Судья

— Так может ты прав и я зря затеял всю эту катавасию с этой…, ведь моя единственная зацепка — это то, что перед своим исчезновением отец Теодор как раз и собирался заняться Джейн Новак, фактически она последняя, кто его и персонал видела тем вечером и то это со слов любимчика этого монаха, одного из так сказать постояльца приюта, которого все в нем устраивало.

— Нет племянник, — отрицательно покачал головой мужчина. — В моих рассуждениях есть большой пробел. Допустим, этот линчеватель отправился по доброте душевной за нашей подозреваемой. И вуаля. Вместо того, чтоб покарать сотрудников приюта, состоявших из сплошных педофилов, он отправляется в другое место. Опять же, если они всё-таки сбежали, тогда зачем на себя выкладывать в сеть такой компромат. Ведь айтишники точно определили, что компрометирующая многих уважаемых людей информация изначально поступала из двух мест, сначала с айпиадреса монастыря, потом уже в сети обозначился приют. Ты мне лучше скажи, как так получилось, что ты ее под камерами решил отмудохать, да еще так сильно повредил свою руку?

— Сам не понимаю что на меня нашло. Но сам посуди, пока что предъявить ей нам по факту нечего. Привязать к монастырю мы её не можем, обвинить же в смерти сотрудников приюта мы не можем, так как нету тел. На контакты с моей группой идти она не хочет, причем у этой мелкой чертовски сильное обаяние, уже больше половины всего Вашингтонского отдела начинает задавать вопросы на каком таком основании мы ее тут держим. А эта мелкая дрянь смотрит еще так, будто все про тебя знает, так снисходительно и еще и законы цитирует слово в слово, да еще так что не придерёшься, и она знает, о чем говорит. Меня же наоборот при ее виде буквально вымораживает от бешенства… вот и сорвался, тогда все было словно в тумане.

— Хорошо, племянник. Спишим твое нападение на нее на помутнение рассудка, тебе, естественно, придется пройти курс лечения и реабилитации, прежде чем я тебя смогу восстановить на службе. По Новак же я принял решение. Поместить ее в следственный изолятор тюрьмы на время проведения следствия. У нас будет три месяца на то, чтоб как то привязать ее к приюту или монастырю.

— Спасибо дядя. — Облизав сухие губы, племянник снова откинулся на подушки койки, видимо беседа с дядей далась ему не легко.

Конец интерлюдии.

Содержали меня неплохо. В неком небольшом изоляторе при штабе ФБР, шла уже неделя моих допросов. Поняв, что расколоть меня на признание не получается, хы-хы, типа девочка, которая смогла, пока мне это не надоело. Медитации, конечно, хорошо, но и о тренировках, чтоб восстановить свою идеальную физическую форму для человека тоже необходимо, а как это делать в большом прозрачном пластиковом кубе, да еще и под надзором парочки надзирательниц.

Вот и пришлось идти на конфронтацию, чтоб сменить свое место пребывания. Естественно после конфликта до завершения расследования меня этапировали, вы не поверите, в Син-так, настоящий тюремный Алькотрас, с поправкой на возрастной ценз здесь содержались подростки от 14 и до 21 года. Такой вот возрастной ценз, в котором я прошла по самой нижней планке. Тюрьма состояла из двух блоков, привезшие меня охранники, в основном тюремный автобус вез подростков обоих полов с уже вынесенными приговорами.

Поверьте мне, это что то. Тут были представители банд и группировок, это те, кто, чтоб стать их настоящими членами шли на то или иное преступление и попались, причем преступления разные по своей сути и составу, некоторым фактически по закону США сначала предстоит отбыть свое наказание здесь, потом осуществится их перевод во взрослую тюрьму, где тот и будет досиживать свой оставшийся срок наказания, и да, в США подросткам тоже за некоторые преступления дают пожизненное. А если учесть что право на пересмотр дела и просьбу на амнистию заключённый имеет право подать только отбыв половину срока, то для пожизненного таковым сроком пребывания является 100 лет, значит на амнистию такой заключённый может подать через 50 лет))). Убил, допустим, копа в семнадцать, вышел по УДО в шестьдесят семь. Обычно пожизненные заключённые, если их с внешним миром ничего не связывает, в этом случае на УДО не подают, если конечно доживают. Сурово, но, в некотором смысле, справедливо. Хотя я в таком случае уже в общей сложности, если посчитать всех приговоренных, уже должна отбыть в этом месте как минимум 5–6 тысяч лет. Но увы, у гребаного ФБРовца, хотя на меня у него ничего нет, кроме косвенных улик и домыслов, он решил арестовать меня до завершения дела, а это, почитай, три месяца.

Я, конечно, пыталась ему объяснить, как он не прав, оперируя местными законами, но он только посмеялся. Жаль что нельзя было его грохнуть прямо там, но увы, свою черту он ещё не перешёл. Пришлось довольствоваться только тем, что согласно плана, доведя того до точки кипения, я спровоцировала того на нападение, а это было весьма нелегко. Когда он попытался распустить руки, мгновенный, в процессе его удара рукой захват мизинца, сомневаюсь что местные камеры смогли бы запечатлеть мое движение в темпе, в Китае этот прием ещё называют мизинчиковый захват КуСю. Мое падение на пол, он даже сам не понял как в этот момент мизинец, разорвав связку на кисти, потом повреждения следовали выше вверх по суставам руки, затем запястье, локтевой сустав, я остановилась на предплечье.

Ведь в конце следовала шея и травмы были бы уже несовместимые с жизнью, или же полная парализация тела кроме головы, а после пусть ещё погуляет до его приговора, осталось совсем чуть-чуть. Ему и этого хватило, минимум восемь месяцев на восстановление, частичная потеря подвижности руки без соответствующего лечения, а где он найдет в этой сраной Америке истинных последователей Руки. А как красиво это выглядело со стороны. Фактически он зарядил мне боковым прямо в голову, а я на камерах только взмахнула руками, прежде чем отлететь и стечь поломанной куклой у стены на пол. Частичная остановка регенерации, любо дорого было смотреть, когда в досмотровую ворвались люди, да ещё для них некстати пришел этот бесплатный адвокат, вся защита которого для меня строилась на подпиши признание что помогала линчевателю, выдай того и тогда вместо пожизненного срока я получу каких то жалких 25 лет, просто отлично. Даже он поплыл от произошедшего беспредела.

Вбегают все и буквально замирают на пороге, вытаращив глаза. Этот, воя как бешенный, мечется по комнате, только слюну не пускает. Я такая валяюсь на полу у его ног, пол лица сине фиолетовые от наливающегося там чуть ли не отпечатка кулака. А как на него смотрели сослуживцы. Но увы, дядя — главный босс опять все разрулил, я тогда уже просекла всю их вертикаль власти в ихнем гадюшнике. Единственное что мне удалось от этого выиграть, это то что адвокатик встал на мою сторону. Если на немедленное мое освобождение ража у него не хватило, как и на выбор места моего содержания, но вот на одиночную камеру на время моего содержание, в ней мне оставалось ещё 2 месяца и 18 дней, он смог отстоять. Хотя у законников, судя по лицам, такое в их планы не входило. Я должна была попасть в блок с тяжами, оранжевая роба, да ещё и не в одиночку, где мне должны были помочь дать нужные показания.

Так вот о чем я. После прибытия нашего тюремного автобуса, нас с парнями, которых было в нем вдвое, больше чем девушек. А какими эпитетами они нас встречали! Нас же сажали в автобус после них, самое безобидное, наверно, это вдоволь наесться йогурта, пока нас не закрыли. В общем, парни в подростковом возрасте напоминали самцов орангутангов, увидевших течную суку своей породы. Мне, благо, в этом случае повезло. Здоровущий отечный синяк выступил как маркер, больное животное не годное для спаривания, поэтому своей доли по их мнению очень остроумных заигрываний от противоположного пола я избежала. Опять я сбилась в своем повествование. Когда мы приехали, местная тюремная охрана зубоскаля с нашими конвоирами отдала нам команду:

Мальчики налево, девочки на право!

Ну да, дальше все мои шмотки, благо к тому времени у меня кроме одежды при себе нечего ценного не было, конфисковали, раздели буквально до гола две здоровущие бабы, одна латинос, вторая негритянка, каждая за центнер живого сала весом. А вы что думали в надзирательницы какая ни будь белая бы пошла что ли?

После известных процедур проверки полостей, где эти дамы изрядно позубоскалили, мне выдали оранжевую форму.

— Ты вроде подозреваемая по делу? — Сверилась с моими бумагами одна из них. — Кому ты так дорогу перешла? Это ведь роба тяжей(осужденных за тяжкие преступления).

— А ее к тяжем и определили. Только единственное послабление в ее случае — водиночку. — Прокомментировала вопрос напарницы вторая.

— Вот как, ну это не мое дело, послушай, как там тебя, Джейн. Ты подзаработать не хочешь? — Снова обратилась ко мне первая.

— Не интересно. — Изобразила я полное равнодушие на подобное не к месту предложение, скорей всего уж точно хорошего эти две дамочки не предложат.

— Жалко, ты так то не девственница, и если бы не блямба, которая уже стала у тебя подживать, расписав пол лица во все цвета радуги, но, к сожалению, отек уже спал. С тебя не убудет, мальчики по крайней мере что при деньгах чистые. Им поможешь расслабиться, тебе развлечение. Платят хорошо, тебе сорок процентов, остальное в наш пенсионный фонд. — Озвучив свое предложение, эта жаба после чего заржала словно лошадь. Судя по тому как вторая при подкате ко мне первой даже не поморщилась, а тоже мерзко захихикала, данное дело тут было поставлено на поток и все кому надо были в курсе. — А если залетишь и всё-таки получишь срок, то возможны варианты в послаблении режима пребывания, ну, пока не родишь, дальше ребенка все равно конфискуют и отдадут, если он здоровый и красивый, на усыновление. — Не смотря на мой отказ к сотрудничеству, продолжала расхваливать, по ее мнению, перспективы предложенной работы.