Сумеречный Фронтир

Атмосфера здесь, конечно, царила просто непередаваемая. По моим ощущениям здесь находилось несколько тысяч людей: все галдели, бегали туда-сюда, собирали какие-то вещи, перетаскивали свой багаж, который у них всё равно вскоре изымут, выдав лишь необходимый минимум. Но как только мы вошли на территорию лагеря, предоставив страже свои документы и разрешение на допуск, загудели трубы и забили литавры, знаменующие общий сбор, и вся эта огромная толпа ринулась в центр комплекса, где на высоком помосте собралась делегация некоторых высокопоставленных персон. Мы с Громом едва пробились к помосту, чтобы получше разглядеть выступающих и не пропустить ни единого слова. Конечно, по всему периметру стояли глашатаи, которые должны повторять всё слово в слово для тех, кто находится вдалеке от центрального помоста, но нам очень уж хотелось услышать всё, так сказать, из первых уст, чтобы прочувствовать всю важность момента.

Как и ожидалось, приветствовал нас сам король, отложивший все свои дела ради произнесения ободряющей речи для рекрутов. Я видел его не в первый раз, но никогда ещё мне не удавалось застать его в полном обмундировании; раньше король представал перед общественностью в красивых вычурных мантиях с массивной короной на голове, теперь же он выглядел как настоящий воин. Высокий, статный, в полном рыцарском доспехе с гербовой накидкой на груди и пышным развивающимся плащом за спиной, с густой бородой и связанными в пучок волосами, без единого намёка на царственность в виде каких-нибудь перстней или символизирующих власть головных уборов. На поясе в его ножнах покоился не церемониальный, а вполне себе боевой клинок, и я, будучи знатоком нашей истории, прекрасно знал, что король этим мечом сражается получше многих.

Наш правитель, окружённый несколькими своими ближайшими советниками и королевскими гвардейцами, поднял к небу раскрытую ладонь, призывая к полной тишине. Наш народ очень любил короля, так что повиновение наступило мгновенно. Выждав ещё минуту, Йозеф Дарф приступил к своей речи:

– Друзья, – начал он, и от его властного, прекрасно поставленного баритона у меня по спине пробежали мурашки. – Наконец началось то, чего мы так долго ждали. Ждали с ужасом и трепетом, потому что никто из нас этой войны не желал. Война – дело правое, в этом нас убеждает Лоррей – бог войны, покровитель царей и королей, а также бог всех славных мужей. Кто мы такие, чтобы спорить с самими богами? Мы честно исполнили все свои обязательства. Мы верно хранили мир, не нападая исподтишка. Мы оттягивали момент кровопролития до последнего, надеясь на благоразумие наших северных соседей.

Йозеф выждал короткую паузу и продолжил, но с ещё большим напором и агрессией:

– Но это не значит, что мы рохли. Это не значит, что мы трусы. Нет! Мы гораздо умнее северян и ценим жизнь, в отличие от них. Мы любим наше королевство. Мы любим наших родных и близких, друзей, соседей, даже тех, кого не знаем. И мы постоим за каждого. Дикие северные захватчики заручились поддержкой иных фракций, если их вообще можно назвать фракциями. Они подбили наших недавних союзников вероломно напасть на наши мирные поселения. Наши враги сильны и многочисленны, их мощь внушает страх тем, кто никогда не брался за меч. Но те, кто умеют воевать и делают это хорошо, видят во всём этом только возможность. Возможность очистить этот мир от скверны. Возможность защитить свои дома. Возможность укрепить свою решимость, верность государству. Возможность стать сильнее.

Король заговорил чуть тише, но напряжение в его голосе всё ещё чувствовалось:

– Наша армия велика. Но на фронте нам нужен каждый! Поэтому я сердечно благодарю каждого, кто находится сейчас здесь в этом лагере. Возможно, именно вы переломите ход войны в нашу сторону. Кто знает, может, прямо сейчас среди вас стоят будущие офицеры, заслужившие своей службой воистину королевские дары! Ведь только в нашем государстве те, кто много раз отличился на поле боя, может получить в награду земельный надел, титул, богатство и признание. Но именно по этой причине мы вынуждены провести строгий отбор. Да, я знаю, что наши силы на передовой уже жертвуют собой ради общего блага, но вам в бой идти пока рано. В течение нескольких недель наши инструкторы выбьют из вас всю дурь, сделают из вас настоящих бойцов. Многие отсеются, и это хорошо. Нам также нужны люди и здесь, в самом сердце королевства. Совершенно незачем проливать свою кровь в реальном бою, если вы не сможете выдержать наших тренировок. Возможно, Лоррей и одобрит такое самопожертвование, но Ахариаму это не принесёт совершенно никакой пользы. Поэтому старайтесь изо всех сил, докажите, что достойны воевать плечом к плечу с лучшими воинами нашей армии. Докажите, что достойны покрыть себя славой!

Один из советников прервал короля и что-то шепнул ему на ухо. Йозеф кивнул и продолжил:

– Мой друг попросил меня также напомнить, что с сегодняшнего дня мы объявляем о декриминализации использования магии без дозволения Инквизиции. Но только в том случае, если вы добровольно пройдёте проверку на магические задатки и посвятите свой талант на благо родины. Все остальные, имеющие склонность к чародейству, но скрывающие этот факт и использующие магию на своё усмотрение, будут отловлены и наказаны по всей строгости закона. Для тех, кто забыл: наказание за использование колдовства без дозволения Инквизиции – смерть без выяснения причин.

По толпе прошёл шёпотный гул. Тема магии всегда считалась чем-то низким для обыкновенного гражданина, о ней говорили тайком, за закрытыми дверьми. Если случалось, что в семье кто-нибудь обнаруживал у себя способности поджигать хворост силой мысли или замораживать воду в стакане мановением руки, то такого родственника очень быстро "убеждали" в отказе от подобной ереси, иначе святой гнев Инквизиции мог пасть на всю фамилию. И совершенно неверным было бы считать, что при обнаружении у себя задатков чародея стоит сразу же бежать в ближайший храм и проситься в послушники храма Ордена Афинора, потому что с большой долей вероятности способности эти из несчастного мага выжгут калёным железом. Я знаю об этом не понаслышке, потому что сам обучался в детстве в одном из подобных храмов. Один из наших настоятелей был потомственным магом, но ему, в отличие от "случайных" чародеев, повезло, потому что вся его династия уже много столетий обучалась колдовству в стенах главного храма Ордена Афинора. То есть, он колдовать мог без задней мысли, и так же без задней мысли имел возможность карать тех, кто слишком уж своевольничает. Собственно, именно этим он и занимался в свободное от преподавания время.

Не могу сказать, что я одобряю подобные методы, слишком уж они на мой взгляд жёсткие. В конце-то концов, человек же не виноват, что его при рождении в макушку поцеловала Шадра – богиня магии и всяческих знаний, не только магических. Но и полностью не согласиться с методикой Инквизиции не могу: бывали случаи, когда такие вот скрывающиеся самоучки по незнанию получали невиданную силу и использовали её далеко не во благо. И в этом даже не их вина, ведь магия не берётся из воздуха, её подпитывает, если верить словам инквизиторов, тёмная сила из какого-то очень мрачного параллельного мира. Не знаю, так ли это, и подтверждений у обычных людей этому никаких нет, но также нет причин не доверять инквизиторам. Также они говорят, что учиться контролировать магию в одиночку – верный путь в лапы демонов, но если делать это аккуратно, планомерно, под присмотром Ордена, то тогда эта сила послужит исключительно добру.

Хвала Афинору и Шадре, что они не дали мне проклятия быть колдуном.

А, тем временем, король продолжал:

– …властью, данной мне богами, я благословляю вас на эту войну. Помните, что впереди будут лишь свирепые жаждущие вашей крови северяне, а позади – ваши дома, ваши семьи, ваша жизнь. Бейтесь достойно, всегда помогайте товарищам, не сдавайтесь и не поддавайтесь панике, а если и отступать – то только по приказу старшего по званию, и только для того чтобы собраться с новыми силами и снова ринуться в бой! За свободу! За мир на наших плечах! За Ахариам!

– За Ахариам! – вторила королю толпа, да и я в том числе. – А-ха-ри-ам!

Я взглянул на стоящего рядом Грома. Он, разумеется, сложив руки на груди, молчал. По его презрительному взгляду всё было ясно: для него эта война – просто фарс, ещё один способ времяпрепровождения, чуть хуже, чем рыть киркой шахты, но чуть лучше, чем бриться у палача на плахе. Как знать – может, я смогу повлиять на него. И даже если ему будет абсолютно плевать на мои идеалы и приоритеты королевства, он всё равно принесёт всем большую пользу, если пойдёт на фронт.

Король ещё несколько минут продолжал свою воодушевляющую речь, рассказывая о важности момента, а благословлении богов, о чести и отваге, но я этого уже почти не запомнил. Йозеф Дарф, несомненно, превосходный оратор, прекрасный политик и отличный воин, но, как говорится, краткость – сестра таланта, и столь долгий монолог под его конец стал восприниматься как преждевременная эпитафия. Хотя, большинство людей вокруг слушали короля непрестанно, впитывая каждое его слово. И пусть, это очень хорошо.