выбросит. Жалко их. Душа разрывается. — причитал мужчина. Его голос дрожал и звучал очень жалобно.

— Как я их заберу?

— Цветочная три, квартира три. Около двери коврик, там плиточка отходит. Под плиткой ключик. Ночью приди, забери всех. Спаси! Тебе потом зачтётся. — довольно сказал голос и исчез.

Я проморгался, и под ругань санитаров проскользнул под кушеткой и уже на выходе догнал Раису.

— Ты ключи забыла! — крикнул я ей в спину, задыхаясь от нагрузки.

Девушка остановилась и начала хлопать по карманам плаща.

— Ой, и правда. Вот растяпа. Коля, ну зачем ты побежал! Тебе нельзя! — начала журить меня Раиса. Её глаза блестели от слёз.

— Я тебе признаться хочу. Я…

— Николай Петрович! Вы что тут делаете?! — громко крикнул рыжий кудрявый врач, быстро идя к нам с дальнего конца коридора. — Вы куда собрались? Скоро есть и отбой!

— Я в палату, извините. — сказал я и поспешил на второй ужин.

Вечером я сильно переживал, что так и не признался Раисе в своих чувствах, но пришла прекрасная медсестра и одним уколом обезбола отправила меня в крепкий сон.

На следующий день в гости забежала Настя.

— Николай Петрович! Как я рада, что всё обошлось! Без вас так пусто на работе. Прислали бородатого врача из столицы на время вашего больничного… Какой же он наглый и неаккуратный! Ещё и Бахтияр Бахтиярович куда-то уехал.

Она налила в пластиковую вазочку воду, поставила её на стол и аккуратно поместила в неё красивый букет жёлтых георгин. Мне было очень приятно.

— Это от меня и Гали, мы с ней выбирали. А ещё от Гали овсяный кисель, она специально вам сварила. — девушка вытащила из рюкзака прозрачную бутылку с густой серой жижей. — Галя сказала, что эта штука хорошо для слизистой кишки.

— Я тоже рад, что вы обо мне вспомнили. Что там Бахтияр? — спросил я, садясь за стол и рассматривая цветы. Девушка замялась, но ответила.

— Он мне отпуск не дал. Вы тогда зашли, он мне графики показывал и трудовой договор. Оказывается, я могу уйти только после полугода непрерывной работы. Там текст был мелкий, я наклонилась, и вы вошли… — Настя оправдывалась, но говорила правду. Она вообще не умела врать.

— У вас ничего не было? Точно? — спросил я, смотря ей в глаза.

— Ничего. И никогда не будет. Я против таких отношений. Вообще, Бахтияр Бахтиярович вроде как с концами уехал куда-то. Галя сказала, что слышала, что он говорил про переезд с кем-то по телефону.

— Понял, спасибо тебе. — я открутил бутылку с киселём и понюхал. Пахло обычной овсянкой.

— Вы только поправляйтесь быстрее. Мне с этим мужиком вообще работать не нравится. — сказала Настя, взяла мою руку в свою.

Я не противился. Девушка замерла и смотрела мне прямо в глаза. Ее огромные бледно-голубые глаза так чудесно обрамляли ресницы, усердно выкрашенные чёрной тушью.

— Настя, ты такая необычная. Я тебе говорил когда-то про это? — едва слышно сорвалось с моих губ. — Ты прекрасна.