Сумасшедший декабрь

— Заберу.

— Как заберёшь, познакомь нас. Хочу посмотреть на ту, которая тебя покорила. Может, серьёзнее станешь. Вырастешь, наконец. Не воспитал отец. Мать не успела, так хоть жена воспитает, — уже усмехается Люба.

— Познакомлю. Обязательно.

Глава 20

Максим

Просыпаюсь поздно. На часах уже полдень. Голова тяжёлая. Не могу поднять ее с кровати. Лежу какое-то время, пытаясь прийти в себя.

Мне сегодня двадцать пять.

Настроение…

А нет никакого настроения. Ничего не хочу. Беру с тумбы телефон, включаю. Начинают сыпаться сообщения. Поздравления от друзей. Всем отписываюсь стандартным «спасибо». Но настроение не поднимается. Мама всегда кормила меня своим тортом с утра. Нет, в детстве мне устраивали грандиозные праздники, с аниматорами, гостями и сладостями. Но все они как-то стерлись из памяти — наверное, потому что это был не мой праздник. Большинство приглашенных — нужные отцу люди, с которыми было принято играть в «дружбу». Мне запомнился только мамин торт с утра, с кремом из сгущёнки и ягодами. Сколько бы мне лет ни исполнялось, мама всегда приносила мне его с утра в кровать. Мне двадцать пять, и я, как ребенок, тоскую по матери и сестренке.

Поднимаюсь с кровати, иду в ванную. Заглядываю в зеркало…

Зрелище не для слабонервных.

Красавчик.

Синяки под глазами, нос распух.

Пи*дец.

Но по хрену.

Закидываюсь таблетками от головной боли и встаю под душ. Меня сегодня ждет долгий день. И, надеюсь, продуктивный. Ну не получается у меня играть по правилам «хорошего мальчика». Не работает. Или со мной что-то не так.

Одеваюсь. Джинсы, белый пуловер, часы, высокие ботинки. Голову немного отпускает. Прихватываю с собой таблетки и спускаюсь вниз.

— Макс! — тормозит меня отец. Тон недобрый. — Зайди ко мне в кабинет.

— Спасибо, поздравлений не нужно, я тороплюсь, — отмахиваюсь я.

Хочется кофе, но я выпью его по дороге. Время идет.

— Я сказал, зайди! — рявкает отец. Злой, явно не подарок собирается мне вручить. Сворачиваю, прохожу на ковёр к Игорю Данилычу. — М-да, — осматривает мой фейс. Цокает. Цинично улыбаюсь, демонстрируя себя.

— Все? Можно идти?

— Нет! Ты что там вчера устроил? — нервно что-то листает в планшете.

— А что я устроил? — делаю вид, что не понимаю. Так ведь не маленький уже, не хрен меня отчитывать.

— Вот это! — швыряет планшет на стол. Беру. Включаю видео. А там мой заезд, виражи, заносы и эффекты, финиш в кучу шлака.

— Да все нормально. Тачку сам починю.

Но моего папочку не мое здоровье беспокоит, а видимо, подпись под видео.

«Сын депутата законодательного собрания, Демина, незаконно устраивает гонки и разбивает машину стоимостью в несколько миллионов».

Снимал явно кто-то из толпы Авета. Твари. Узнаю, кто выложил, оторву руки, чтобы нечем было снимать и писать такие комментарии.

— Двадцать девять тысяч просмотров за утро. Да ты звезда, Шумахер! — сокрушается отец и стучит кулаком по столу.

— Приятно познакомиться, — огрызаюсь.

— Вот скажи, ты специально это делаешь? Прямо перед выборами!

В этот раз не специально. Вообще не думал о репутации отца. У меня голова забита только королевой, и вся эта рефлексия по ней.

— Нет, я просто живу. Как хочу, как умею, и плевал я на твои выборы.

Разворачиваюсь, чтобы уйти.

— Стой!

Не реагирую, иду в прихожую, надеваю куртку, шарф. Хочу выйти, но сталкиваюсь в дверях с Галиной. Налетаю на нее, почти сшибая с ног.

— Ой!

Ловлю женщину за руку, предотвращая падение.

— Извините, — цежу сквозь зубы, пытаясь ее отодвинуть. Она вроде ничего мне не сделала, но раздражает одним только видом.

— Максим, что с тобой? — тоже рассматривает мое непрезентабельное лицо.

— Упал, очнулся — вот, — ухмыляюсь.

— Максим, — догоняет меня отец. Разворачиваюсь. — Я карту твою пополнил. С днем рождения, — нехотя выдавливает из себя поздравления. — Отметь сегодня, как хочешь. Только, прошу, без экшенов и общественности.

Киваю.

Да не нужны мне его подачки. Но… в капитале отца есть доля моего деда по матери. Мама ничего не понимала в бизнесе и поэтому отдала все бразды правления отцу. А этот капитал дед завещал внукам. Сейчас все вложено в активы, и деньги крутятся. Успешно крутятся, пока и мне, и отцу это выгодно.

Выхожу, беру внедорожник, выезжаю.

Поехали.

Прости, королева. Сегодня я немного тебя разочарую. Но по-другому никак. Я эгоистично хочу тебя себе.

Врубаю музыку, еду к кафе.

Снег опять валит. Зима в этом году настоящая. Дороги не успевают расчищать. Пасмурно. А я, как дебил, надеваю чёрные авиаторы и захожу в кондитерскую через главный вход. Лиса сегодня работает. Улыбается, завидев меня. Оживляется. Я люто ее динамлю. Хорошая девочка, но не моя. Сажусь к ней за стойку.

— Приветик, — тянет она. Киваю.

— Как дела? Уживаешься с бабушкой?

— Да, она милая. Откармливает меня, — усмехается, шлепая себя по бедру.

— Хорошо. Сделай кофе покрепче.

Начинает суетиться, бросая заказ из зала, делая кофе для меня.

— Павел Андреевич еще здесь? — интересуюсь я.

— Да, — ставит передо мной чашку, рисует на пенке сердечко. Только этого мне не хватало.

— Спасибо, Лиса, пойду пообщаюсь с начальником этого сладкого царства.

Спрыгиваю с высокого стула, посматриваю на часы, беру кофе, отпиваю. Мне нужно быстро забрать Кристину.

— Максим, стой! — окрикивает меня Рита. — Не уходи потом, поговорить надо, — смущенно улыбается. Не отвечаю, ухожу.

Макс, ты идиот. На хрен ты дал надежду девочке? И обижать ее не хочется, но придётся. Как бы мягко я ее ни отшил, ей все равно не понравится.

Пару раз стучу в дверь и тут же ее открываю.

— Проходи, Максим, — мужик улыбается, указывая мне на кресло. Он всегда рад меня видеть. Его бизнес зависит от моего отца. Завтра Игорь Данилыч не подпишет бумажку, и у Павла Андреевича начнутся проблемы. Поэтому и проставляет мне галочки о посещении принудительных работ. Он мне еще характеристику в конце напишет такую, что я сойду за лучшего работника года. — Чем обязан, Максим?