Суккуб в удаленном доступе

По круглым глазам студентов понял, что его поведение сильно отличается от обычного. Глубоко вздохнул, отвел от Леры взгляд и постарался улыбнуться. Студенты затихли как мыши под веником, когда рядом бродит кот.

– Что ж, давайте проверим ваше домашнее задание, – и Егор направился к Лере. Сперва он малодушно хотел оставить её последней, но потом решил, что лучше сразу отмучится. Потому что находиться рядом с ней, не иметь возможности до нее дотронуться и при этом знать, что кому-то с этим повезло гораздо больше – это пытка.

Лера настороженно взглянула на него снизу вверх и как-то вся сжалась. Егор придвинул стул, как всегда делал при проверке задания, потому что нависать над студентом было и неудобно (плохо виден экран), и неэтично (от психологического давления студенты начинали путаться в показаниях).

– Показывайте, – заглянул в Лерины испуганные темно-серые глаза (да какого же они у нее цвета? то голубые, то серые, то почти черные) и пропал. Только тоскливым взглядом спросил: "Почему же ты не приходила эти ночи?" Но ответа, естественно, не получил.

Лера стала демонстрировать свою работу, для первого задания довольно простую: получение поверхностей из сплайнов с помощью экструзии. Егор на экран почти не смотрел, краем глаза наблюдая за Лерой. Вот она небрежным жестом перебросила косу с одного плеча на другое, и Егор похолодел. Прикрыл глаза, чтобы успокоиться, сглотнул. Нет, он и так вроде все знал. Но знать отвлеченно и увидеть своими глазами – это, оказалось, разные вещи. Понятно теперь, почему платье с таким высоким воротником стоечкой. И где, интересно, у нее еще есть такие отметины? Внутри поднялась такая черная волна ревности, что Егор как сквозь вату услышал свой голос:

– Не зачтено.

***

– Почему? – я же всё сделала правильно! Всё работает, всё показывает. Но Егор Вячеславович смотрел на меня с какой-то ненавистью.

– Потому что Вы использовали двухстороннюю визуализацию, а не двухсторонний материал.

– Но Вы не говорили такого! – я ведь записывала задание, и про двухсторонний материал (кстати, что это?) там ничего не было.

– Говорил, но Вы плохо слушали.

Я глазами спросила у Лиды.

– Нет, Вы такого не говорили, – поддержала меня подруга.

– Да, не говорили, – подтвердили мои одногруппники.

– Значит, вся группа плохо меня слушала. Тогда всем незачет, – он встал и отошел к своему столу.

– Это несправедливо. Вы ничего не рассказывали про двусторонние материалы и вовсе этого не задавали! – никогда бы не подумала, что он может быть таким мелочным и злым. Ему кто-то настроение испортил, а он срывается на нас.

– Я задавал. И я не обязан всё вам разжевывать, какие-то моменты вы должны изучать самостоятельно.

– Вы не задавали! А теперь упорствуете в своей ошибке.

– А Вам не кажется, что преподаватель здесь я? И я решаю, что я задавал, а что нет.

– И что, что Вы преподаватель? Теперь, что ли, можете вести себя как старый упертый маразматик?

– А Вам не кажется, что Вы забываетесь? – Егор Вячеславович был мрачнее тучи, а у меня уже слезы в глазах стояли. Неужели в реальности он вот такой? Но на прошлой неделе все было иначе. Что с ним такое могло случиться, что он стал себя вести как законченный козел? Да чтобы не случилось, так себя вести он просто не имеет права.

– Нет, это Вы забываетесь! Если Вам испортили настроение, то это не значит, что можно отыгрываться на нас!

– Да, Егор Вячеславович, мы тут совершенно ни при чём, – поддержала меня Лида. Все остальные молчали и только переводили взгляд с меня на Егора и обратно.

Он зло сузил глаза, молча осмотрел нас с Лидой и вышел.

***

Егор стоял, прислонившись лбом к холодному стеклу окна. Это хоть немного приводило его в чувство, и помрачение уходило куда-то на задний план. В выражениях, характеризующих его поведение и его самого как личность, Егор не стеснялся. Как он мог опуститься до такого? Выдумал про это нелепое задание. Хотелось застонать, таким дураком он себя в этот момент чувствовал. Как теперь работать с группой? И ведь никогда до этого конфликта со студентами не было.

А все потому, что в присутствии Леры совершенно не получалось контролировать свои реакции. Совершенно ненормальное сочетание желания и ревности на границе с ненавистью. Ненавистью за то, что в её жизни есть кто-то другой. И Лера с Лидой правы. Они тут совершенно ни при чем.

Это ему надо с собой справиться. В конце концов, человек тем и отличается от животного, что может контролировать свои инстинкты и порывы. Ну, во всяком случае, может попытаться. И вот сейчас нужно вернуться к студентам и перед ними извиниться.

***

– Что это было? – Лида круглыми глазами смотрела на захлопнувшуюся дверь.

– А я знаю? – почти крикнула я. – Он мне не докладывает!

Я с трудом сдерживала слезы, но все же не удержала и почувствовала, как слеза ползет по щеке.

– Да уж, Демонова. И чего ты всё на конфликт нарываешься? Ну перепутал преподаватель. Сделали бы к следующему уроку, а теперь он из-за тебя на всей группе отыграется, – недовольно высказалась Кристина.

Из разрозненных реплик однокурсников следовало, что они с Крысей согласны. Да я и сама сейчас не была уверена, что Егор так не сделает.

– Лер, ты что, плачешь что ли? – заметил, наконец, моё состояние Коля.

– Вот-вот, пусть поплачет. Из-за нее мы теперь зачет не получим, – благоразумия за Крысей никогда не водилось. Я прекратила аккуратно промокать бумажным платочком глаза, чтобы тушь не потекла, и уже хотела высказать Крысе всё, что я думаю о умственных способностях некоторых, когда дверь отворилась. Вошедший Егор был хмур и отчего-то выглядел уставшим.

Он остановился у своего стола, побарабанил по нему пальцами:

– Приношу вам свои извинения. Возможно, я действительно что-то перепутал, – на нас он не смотрел. Неужели стыдно? – Поэтому сейчас давайте просто продолжим работу.

Он проверил у остальных домашнее задание. Потом мы стали разбирать новую тему. За всю пару он ко мне больше не подходил. Даже посмотреть, что мы с Лидой делаем. Ходил всё таким же хмурым букой. Ни шутки, ни улыбки. И когда прозвенел звонок, я задержалась. Лида поглядела на меня с тревогой, но за дверь вышла.

– Егор Вячеславович, – окликнула я. Он, как мне показалось, вздрогнул. И хоть повернулся ко мне, но смотрел куда-то в сторону. – Извините меня за резкие слова… За то, что обозвала Вас…эээ…