Сумерки Кланов-2: Возрождение Завета

— Так и есть.

— И что? — подался вперед Кай.

Виктор начал что-то говорить, остановился. Слишком много мыслей путается в голове.

— Все, что я скажу, будет звучать глупо.

— Слова влюбленного, — улыбнулся Фохт.

— Да что вы знаете… — Виктор замолчал и скрестил руки на груди. — Прошу прощения. Мы много времени провели вместе, решая серьезные проблемы, и я потому думал, что вас знаю, но сейчас понял, что это не так. Я собирался спросить, что вы знаете о любви, и сообразил, что ничего почти о вас не знаю. Судя по тому, что мне известно…

Прецентор положил руки на плечи Виктору:

— Судя по тому, что тебе известно, у меня могло быть много женщин, много романов, и я мог бы отрицать их все. Я прошу прощения, если из-за этого кажется, будто я тебе не доверяю, потому что это не так. В моей жизни мало что было ценного до того, как я стал Анастасиусом Фохтом. Почти все свое предыдущее существование я растратил зря, потому что не обращал внимания на важное. Возвращаясь к теме: я горячо любил одну женщину, но свое честолюбие поставил выше. Я потерял ее и потерял много больше.

— Я не собирался лезть вам в душу.

— Я знаю, — доброжелательно улыбнулся Фохт. — Как я уже сказал, завидую твоей молодости. Случись мне начать все сначала, я бы некоторых ошибок постарался избежать. Но это невозможно, а если я поделюсь своим опытом с тобой, может быть, это удержит тебя от моих ошибочных путей.

Виктор кивнул, поглядел в единственный глаз Фохта.

— Хорошо, тогда скажите, что бы вы чувствовали на моем месте, отправляясь на Люсьен?

— Не мне об этом говорить. — Фохт отступил на шаг и сцепил руки на пояснице. — Я думаю, что я прежде всего разобрался бы в собственных приоритетах. Например: откуда ты знаешь, что любишь Оми?

Вопрос был для Виктора неожиданным.

— Знаю, потому что… ну, просто знаю. Она совсем не такая, как я, и все же она меня понимает. Она может предсказывать мои поступки, а я — ее. И она не только красива, она еще и умна.

— По-моему, это слова влюбленного, — рассмеялся Кай.

Фохт кивнул и скупо улыбнулся:

— Именно так. С семьей ее ты тоже знаком, так что тут особых проблем быть не должно.

— Да, не должно. — Виктор нахмурился. — Сначала была враждебность. Ее отец запретил Оми общаться со мной во время Войны с Кланами, но дед отменил его запрет. Хохиро сперва очень настороженно смотрел на наши отношения, но потом потеплел. Теодор не то чтобы тепло к нам относится, но он и не враждебен. С ее матерью и младшим братом Минору я пока незнаком.

Когда Виктор вспомнил правящую семью Синдиката, ему стал яснее источник собственного беспокойства.

— Чего я на самом деле боюсь, друзья мои, — это как меня встретит народ Люсьена. Я боюсь сконфузить Оми и ее отца. Их культура содержит сотни ограничений, и каждое из них я могу нарушить неверным взглядом, неудачным словом, автоматическим поступком, о котором дома даже не задумываешься.

Кай приподнял бровь:

— Если ты больше волнуешься за нее, чем за себя, то все будет хорошо. Если же ты боишься за себя, то допустишь какую-нибудь ошибку и все испортишь начисто.

— Спасибо, что веришь в меня.

Прецентор поднял руку:

— Виктор, то, что сказал Кай, — очень важно, и следует к нему прислушаться. Тебе надо обдумать две вещи. Первая: в чем цель твоего визита на Люсьен?

— Целей несколько. Одна — отвлечь внимание от Моргана и его обходного удара. Вторая — показать народам Внутренней Сферы, что мы действительно объединились в новую Звездную Лигу. Но есть и третья — показать народу Синдиката, что мы действительно собираемся освободить его угнетенную часть из-под ига Кланов.

— Очень хорошо, — серьезно кивнул Фохт. — Эти цели будут достигнуты самим твоим присутствием на Люсьене. Сомневаться не приходится: каждый, кто увидит тебя на Люсьене, поймет, что старая вражда отброшена прочь, если вообще не похоронена. С твоего прилета туда начнется новая эра.

Виктор это понимал, хотя только на абстрактном уровне.

— Отлично, а второе, над чем я должен подумать?

— Какие чувства вызовет этот визит у населения Синдиката. Тебя этот визит волнует, Виктор, но их он должен взволновать куда больше. Ты приходишь к ним, ты — предводитель страны, которая далеко не так сильно пострадала от Кланов, как они. Сын Теодора был бы мертв, если бы не твои усилия. Ты будешь для них подобен какому-то богу, который пришел посмотреть, стоят ли они того, чтобы ты им помогал.

Виктор поморщился.

— При всем моем уважении, Прецентор, вы здесь несколько перегибаете.

Кай возразил:

— Прецентор прав куда больше, чем ты думаешь. До недавнего времени Синдикат держал свой народ в неведении о многом. В результате контроля над прессой население намного меньше знает о Внутренней Сфере, чем в твоей стране, но на Новом Авалоне или на Таркарде к тебе относятся с огромным уважением, как бы ни поливала тебя желтая пресса. В Синдикате сила славы куда больше, Теодор это знает, и, несомненно, именно потому пригласил тебя прибыть с визитом.

Принц задумался.

Оми рассказывала мне о последнем покушении на Теодора, а это значит, что в Синдикате есть внутренние трения. Может быть, показав своему народу существование более высокой цели, Теодор надеется сгладить эти противоречия. И тогда Прецентор не так уж сильно ошибается.

— Значит, ты думаешь, что жители Люсьена и вообще Синдиката будут больше озабочены тем, чтобы не обидеть меня, чем тем, чтобы я не оскорбил их обычаев?

— Я бы не стал слишком на это полагаться. Им будет приятно, что ты пытаешься соблюдать их традиции, и на некоторые ошибки они посмотрят сквозь пальцы — если, конечно, ты не покажешь себя уж полным варваром. — Фохт кивнул на Каю. — К счастью, с тобой будет Кай, который не даст тебе зарываться. Но главное в том, что они действительно захотят произвести на тебя хорошее впечатление.

Виктор кивнул, расплетя сложенные на груди руки.

— Итак, каковы все-таки шансы, что мне будет грозить опасность?

— Опасность? В каком смысле? — Кай перекатился на колени, встал. — Если окажешься с Оми наедине — да, тогда ты, возможно, пропал.

— Брат, не говори, чего не знаешь. — Виктор вздохнул, вспомнив сауну. — Я имею в виду опасность физическую. На Люсьене есть реакционеры.

Лицо Фохта превратилось в маску серьезности.

— Совсем недавно произошел инцидент, в результате которого экстремистов удалось нейтрализовать. Эта группа опасности не представляет. Вызовут ли протест твои отношения с высокородной Оми — сказать трудно. О них почти никто в Синдикате не знает.

— Какова реакция тех, кто знает?

— Смешанная и осторожная. Некоторые считают, что лучше всего отдать тебе Оми — тем самым обеспечив твою поддержку в войне с Кланами. — Фохт поправил повязку на глазу. — Другие полагают, что это стыд и позор; они готовы верить, что ты оказываешь на Теодора давление, чтобы он отдал тебе дочь в обмен на помощь. Есть небольшая, но влиятельная группа женщин, считающая историю вашей любви весьма романтической и желающая высокородной Оми счастья.

Виктор вздохнул.