Сумерки героя

Герцог встал и приблизился к маленькому воину.

— Ты действительно веришь, что твой меч утратит силу, если попадет в чужие руки?

— Это больше чем вера — это знание. Я видел это своими глазами. Три года назад один раджни сдался своему противнику и вручил ему меч. Как только противник взялся за рукоять, клинок раскололся.

— Если это правда, — вмешался внезапно князь Арик, — как может твой спутник владеть таким мечом? Он не раджни, и клинок был выкован не для него.

— Меч сам выбрал его, — просто ответил Кисуму.

— Должно быть, у этого меча очень изменчивый нрав, — засмеялся Арик. — Давайте-ка пошлем за ним, и пусть Элдикар его осмотрит.

— Нет, — сказал Кисуму. — Меч теперь принадлежит Ю-ю Лианю. Он мой ученик, и поскольку он сейчас без сознания, от его имени говорю я. К его клинку никто не притронется.

— Так мы ни к чему не придем, — вмешался герцог. — Мне не хотелось бы применять силу. И уж конечно, я не желаю ни гибели храбреца, ни уничтожения столь мощного оружия. Мы едем сейчас на место появления демонов. Согласен ты отправиться с нами и помочь нам своим мечом?

— Разумеется.

— Буду очень признателен, — сказал герцог Нездешнему, — если вы окажете гостеприимство моему сыну Ниалладу и его охране. — Произнесенное герцогом имя ударило Нездешнего, как кинжалом, но он сохранил невозмутимость, поклонился и ответил:

— Почту за честь, ваша светлость.

— Но я хочу ехать с тобой, отец, — сказал юноша.

— Было бы безумием рисковать сразу и собой, и наследником, — ответил герцог. — Мы не знаем пока, с каким врагом имеем дело. Нет, сын мой, ты останешься здесь вместе с Гаспиром и Нареном. Тут тебе ничто не угрожает.

Юноша поклонился, не поднимая глаз.

— Быть может, вы согласитесь присмотреть заодно за моим пажом Бериком? — спросил Элдикар. — Он хороший мальчик, но беспокоится, когда мы расстаемся.

Ниаллад с грустной улыбкой посмотрел на златокудрого мальчика.

— Ты плавать умеешь, Берик?

— Нет, сударь, но я люблю сидеть у воды.

— Что ж, пойдем с тобой к морю, пока мудрые и взрослые мужи занимаются своим мужским делом. — Юноша не скрывал своего сарказма, и герцог смутился.

— Пора отправляться, — молвил он. Элдикар, прежде чем выйти, задержался около Нездешнего.

— Я слышал, раджни был укушен. Как его рана?

— Заживает.

— Странно. Такие раны обычно смертельны. Должно быть, у вас очень искусный лекарь.

— Очень. Он обнаружил в ране нечто необычайное — светящихся червяков.

— Мудрый человек. Он также и мистик?

— Не думаю. Червей он разглядел с помощью одного старинного приспособления — голубого кристалла.

— О-о! Я слышал о подобных предметах. Это большая редкость.

— Я так и понял.

Элдикар помолчал немного и продолжил:

— Князь Арик сообщил мне, что во дворце сейчас гостит некая жрица, обладающая будто бы даром дальновидения. Я очень хотел бы познакомиться с ней.

— К сожалению, вчера она покинула нас, чтобы вернуться в Чиадзе.

— Очень жаль.

— Дядя, а акулы там есть? — Маленький паж дернул Элдикара за полу. Его запрокинутое вверх личико дышало любовью и доверием.

Элдикар опустился на колени рядом с ним.

— Акулы, Берик?

— Да, в заливе. Ниалл хочет поплавать.

— Нет, там нет акул.

Мальчик радостно заулыбался, и Элдикар прижал его к себе.

— Я уже говорил ему, — сказал Ниаллад, подойдя к ним. — Они предпочитают более холодные и глубокие воды.

В комнату вошли двое солдат сурового вида, и Ниаллад усмехнулся.

— Это мои телохранители, Гаспир и Нарен. Лучшие бойцы во всем Кайдоре.

— Вашей жизни что-то угрожает? — спросил Нездешний.

— Постоянно. Наш род издавна преследуют наемные убийцы. Вам известно, что мой дядя был дренайским королем? — Нездешний кивнул. — Так вот, его предательски убил один трусливый наемник. Выстрелил в спину, когда дядя молился.

— Молитва бывает иногда опасным занятием, — сказал Элдикар.

Юноша удивленно взглянул на него:

— Вряд ли убийство может служить предметом для шуток, сударь.

— Я не шучу, молодой человек. — Элдикар поклонился и вышел. Ниаллад посмотрел ему вслед.

— Меня убить нельзя. Гаспир и Нарен этого не допустят.

— Так точно, ваша милость, — подтвердил Гаспир, более высокий из двух. — В котором тут месте безопаснее купаться? — спросил он у Нездешнего.

— Омри, мой управитель, покажет вам, а заодно подаст полотенца и холодные напитки.

— Благодарствую, — сказал Гаспир.

— А скоро дядя Элдикар вернется? — спросил Берик.

— Не знаю, мальчик, — ответил Нездешний. — Должно быть, ночью.

— А где я буду спать? Я не люблю, когда темно.

— Тебе приготовят комнату, где будет светло, и кто-нибудь посидит с тобой, пока дядя не вернется.

— Можно это будет Кива? Она мне нравится.

— Хорошо, пускай Кива.

Глава 7

Нездешний проводил взглядом герцога и его солдат, потом вернулся на террасу. Солнце жгло усталые глаза, но бриз с залива приятно освежал лицо. Омри присоединился к нему, и Нездешний дал управляющему нужные указания. Старик с поклоном ушел.

Нездешний спустился по ступеням и прошел мимо водопада, через садик с камнями, к своему скромному жилищу. Дверь была открыта. На пороге он зажмурил глаза и, не почувствовав никакой опасности, вошел. У камина сидела Устарте в наглухо застегнутом красном платье, сложив руки в перчатках на коленях. При виде Нездешнего она поднялась.

— Извините за вторжение, — произнесла жрица, склонив голову.

— Будьте как дома, госпожа.

— Почему вы сказали Элдикару Манушану, что я уехала?

— Вы знаете почему.

— Да, — призналась она. — Но как вы сумели разгадать, что он враг?

Нездешний, пройдя мимо нее, налил себе воды.

— Расскажите мне о нем, — попросил он вместо ответа.

— Его я не знаю, но знаю его хозяев. Он Ипсиссимус — могущественный чародей. Я уже некоторое время чувствую его силу. Он прошел сквозь Врата по двум причинам. Во-первых, чтобы обзавестись союзниками в этом мире, во-вторых, чтобы окончательно снять великое заклятие, мешающее их армиям войти сюда.

— Он король?