Суккубус
Шрифт:
Черное, словно медуза, испачканное кровью и слизью, оно лежало на руках Кэнди.
– Черт возьми! Это что, было во мне?! – она бросила омерзительный сгусток на пол и растоптала ногами. Дышалось легко и свободно. – Будь я проклята, Брэдли, но, похоже, твой странный дом вылечил меня!
– Это не дом, Кэнди…
Левий долго смотрел на него, дожидаясь ответов.
– Нет, святой отец. Пусть эта история останется со мной…
На
– Так ты говоришь, гроб пуст? – спросил Маккейн Лаялса.
– Я уже не знаю. Может быть, Старик тогда спятил, опоил нас чем-то и заставил поверить во все эти бредни. А может быть, мы и сами хотели поверить в это…
Где-то высоко в небе прокаркал ворон. Он кружил, расправив черные крылья над собравшимися людьми, словно наблюдая за ними.
– Если хочешь, – сказал Лаялс, – мы можем откопать гроб и посмотреть, что там на самом деле.
– Нет.
– А я бы хотел…
Кэнди за рулем старого «Шевроле» нетерпеливо посигналила.
– Я, пожалуй, пойду, – сказал Левий.
– Куда ты теперь? – спросил Лаялс.
– Не знаю. У Рема осталось кое-какое наследство на севере. Увезу туда Кэнди и Джордана.
– Ты уж присматривай за ними.
– Да уж как-нибудь.
Грегори Боа сжал грудь новой девочки, расстегнул ей блузку, потеребил соски, пока они не стали твердыми.
– Так как, ты говоришь, тебя зовут?
– Жо-Жо.
– Жо-Жо… – его толстые губы обласкали это имя. – Твои волосы, Жо-жо. Это парик, да?
– Да.
– Жаль. Многим нравятся рыжеволосые сучки, – он снова сжал ее груди, ударил по ним ладонью, оставив красный след. – Покажи, что ты умеешь, Жо-Жо.
– Закрой глаза.
– Глаза? Это я люблю.
Жо-Жо повернулась к нему спиной, достала из сумочки нож.
– Ну что же ты? – торопил Боа.
– Уже иду.
Сталь проткнула ему шею, выйдя с другой стороны.
– Это тебе за Анту, сволочь!
Боа захрипел, упал на пол. Кровь заливала дорогой ковер. Теплая, свежая кровь…
Коридор. Жо-Жо открыла дальнюю дверь проклятой комнаты.
– Я отомстила за тебя, Анта, – тихо сказала она в темноту. – Я отомстила за нас всех.
И мертвые, безжизненные картины слепо взирали на нее, щерясь со стен своим уродством.
Джордан остановил «Шевроле», подняв облако пыли. Был вечер, но вывеска
придорожного отеля уже мигала неоновой подсветкой.– Мы не собираемся останавливаться здесь, – сказал Левий.
– Я ненадолго.
Он пересек небольшой дворик, открыл дверь, поздоровался с управляющим.
– Снова ты?!
– Не рады?
– Мест нет.
– Я к Джин.
– Джин тоже нет, – управляющий сдвинул брови, выудил из-под стола початую бутылку пива.
– Как нет?
– Вот так, – управляющий дернул худыми плечами, словно по его телу прошла предсмертная судорога. – Сбежала вчера с каким-то актеришкой. Позвонила через два часа и сказала, что уже взрослая и сама вправе решать.
– Вот как…
– Вот так… – управляющий глотнул пива, предложил Джордану.
– Нет, спасибо.
– Скажи, а правда, что в Лас-Вегасе могут поженить в течение часа?
– По-моему, да.
– Значит, не соврала, чертовка!
Джордан помрачнел.
– Правда не хочешь пива?
– Нет. Спасибо.
– А то смотри, у меня в холодильнике найдется пара бутылок.
– Всего доброго, сэр, – Джордан помялся, махнул рукой и поплелся к своей машине.
Управляющий сел в кресло, открыл газету.
– А вот и я, – вбежала Джин, сияя улыбкой. – А где все?
– Уехали, – махнул рукой отец.
– Как уехали?! Куда?
– Не знаю. Не понравилось им, что бассейна у нас нет! Гм!
– А-а-а.
– Актеришки вшивые! Черт бы их побрал!
– Да, – Джин нахмурилась, прикусила губу. – А может, нам сделать бассейн? Ну, чтобы они это… У нас останавливались… А то скучно как-то. А?
– Иди, мой посуду!
И уже себе под нос:
– Скучно ей! Черт!
Эпилог
Чикаго. 1921 год.
Марджи отложила книгу, выключила свет и обняла мужа.
– Не спишь?
– Почти что.
– А мне все кажется, что я что-то забыла. Лежу и думаю.
– Может проще встать и посмотреть?
– Глупый! Разве все посмотришь?! Там столько вещей!
– Себя не забудь.
– Это точно, – она отыскала в темноте его губы. – Нет, все равно с этим переездом мы обязательно что-то оставим здесь. Что-нибудь очень важное.
– Ну, купим потом, на новом месте.
– Есть вещи, которые нельзя купить, Дэнни. Как фотографии, понимаешь?
– У нас все будет хорошо, Марджи.
– Правда?
– Обещаю…