Сумерки (Размышления о судьбе России)

Ознакомившись с протоколом допроса командующего войсками Харьковского военного округа Дубового, генсек велел арестовать еще 18 старших командиров. От арестован­ного редактора «Красной звезды» Ланды следователи выбили показания на десятки руководящих политработников армии. Сталин написал начальнику Главного управления по начсос­таву Щаденко: «Обратите внимание на показание Ланда. Ви­димо, все отмеченные (названные) в показаниях лица, пожа­луй, за исключением Мерецкова и некоторых других, — явля­ются мерзавцами».

В архивных документах содержатся разноречивые сведе­ния о количестве военнослужащих, репрессированных в 1937—1938 годах. Однако и приведенные данные дают осно­вание утверждать, что репрессии носили массовый характер, а для армии — катастрофический. 29 ноября 1938 года на за­седании Военного совета Ворошилов заявил: «Весь 1937 и 1938 годы мы должны были беспощадно чистить свои ряды... Мы вычистили больше 4 десятков тысяч человек...» Среди них были 3 заместителя наркома обороны, нарком Воен­но-морского флота, 16 командующих военными округами,

26 их заместителей и помощников, 5 командующих флотами,

8 начальников военных академий, 25 начальников штабов округов, флотов и их заместителей, 33 командира корпуса, 76 командиров дивизий, 40 командиров бригад, 291 командир полка, два заместителя начальника Политуправления РККА, начальник Политуправления ВМФ. Из 108 членов Военного совета к ноябрю 1938 года из прежнего состава осталось только 10 человек.

В декабре 1937 года Ворошилов направил Сталину доносы Щаденко и Хрулева о том, что маршал Егоров в разговоре с ними возмущался необоснованным возвеличиванием роли Сталина и Ворошилова в гражданской войне и в замалчива­нии его, Егорова, имени, хотя у него военных заслуг было больше. Вскоре Егоров был снят с поста заместителя нарко­ма обороны, а затем арестован. Усилиями следствия он был признан виновным по длинному списку обвинений. Прежде всего, в установлении преступных связей в 1919 году с руко­водителями «антисоветской организации» — С. Каменевым и П. Лебедевым, а также с Троцким, по заданию которого пытался сорвать план Сталина по разгрому Деникина. Егоро­ву инкриминировалось установление связей с Рыковым и Бубновым в 1928 году и создание в армии террористической организации правых, установление связей с германским генштабом в 1931 году, а в 1934 году — с польской разведкой. В феврале 1939 года маршал был расстрелян. На трагический исход этого дела повлияло и фривольное поведение его же­ны, красивой молодой женщины, которая не скрывала свои «особые отношения со Сталиным».

Неизбежность войны с Германией становилась все более очевидной, но карательные органы продолжали хрипеть ста­рую песню об «антисоветском военном заговоре». Незадолго до войны были арестованы нарком вооружений Ванников, заместитель наркома обороны Мерецков, начальник Главно­го артиллерийского управления Савченко, его заместитель Каюков, начальник Разведуправления армии Проскуров, ар­тиллерийский конструктор Таубин. По тем же мотивам были арестованы руководители военно-воздушных сил и противо­воздушной обороны страны.

После жесточайших пыток начальник Управления ПВО Штерн показал, что с 1931 года он являлся участником воен- но-заговорщической организации и агентом немецкой раз­ведки. Вместе со Штерном были арестованы заместители наркома обороны Рычагов, начальник штаба ВВС Володин, начальник Военной академии ВВС Арженухин и десятки дру­гих авиационных командиров. Как водится, аресту подлежа­ли и члены семей «врагов народа». 24 июня прямо на летном поле арестовали жену Рычагова — известную военную лет­чицу Нестеренко.

Только с января 1939 по июль 1941 года по приговорам Военной коллегии Верховного суда были расстреляны как «участники военно-фашистского заговора» командующий ар­мией Федько, армейский комиссар Смирнов, флагман флота Смирнов-Светловский, командующие корпусами Базилевич, Бондарь, Магер, Соколов, Хаханьян, корпусные комиссары Битте, Прокофьев, Рошаль, Сидоров, командиры дивизий Блажевич, Кассин, Квятек, Максимов, Малышев, Орлов, Суп­рун, Тарасов, Федотов, дивизионные комиссары Головков, Егоров, Зильберт, Мезенцев, Шульга, Царев. Умерли в местах заключения командиры корпусов Покус, Пугачев, Степанов, корпусные комиссары Апсе, Петухов, комдивы Алкснис, Ма- лофеев, Никитин, Ушаков, Шарсков, дивизионные комисса­ры Балыченко, Бочаров, Рабинович, Исаев.

Я привел далеко не все факты репрессий в армии, но и те, что названы, дают основание утверждать, что Советская ар­мия к началу войны 1941—1945 годов была Сталиным обез­главлена и оказалась небоеспособной. Итог этого преступ­ления — более 30 миллионов жертв за время войны с Герма­нией.

Мерзость и глубина этого преступления увеличиваются во сто крат, если учесть, что Сталин и его прихлебатели име­ли точные данные о подготовке Гитлера к войне с Советским Союзом и начале агрессии. Архив Главного разведыватель­ного управления Генштаба располагает документальными свидетельствами на этот счет. Еще в 1938 году Зорге из То­кио сообщал, что: «...после решения судетского вопроса последует Польша, но этот вопрос будет решен в связи с вой­ной против СССР». Конкретные данные о подготовке напа­дения на Советский Союз, крупных перебросках соедине­ний германской армии с Запада на Восток, вероятных сроках начала агрессии наши разведчики начали сообщать с конца

1940 года. 29 декабря этого года (через 11 дней после утверж­дения плана «Барбаросса») из Берлина пришло донесение: «Источник узнал от высокоинформированных военных кру­гов Германии, что Гитлер отдал приказ о подготовке к войне с СССР», а 4 января 1941 года этот же источник сообщил: «Сведения о подготовке наступления весной 1941 года осно­ваны не на слухах, а на специальном приказе, о котором из­вестно лишь ограниченному кругу лиц». 25 марта 1941 года из Берлина сообщалось, что формируются три армейские группы под командованием Бока, Рундштедта и фон Лееба. 1-я армейская группа движется на Ленинград, 2-я — на Москву, 3-я — на Киев.

Данные наших разведчиков, полученные из разных стран и от разных источников, сводились к тому, что нападения Германии надо ждать с 15 по 25 июня 1941 года. 19 июня 1941 года была получена информация, что начиная «с 20 июня нападения надо ждать каждый день», а вечером 21 июня тот же источник сообщил, что война начнется в ночь на 22 июня.

Однако за катастрофу первого года войны ответствен­ность была возложена вовсе не на Сталина. В начале июля

1941 года были арестованы командующий войсками Западно­го фронта Павлов, его начальник штаба Климовских, началь­ник связи Григорьев, начальник артиллерии Клич и коман­дующий 4-й армией Коробков. На следствии от Павлова тре­бовали признания об участии в антисоветском военном заговоре. Он отказался. Доказательств, естественно, не было, но все арестованные были расстреляны. Еще одним «винов­ником» поражения стал командир 14-го мехкорпуса Оборин. 13 августа 1941 года он тоже был приговорен к расстрелу.

В результате политической слепоты Сталина, его военной безграмотности и личной безответственности, полной непод­готовленности по его вине к войне и потери управления вой­сками в первые месяцы войны вся западная группировка советских войск была разгромлена. Более двух миллионов бойцов и командиров было убито и два миллиона попали в плен. Противнику досталось огромное количество техники и другого военного снаряжения: тысячи складов, танков, само­летов, артиллерийских снарядов.

Сталин отлично подготовил армию к поражению, он не­сет личную ответственность за это предательство армии и государства. Только злобный враг России мог совершить подобное. Я бы не удивился, если бы появились документы, показывающие, что Сталин делал это умышленно. Сталин предал солдат войны и тогда, когда всех возвратившихся из нацистского плена объявил изменниками Родины и «награ­дил» их каторжными лагерями и ссылками.

Точных данных о наших военнопленных нет до сих пор. Германское командование указывало цифру в 5 270 ООО че­ловек. По данным Генштаба Вооруженных Сил РФ, число пленных составило 4 590 ООО. Статистика Управления упол­номоченного при СНК СССР по делам репатриации говорит, что наибольшее количество пленных пришлось на первые два года войны: в 1941 году — почти два миллиона (49%); в 1942-м — 1 339 ООО (33%); в 1943-м — 487 ООО (12%); в 1944-м — 203 ООО (5%) и в 1945 году — 40 600 (1%).

С осени 1941 года началась массовая депортация в Герма­нию и в оккупированные ею страны гражданского населения. За годы войны было депортировано более 5 миллионов муж­чин, женщин и детей. В плену погибло до 2 ООО ООО солдат и офицеров и более 1 230 000 депортированных гражданских лиц. Обратно в СССР репатриировано свыше 1 800 000 быв­ших военнопленных и свыше 3 500 000 гражданских лиц. От­казались вернуться более 450 000 человек, в том числе около 160 000 военнопленных.