Сумасшедшая деревня

В общем, Алеше понадобилось не менее пятнадцати минут на то, чтобы объяснить врачу, кого ей придется лечить. Но даже после этого Марина Георгиевна не могла поверить, что её пациентка - существо с другой планеты.

Фуго, который до сих пор не принимал в разговоре участия, соскользнул с кресла, принял вид большого фибрового чемодана и после этого обратился к доктору:

– Мы - мимикры. Можем принимать любой вид...

– Боже мой, - в полуобморочном состоянии проговорила Марина Георгиевна.
– У вас и чемоданы говорят! Неужели в космосе есть планеты, населенные разумными матрацами и чемоданами? Или я окончательно свихнулась? Я, наверное, пойду домой и поставлю себе клизму.

И все же, успокоившись, Марина Георгиевна осмотрела больную. От всех этих разговоров Даринда проснулась и слабым голосом спросила незнакомую женщину в белом халате:

– Вы кто?

– Я врач-терапевт, - ответила Марина Георгиевна.
– Объясните пожалуйста, что и где у вас болит?

– Я так долго нервничала, - начала Даринда.
– Вначале нас с племянником украли разбойники, затем отвезли в милицию, потом мы с Фуго всю ночь бегали по какому-то городу...

– По Рузе, - пояснил Алеша.

– Потом мы опять поехали в милицию, - продолжила Даринда.

– Достаточно, - оборвала её Марина Георгиевна.
– Мне почти все ясно. Она осторожно ощупала живой матрац, прослушала тетушку стетоскопом*, пожала плечами и спросила: - Скажите, а у вас печень есть?

– Не знаю, - жалобно ответила Даринда.

– А почки?

– Честно говоря, я не знаю, как устроен мой организм, - печально проговорила тетушка.

– Тогда я посоветовала бы вам обратиться к Петру Семеновичу, - сказала Марина Георгиевна.

– А кто это?
– осторожно поинтересовалась Даринда.

– Это наш ветеринар, - ответил за доктора Алеша.
– Он лечит коров овец, коз, в общем, всякую живность.

– Ну знаете! Вы бы нас ещё к специалисту по картошке послали! вспылил Фуго, который снова принял обычный мимикриный вид.
– Мы вам не коровы и даже не живность!

– А вы, гражданин инопланетянин, не возмущайтесь, - спокойно сказала Марина Георгиевна.
– Лично вы сейчас больше похожи на большого бритого ежа. Поэтому ветеринар, возможно, лучше разобрался бы, как лечить больную. А я могу посоветовать только горячее молоко с медом и постельный режим. Нервы, они лечатся просто: лежи и спи, само пройдет.

Фуго провожал врача до двери уже в облике Алешиного прадедушки. Марина Георгиевна была человеком очень уравновешенным и доверчивым, поэтому быстро привыкла к мысли, что инопланетяне запросто могут принимать вид хоть чемодана, хоть симпатичного старичка. И уходя, она своим обычным, деловым тоном наказала мимикру:

– Вашей тетушке нужен абсолютный покой. Иначе из неё выйдет воздух, и ни одна мастерская не возьмется её восстанавливать.

Марина Георгиевна вышла из дома как раз в тот момент, когда во двор вошел Сергей Никифоров, час назад отпущенный из психиатрической больницы. Корреспондент твердо решил окончательно выяснить, кто же все-таки баламутит деревню, и сойдя с автобуса, прямиком направился в логово к загадочным лилипутам. Но увидев на крыльце врача, Никифоров в нерешительности остановился. После психиатрической больницы и долгой беседы с академиком Шалгановым люди в белых халатах вызывали у него усиленное сердцебиение.

А Марина Георгиевна, заметив молодого человека в черных очках, который явно раздумывал, в какую бы сторону убежать, окликнула его:

– Здравствуйте, гражданин. Вы что, тоже оттуда?
– Она как-то неопределенно покрутила в воздухе рукой, имея в виду космическое пространство.

– Да, в некотором роде оттуда, - озираясь, ответил корреспондент, который подумал, что его спрашивают о психиатрической больнице.
– Но они меня сами отпустили, - быстро добавил он.

– И вы тоже умеете прикидываться чемоданом?

– спросила Марина Георгиевна.

– Чемоданом?
– не понял Никифоров.
– Не знаю, не пробовал.

Марина Георгиевна подошла поближе к Сергею, внимательно посмотрела на него и сказала:

– У вас кожа имеет землистый оттенок. Стало быть, барахлит желудок. Наверное вы ещё не привыкли к нашей земной пище. Советую вам каждый вечер ставить себе клизму и пить побольше молока. Кстати, - вспомнила Марина Георгиевна.
– А вы, вообще-то, к какому классу относитесь: к млекопитающим или, может, земноводным?

– Я лично?
– совсем растерялся Никифоров. Только сейчас он понял, что перед ним, скорее всего, ещё одна жертва лилипутских козней, психически больная, которая, вероятно, сбежала из больницы.
– Вообще-то, я Homo Sapiens, - отступая назад, ответил корреспондент.
– Что означает: человек разумный.

– Ну-ну, не волнуйтесь так, - сказала Марина Геогиевна и, выйдя за калитку, отправилась домой.
– Не забудьте вечером поставить клизму, напомнила она на прощанье и помахала Никифорову рукой.

Испугавшись, что в доме он встретит ещё кого-нибудь из врачей или больных, Никифоров спрятался в кустах и стал наблюдать за окнами.

А в психиатрической больнице жизнь текла своим чередом. Пенсионер Клубникин закончил писать восьмое письмо, которое намеревался отправить в Организацию Объединенных Наций. Он так устал от сочинительства, что прилег на кровать и задумался о смысле жизни. Клубникин долго размышлял на эту тему и в конце концов пришел к выводу, что жизнь - это борьба, а потому нельзя лежать сложа руки. После чего Клубникин поднялся с кровати и сел писать донесение главнокомандующему Вооруженных Сил Мира. Но от этого важного занятия его оторвал призыв на обед. Вежливый голос из динамика вдруг сказал: "Уважаемые граждане, просим вас на время оторваться от своих дел и проследовать в столовую".

Сильно проголодавшись, Клубникин позабыл о том, что объявил голодовку и, бросив авторучку, поспешно вышел из палаты.

В столовой Клубникин выбрал место за столиком рядом с тихим больным в аккуратной голубой пижаме со свежим кустиком незабудки в петлице. Пенсионер быстро съел тарелку наваристого борща, а когда принесли второе, сосед вдруг заговорщицким тоном проговорил:

– Котлету не ешьте.

– Почему?
– удивился Клубникин и скосил глаза на котлету.

– Корову будем лепить, - серьезно ответил аккуратный больной.

– Какую корову?
– недовольно спросил Клубникин, который понял только одно: на его кровную аппетитную котлетку покушается какой-то щеголь с цветком.

– Мы ещё не знаем, какой она будет породы, - ответил сосед.

– Вы как хотите, а я свою котлету не отдам ни для коровы, ни для лошади, ни даже для индийского слона, - решительно заявил Клубникин.
– Я привык на обед есть мясо.

– Ну тогда извините, - кротко проговорил сосед. Он поднялся из-за стола, схватил с тарелки Клубникина котлету и выбежал из столовой.

Поступок соседа по столу страшно обидел Клубникина.

– Ненормальный!
– вслед убежавшему больному крикнул он.
– Я это так не оставлю! Я буду жаловаться в министерство здравоохранения!
– От расстройства позабыв выпить компот, пенсионер вышел в коридор и здесь нос к носу столкнулся с Николаем Бабкиным.

– Здравствуйте, дядя Захар, - обрадовался встрече Николай.
– Вас тоже не отпустили?

– Если бы только не отпустили, - возмущенно ответил Клубникин.
– У меня только что какой-то сумасшедший украл котлету.