Сумерки

– Попросишь Эдварда отомстить? – подсказал ищейка.

– Нет! – хрипела я. – Эдвард, пожалуйста!

Сильная рука снова швырнула меня на зеркальную стену.

Сквозь жуткую боль я почувствовала, как острое стекло впивается в голову, а по волосам течет что-то густое и теплое. Кофточка быстро промокла, на пол стали падать тяжелые капли.

Борясь с дурнотой, я увидела то, что вселило в меня искру надежды. В черных глазах ищейки горела дикая звериная жажда. Кровь, окрасившая белую кофточку в малиновый цвет, растекалась по полу и сводила Джеймса с ума. Не знаю, что он первоначально запланировал, но ждать больше не мог.

Пусть все случится быстрее! Голова становилась тяжелой, глаза закрывались.

Словно через толщу воды я услышала рычание Джеймса. Его лица я больше не видела, только быстро приближающийся темный силуэт. Собрав последние силы, я закрыла руками лицо и провалилась в забытье.

Глава двадцать третья АНГЕЛ

Теряя сознание, я видела сон. Я тонула в темном колодце и слышала звук прекрасный и ужасный одновременно. Звериное рычание, в котором звучала неукрощенная ярость.

Резкая боль, полоснувшая руку, чуть не вернула меня в сознание, но открыть глаза не было сил.

А потом я поняла, что умерла, потому что через толщу воды услышала, как ангел зовет меня на небеса.

– Нет, Белла, нет! – упрашивал ангел.

Кроме дивного голоса измученное сознание улавливало еще какой-то шум, сначала отказываясь его идентифицировать. Жуткий вой, треск, рычание… а потом все разом оборвалось.

Нет, страшная какофония мне ни к чему, буду слушать ангела.

– Белла, пожалуйста!

– Да, – хотела ответить я, однако губы не слушались.

– Карлайл! – отчаянно позвал ангел, а потом зарыдал. – Ну, пожалуйста, Белла, прошу тебя!

Разве ангелы плачут? Что-то здесь не так! Очень хотелось утешить несчастное создание, сказать, что со мной все в порядке, вот только пробиться бы через черную толщу воды…

Тут я почувствовала боль, проникающую ко мне сквозь тьму. Болела голова, ребра, нога. Я закричала, вырываясь из бездны.

– Белла! – взмолился ангел.

– Она потеряла много крови, но рана на голове неглубокая, – проговорил спокойный голос. – Осторожнее с правой ногой, – сломана.

С губ ангела сорвался вой. В боку закололо.

– Кажется, ребра тоже повреждены.

Внезапно на первое место вышла обжигающая боль в руке. Неужели кто-то хочет меня поджарить?

– Эдвард… – позвала я. Язык распух и отказывался слушаться.

– Белла, все будет в порядке! Ты меня слышишь? Я люблю тебя, Белла!

– Эдвард! – снова попробовала позвать я. Меня услышали!

– Да, я здесь!

– Больно! – хныкала я.

– Знаю, Белла, знаю! – успокаивал Каллен, а потом взволнованно спросил: – Неужели нельзя ничего сделать?

– Элис, где мой чемоданчик? – произнес спокойный голос.

– Элис? – простонала я.

– С ней все в порядке, это она подсказала, где тебя найти.

– Рука болит!

– Знаю, Белла, Карлайл тебе поможет.

– Горит, моя рука горит! – закричала я и, вырвавшись из темноты, разлепила веки. Лица Эдварда я почему-то не увидела, что-то темное и горячее застилало глаза. Ну почему они не потушат мою руку?!

– Белла! – испуганно позвал Карлайл.

– Огонь, погасите огонь! – вопила я.

– Карлайл, ее рука!

– Он ее укусил. – Голос уже не был спокойным, в нем звучал неподдельный ужас.

Похоже, от страха у Эдварда перехватило дыхание.

– Ты должен это сделать! – где-то рядом проговорила Элис, и я почувствовала, как прохладные пальцы коснулись моих глаз.

– Нет! – заревел Каллен.

– Элис! – простонала я.

– Ее еще можно спасти, – произнес спокойный голос.

– Как? – умоляюще спросил Эдвард.

– Попробуй отсосать яд из ранки, – посоветовал Карлайл.

Прислушивалась я с огромным трудом, и с каждой минутой голова болела все сильнее, будто в нее тыкали раскаленной кочергой.

– А это поможет? – напряженно спросила Элис.

– Не знаю, – сказал Карлайл. – Надо спешить.

– Карлайл, я… – колебался Эдвард, – я не знаю, смогу ли… – В бархатном голосе звенели боль и тревога.

– Именно ты должен принять решение. Здесь я помочь тебе не в силах. Если собираешься отсасывать яд, нужно остановить кровотечение.

Обжигающая боль заставляла меня корчиться, а от этого нога болела еще сильнее.

– Эдвард! – закричала я, понимая, что глаза закрываются. А вдруг я больше не увижу его лица! Ну что мне сделать, чтобы не падать в этот колодец?!

– Элис, нужно чем-то перевязать ее ногу! – скомандовал Карлайл. – Эдвард, действуй немедленно, иначе будет поздно!

Лицо, которое я так любила, исказилось от боли, в чудесных глазах сомнение сменилось горячей решимостью. Прохладные пальцы обхватили пылающую руку, а губы прижались к ранке.

Сначала мне стало еще больнее. Я билась и кричала, но Эдвард не позволял вырваться. Что-то тяжелое надавило на мои ноги, а голову в железных тисках сжимал Карлайл.

Я перестала биться, однако рука онемела и будто примерзла к полу.

Обжигающая боль, державшая меня на поверхности сознания, утихла, и я испугалась, что снова провалюсь в темноту.

– Эдвард! – позвала я, не услышав своего голоса.

– Он здесь, Белла!

– Не бросай меня, останься!

– Никуда я не денусь.

Я с облегчением вздохнула. Пламя в руке потухло, боль улеглась, и мне захотелось спать.

– Все в порядке? – откуда-то издалека спросил доктор Каллен.

– По-моему, да, – спокойно ответил Эдвард. – В ранке был яд, а сейчас кровь чистая.

– Белла? – позвал Карлайл.

– Ммм?

– Больше не жжет?

– Кажется, нет, – вздохнула я. – Спасибо, Эдвард.

– Я тебя люблю, – отозвался он.

– Знаю, – обессиленно выдохнула я и услышала его смех – самый любимый звук на свете.

– Белла? – снова позвал Карлайл.

– Что? – сонно переспросила я.

– Где твоя мама?

– Во Флориде. Джеймс меня обманул, он смотрел наши старые кассеты.