Сумбурно хаотичный

– Что? Почему у меня должны появиться братик или сестричка?

– Ну, потому что твои родители только что размножались. Я думаю, ты не осведомлена, Люси ... Это уж ты должна знать, являясь женщиной. Девочкой. Или как там ещё.

– Я не как там ещё. И братика или сестрёнки у меня тоже не будет.
– Я облокотилась на спинку кровати и стала задувать себе лицо воздух. Мне вдруг сделалось ужасно жарко.

– Но почему нет?
– спросил Леандер, гадая.

– Потому что у моей мамы спираль. Поэтому. Ей нельзя больше рожать детей.

– Спираль, - повторил Леандер.
– Спираль?
– Он нарисовал в воздухе вопросительный знак.

– Что это такое?

– Это ...
– Я замолчала. Точно я этого не знала.
– Это такая вещь, которую она вставила, и из-за неё дети не появляются, когда она делает то, что ты только что видел.

– Куда точно это вставляется? И кем?

– Это не имеет значения, - отрезала я.
– У меня не появится ни братик, ни сестрёнка. Ясно?

Теперь мне было не только жарко, я также вдруг ужасно разозлилась. Я хотела иметь брата или сестру. Вместо этого у меня в комнате сидел глупый охранник и задавал дурацкие вопросы. Но врач сказал маме, что ей может стать очень плохо, если она ещё раз забеременеет. И конечно же я этого не хотела. Так как было сейчас, было хорошо. Я просто не хотела об этом говорить.

Также я не хотела думать об этом разговоре о спирали, который мама и папа вели во время обеда. Подчёркнуто свободно и громко, чтобы я тоже могла всё слышать и таким образом получила бесплатный урок в предупреждении беременности. Я ненавидела это, когда мама и папа делали так. У меня был урок биологии и Софи. В большем я не нуждалась. Большего я даже не хотела знать.

– Это очень жаль, - пробормотал Леандер через некоторое время.
– Маленькие детки такие милые. Роды это настоящее свинство, ладно, но маленькие дети ...
– Он тяжело вздохнул.
– Даже ты была милой. Уродливой и, тем не менее, милой.

– Ты был там, в то время когда я родилась?

– Конечно.
– Леандер гордо выпрямлялся.
– Мы всегда при этом присутствуем. Ладно, я не смотрел и несколько раз телепортировался в коридор, потому что твоя мама так кричала и ругалась, но когда ты наконец появилась на свет, я не оставлял тебя не на минуту.

Между тем я уже знала, что Леандер был донельзя ленивый, с удовольствием отлынивал от сложной работы и чрезмерно преувеличивал, когда рассказывал о своих подвигах в Sky Patrol. Так что скорее всего он был всё время в коридоре и подошёл лишь тогда, когда медсестра помыла и одела мне вещички.

– Всё же я считаю это странным, что твоя мама и папа делают такое, хотя не хотят зачать детей, - продолжил задумчиво Леандер.
– Было бы ведь лучше, если бы они вообще этого больше не делали. Тогда твоей маме не нужно было бы вставлять эту спираль. Когда ты хочешь начать заниматься этим?

– Никогда!
– прошипела я, и в тот же момент мне стало ясно, что возможно так и будет на самом деле. Семья Леандера не показывалась у меня с того момента, как Леандер принял окончательное решение остаться со мной. Ни одного признака жизни от Херувимов. Это выглядело почти так, как будто они приняли его бунт. И после того, как он спас меня из огня, я сказала ему по глупости, чтобы он не отходил от меня не на шаг. Что означало: Леандер навсегда останется со мной. И я точно никогда не смогу сделать с парнем то, что только что делали мама и папа, если Леандер будет сидеть на письменном столе рядом и болтать ногами. Наблюдать за нами. Смеяться над нами. В принципе я могла тут же пойти в монастырь.

Я подавленно молчала. Я даже не смогу поцеловать наедине парня.

– На моём последнем семинаре в Sky Patrol мы проходили, что парни и девушки в наши дни, начинают размножаться всё раньше, - продолжил Леандер приглушённым голосом.
– Так с четырнадцати, пятнадцати. Многие даже с тринадцати. Таким образом, сокращается наше время работы. Потому что размножение это всегда признак того, что наши клиенты постепенно становятся взрослыми. Я только спрашиваю себя, почему они так рано хотят завести детей.

Ладно, иногда он действительно плохо соображал. А я была слишком измученна, чтобы объяснять ему в пятый раз, что это не обязательно имело что-то общее с рождением детей. Я снова завернулась в моё одеяло и оставалась лежать тихо.

– Хууу, хааа, хооо, - произнёс Леандер в тишине и, развлекаясь, рассмеялся.

– Заткнись, - прорычала я.

– Но ряды уже редеют, Люси. Завтра точно станет ещё меньше. Твой класс очень, очень рано взрослеет.

– Кого меньше?
– убедилась я зевая.
– Ангелов-хранителей?

– Ангелов-хранителей не существует! Запомни это раз и навсегда. Нас называют охранниками. Станет меньше охранников. Я ставлю на Сердана. В прошедшие недели охранника Сердана часто не было на месте. Полная Елена постепенно тоже должна справляться сама.

Да, Елена точно уже издавала хуу и хаа. В конце концов, она была на два года старше, чем остальные ребята в классе, потому что осталась сидеть на второй год два раза и каждый день выглядела так, будто упала в ящик с краской. Военная раскраска. Я не могла её терпеть, потому что она обращалась с Софи и со мной, как с маленькими детьми. Для Елены мы были незрелыми дурочками, которые не имеют не малейшего представления о жизни. И это страшно раздражало.

В коридоре включился свет, и мы услышали, как папа, напевая, прошлёпал на кухню и вытащил что-то из холодильника. Вообще-то папа никогда не пел. Он должно быть действительно изрядно повеселился. Я быстро выключила ночную лампу. Хоть бы у него вдруг не появилась идея заглянуть ко мне.

Леандер соскользнул со стола, лёг под окном на диван и прислушался.

Коротко вспыхнул громкий мамин смех, потом стало тихо. Я невольно вздрогнула.

– Значит, сегодня ночью я не смогу больше принять душ, - прошептал Леандер.

– Точно не сможешь. Теперь спи.

Но Леандер не засыпал. Рядом со мной всё время что-то шуршало. Он ворочался туда сюда, сел, снял футболку, снова надел, взбил подушку, лёг, повернулся на живот, на спину, на бок - в общем: От него исходило беспокойство.

– Что опять не так?
– проворчала я. Даже собака проснулась из-за ёрзания и возни Леандера.

Леандер снова включил свет. Его верхняя часть тела была обнажена. Он поднял правую руку вверх и указал мрачным взглядом на свою подмышку.

– Не беспокойся, от тебя не воняет, - пробормотала я сонно.
– Успокойся. Не обязательно купаться каждый день. А так, как ты намыливаешься, ты всё равно воняешь как весь парфюмерный отдел.

– Я не это имею в виду, Люси. Там что-то есть, чего там не должно быть. Я хочу избавиться от этого. Этого не должно там быть. Я этого не заказывал, когда выбирал себе тело.

Прежде чем я могла воспрепятствовать ему, он схватил меня за руку и прижал мои пальцы к бархатной коже своей подмышки. Бархатной коже с короткими, тонкими волосиками. Я пнула его в голень и вырвала свою руку.