Сумеречная зона

— Да жив он, жив, — успокоил меня кот. — Скоро появится. Его не так прости извести.

— Вот те на, — протянул Тимур, присаживаясь рядом со мной. Взгляд его застыл на мертвом теле крысеныша. — Как же так. Нас вытащил, а сам…

— В любом случае нам надо в первую очередь выбраться на берег, а там решим, что делать дальше. Так или иначе, а до Васьки мы добрались.

Неожиданно лодка качнулась. Из воды высунулись две мускулистые кривые руки и ухватились за борт. Лодка качнулась еще сильнее и Питер перевалившись через борт рухнул на дно. Какое-то время от сидел неподвижно, словно не мог до конца понять, что с ним происходит. Потом медленно тяжело поднял голову, посмотрел на меня, перевел взгляд на Тимура и медленно выдавил:

— Ранен.

Скользнул взглядом по коту, словно Рыжик было пустым местом, а потом уставился на трупик крысюка.

— Мертв.

«Ранен», я с удивлением повернулся к Тимуру.

— Да так, царапина, — отмахнулся он. И в самом деле комбинезон на его плече покраснел.

— Снимай, посмотрим, — приказал я. Может быть еще можно ему помочь. Я вновь посмотрел на грязную воду и тяжело вздохнул. Шансов на то, что все будет в порядке, казалось очень мало.

Пока Тимур стягивая комбинезон, я протянул автоматный патрон Питеру.

— Сможешь?

Тот взял патрон у меня из руки и начал его крутить, а потом совершенно неожиданно протянул мне пулю и гильзу полную пороха. Я повернулся к Питеру. Его рана и в самом деле скорее напоминала царапину. Я бы и заниматься ею не стал, если бы не купание в Неве. Засыпал дорожку пороха поверх царапины и чиркнул зажигалкой. Тимур взвыл, шарахнулся, едва не улетев за борт. Тем не менее, процедура неизбежная. Теперь нам ничего не оставалось, как надеяться на лучшее.

Глава 12. Васильевский остров

Вот и все. Мы добрались до цели. Только что дальше? В ожидании темноты мы сидели в лодке. Молчали. А о чем говорить? Малыш Крысюк спас нас и сам схлопотал пулю.

Я привык к смертям, искатель — человек, который постоянно жизнью рискует. Сколько таких как я полегло среди руин Северной столицы; сколько приняло смерть ужасную; сколько расстреляно вояками в Царском селе? Только… Только тогда мне не было так больно, как сейчас, когда я смотрел на маленький пушистый клубочек на корме лодки. Что было в этом маленьком зверьке? Никто из нас так и не рискнул сбросить трупик за борт.

А говорить… говорить не хотелось да и не чем было.

Так и седели, молчали, пока не наступили мглистые осенние сумерки. Наконец, вздохнув, я встал, потянулся.

— Пора двигать! — объявил я.

— А я бы не советовал, — «промурлыкал» Рыжик. — Не нравится мне здесь набережная.

Вот ведь существо. Когда нужно нет. Как только расслабишься напрягает. Только в этот раз я решил его не слушать. Да пошел этот рыжий кусок меха. Подошел я к краю лодки. Положил руки на гранитную стену, нащупал желобок — стык, а чуть выше буртику. Можно зацепиться, потянуться. Только вот… Чувствую и в самом деле не стоит нам на эту набережную лезть. Что-то там не так. Есть у искателя шестое чувство, чаще срабатывало бы, было бы нас много больше, а так…

И застыл я там у стены. Сознанием понимаю, что надо на набережную вылезать, только вот не могу. Руки не гнуться, ноги не толкают.

Тимур встал рядом со мной.

— Пошли, что ли?

— Погоди, — говорю. — Не стоит тут лезть. Что-то там не так.

Сам не знаю, что именно, только знаю не стоит туда полсти.

— И что делать будем?

Я задумался. А что, правда, теперь делать? Ну, не могу я на берег вылезти, хоть убей? И что дальше. Единственбное решение вдоль берега пойти. Может там где высадиться место найдется. Однако по течению не пойдешь, там залив и шведская подложка. Вот только ее нам не хватало. Так куда плыть? К Стрелке? Выходит, что так.

Я губу закусил, пожевал, раздумывая, потом повернулся к Тимуру.

— Ты грести умеешь?

Тот только плечами пожал. Я-то думаю, что он никогда за весла не держался. Однако делать нечего. Надо выбираться, и ведь что самое поганое за мотор браться нельзя, иначе наши друзья станут стрелять на звук. И не дай бог попадут. У меня, например, не было никакого желания снова нырнуть в маслянистые, пропитанные химией воды Невы.

— Если не умеешь, то научишься.

— И какой у нас план?

— Сейчас выйдем назад на реку и отправимся вверх по течению на веслах, чтобы с того берега не услышали.

— Почему здесь-то не вылезем?

— Лезь! — я отошел на корму лодки. — Лезь, только за последствия я не отвечаю. Или ты думаешь, зря караванщики в северные районы города в обход ходят? Ты думаешь им делать нечего? Не просто так это.

Тимур замер, задумчиво рассматривая серую гранитную стену набережной. Интересно, о чем он думает. Я, конечно, мог поинтересоваться об этом у кота, только не стал. Неужели каждый свой шаг я должен согласовывать с этим рыжим гадом? Вот уж фиг!

— Ладно, поплыли, — похлопал я Тимура по плечу. Добремся до Дворцового я тебя сменю.

Тимур еще постоял, словно размышляя, подчиняться моим распоряжениям или нет. В итоге он смирился. Положил автомат и рюкзак на дно лодки, и стал высвобождать весла. Я отправился на корму, осторожно поднял тельце крысюка и переложил его на переплетенье прутьев ржавого остова корабля. Не заслуживал он такого. Нужно было или бросить его в воду или… Впрочем, я решил по другому. Снял кольцо и подложил гранату под тельце. Подует сильный ветер, труп сдвинется и… А впрочем не могу сказать зачем я это сделал. Может просто не хотел, чтобы сон зверька кто-то потревожил.

А потом новая волна печали захлестнула меня. Вот так когда-нибудь и со мной будет. Бросят меня где-нибудь среди руин, и никто, никогда не вспомнит, что был такой искатель Угрюмый. Его он хотел, поче5му пошел в искатели, чего хотел добиться. Ведь после меня и в самом деле ничего не останется. Пустое место! Дырка от бублика!

— Ну что, сопли распустил?

— Не твое дело!

— Если решил к Стрелке плыть, то лучше поторопись.

— Греби, давай! — подтолкнул я Тимура. Он только кивнул. Судя по всему у него, как и у меня кошки по сердцу скребли.

Я только кивнул. Ну не было у меня настроения сейчас спорить и ругаться. Сел на скамейку на корме, еще залитую кровью крысюка. Тимур весла в уключины вставил. Пара толчков и вы выбрались из-за спасительных обломков. Только теперь нам мало что угрожало. Темно было. Хотя, конечно, существовали тепловизоры. Только я сомневался, что у караванщиков они есть.

Покачиваясь, мы обогнули стальные обломки, и Тимуру пришлось подналечь на весла. Я сидел на корме, правил, вглядываясь в темные в формы слева. На реке царила тишина, которую нарушали лишь всплески волн, набегающих на берег. Даже скрип весел в уключинах звучал приглушенно, словно доносился через толстый слой ваты. Низкие мглистые тучи затянули все небо. С одной стороны я бы с удовольствием полюбовался берегами Северной столицы, но с другой, чем темнее, тем спокойнее.