Судный день

– Или так сложно, – сказал Смит.

Всю неделю он думал и молился так рьяно, что хватило бы на всю жизнь, надеясь, что это назначение минует его и что ему не придется брать в свои руки такую страшную власть. «Если не я, то кто же? – подавленно спрашивал он себя. – Если не КЮРЕ, то что?» Со страхом и смирением он согласился, но все же отказался пожать руку президенту.

А сейчас кто-то другой, посторонний, пытается захватить власть в КЮРЕ. Вполне возможно, что уже захватил.

Смит сделал еще один большой глоток воды. На этот раз было не так больно. В комнате слышалось только его тяжелое дыхание. Они лишили его сил, но не разума.

Смит посмотрел на стол, на котором сидел. С края стола свисали ремни. Они были испачканы его кровью. Стены в комнате напоминали что-то. Бомбоубежище! Две категории людей строили бомбоубежища. Первая – военные организации, вторая – частные лица, напуганные угрозой ядерной войны. Если это военный объект, то он ничего не сможет сделать. Но если это частное владение, то выход должен быть.

Напуганный человек представляет себя в этом убежище во время ядерной атаки. Мысленным взором он должен был видеть себя в этом подвале, а кругом – мир в руинах. И он, конечно, не хотел, чтобы убежище превратилось в его могилу. Предположим, что балка крыши или валун загородили бы дверь снаружи и он не смог бы ее открыть, очутившись в западне. Тот, кто представляет себе, что такое ядерная война, должен предусматривать и ее последствия

Человек, построивший это убежище, конечно, не собирался умереть здесь. Так что в подвале должен быть запасной выход.

Смит огляделся. На ближайшей стене он заметил небольшой ящик. На нем были цифры, и казалось, что это термостат. Только этот предмет нарушал унылое однообразие стен.

Смит попытался встать, но упал и порезал локоть о стакан. Маленький порез. Он едва чувствовал его. По сравнению с болью, пронизывающей все тело, это пустяк. Из локтя потекла кровь. Смит ощупал кончиками пальцев рану, чтобы убедиться, что вена не задета. Все в порядке. Прекрасно. Он пополз к ящику. Он почти не мог двигать правой ногой, и приходилось волочить ее, при этом его пронизывала ужасная боль. Болела поврежденная, спаленная кожа. Он дополз до ящика и, собрав все силы и волю, цепляясь руками за стену, сумел встать на колени.

Смит ощупал ящик в поисках какой-нибудь кнопки или рычага. Но ничего не было. Он открыл дверцу «термостата». Внутри оказался маленький крючок размером с палец. Он схватился за него и потянул. Послышался какой-то шум и скрип, но ничего не произошло. Дверь, если она здесь и была, не открылась. Он почувствовал головокружение и потерял сознание. Очнувшись, Смит заметил, что изо рта на пол натекла кровь и слюна. Он попытался подняться, и на этот раз это удалось легче. Смит больше не чувствовал боли и усталости и рассматривал свои слабеющие мышцы взглядом беспристрастного тренера, который оценивает игрока, чтобы понять, на что тот способен в предстоящем сезоне.

Все, кроме правой ноги, казалось, было в порядке, хотя видел он нечетко и ощущал спазмы в желудке. Он был удивлен, что вообще удается держаться на ногах. Хотя правая нога мучительно болела и казалась ватной, он, слава Богу, мог идти.

Смит добрался до дальней стены и, наконец, увидел, что шумело и скрипело, перед тем как он потерял сознание. Стенная панель сдвинулась в сторону, обнажив большой стержень, похожий на поршень гигантского шприца. Всей тяжестью тела он налег на него, и перед ним раскрылся квадрат восхитительного света. Внутрь подвала медленно и со скрипом отворилась дверь.

Свежий воздух оживил его. Не было слышно ни звука. Согнувшись, Смит сделал три мучительных шага по короткой лестнице к деревянной стенке, толкнул ее, и дверь открылась. Он очутился в великолепной гостиной. В гостиной никого не было. Он был один. Через широкие и высокие окна он увидел закат солнца над водной гладью. Это был океан. Если это Атлантический океан, то, значит, он в Европе, а если Тихий то в Америке. Все, что Смит помнил, – как протянул лист бумаги Блейку Кламу, одному из многих людей Ай-Ди-Си, за которыми велось наблюдение. А потом он очнулся от боли.

Смит увидел электрические розетки в стене. Их было много. Америка, это должна быть Америка! Дом стоял на холме, а внизу, у дороги, он увидел маленькую белую хижину. Окна хижины были небрежно забиты досками. Он заметил рядом с собой телефон. Со столба за окном безжизненно свисали провода. Если телефон не работает, то охраны быть не должно. Испорченный телефон – это, очевидно, мера предосторожности. С большим трудом Смит снял трубку. Гудков не было. Телефон не работал.

Смит повернулся к окну. Затем, волоча правую ногу, медленно и с трудом пошел к выходу, на ходу составляя план контратаки.

Глава шестая

Брокера товарной биржи, пойманного однажды на мошенничестве и прощенного при условии, что он будет передавать кое-кому пикантные сплетни, роем витающие вокруг Чикагской биржи, внезапно попросили сообщать совсем о других вещах. Требовалась не только информация о передвижениях больших сумм денег и схватках за брокерский гонорар, но и секретные сведения, с помощью которых можно было составить целое состояние; он сам не отваживался пользоваться такой информацией, чтобы не потерять лицензию.

Водитель грузовика, который наблюдал за организованной преступностью в сфере грузовых перевозок, узнал, что за добавку к месячному окладу он должен сообщать сведения о заключаемых контрактах.

Некоему федеральному судье внезапно указали на серьезные расхождения с реальными доходами, обнаруженные в его налоговой декларации, однако дали понять, что для блага страны они могут остаться незамеченными. Ему объяснили, что Америка нуждается в сильной службе информации, а также в хороших судьях. Судья должен уяснить себе, что не следует выносить решение против Ай-Ди-Си в судебном процессе, возбужденном одной маленькой компьютерной фирмой. Решение не в пользу Ай-Ди-Си могло повредить экономике страны, которая, конечно же, простит ему недекларированные дополнительные доходы, если он согласится помочь ей. Не теряя времени на раздумье, судья поспешил доказать, что он истинный патриот.

Блейк Клам не сомневался, что это лишь начало блистательного пути. Так он думал, когда, насвистывая, ехал на пикапе по обдуваемой ветром дороге в свое владение близ города Болипас в Калифорнии.

Он сказал секретарше в Фолкрофте, что ему нужен отдых. Физические упражнения приведут его в норму, через день он вернется. Любые сообщения для него можно передать в штаб-квартиру Ай-Ди-Си в Мамаронекс. В крайнем случае на следующее утро его можно будет найти в манхэттенском офисе Т.Д.Бруна – президента Ай-Ди-Си.

– Кажется, у вас очень много дел с Ай-Ди-Си, мистер Клам, – сказала секретарша.

– У нас много дел с компьютерными фирмами.

– У доктора Смита никогда не было так много компьютерщиков, – заметила секретарша.

Блейк Клам улыбнулся и сказал, что новая метла по-новому метет. Эту шумливую курицу перевели работать в кафетерий еще до его отъезда.

Кирпичи и жесть, сваленные в задней части пикапа, мерно стучали, и их стук успокаивал Клама. Ему слышалось: «Блейк Клам, вице-президент, Блейк Клам, старший вице-президент по стратегическим вопросам, Блейк Клам, президент». А когда он проезжал забитую досками белую хижину, ему уже слышалось: «Блейк Клам, президент Соединенных Штатов Америки».