Сумма теологии. Том III

Этому противоречит следующее: согласно толкованию Дионисия низшие ангелы спрашивали у высших: «Кто сей Царь славы?» [561] .

Отвечаю: низшие ангелы могут разговаривать с высшими. Дабы прояснить это положение, надлежит иметь в виду, что каждое ангельское просвещение суть ангельская речь, но, с другой стороны, не каждая речь суть просвещение, поскольку, как было показано выше (1), разговор одного ангела с другим есть не что иное, как его волевое определение своего умственного понятия таким образом, чтобы оно стало известным другому. Затем, воспринимаемое умом может быть возведено к двум началам: к Самому Богу, Который суть первичная истина, и к воле мыслящего, посредством которой осуществляется переход к актуальному мышлению. Но коль скоро истина является светом ума, а Сам Бог является началом всяческой истины, то проявление того, что воспринимается умом как зависящее от первичной истины, является вместе речью и просвещением, как, например, когда один человек говорит другому: «Небо было создано Богом; человек – это животное». Проявление же того, что зависит от воли мыслящего, не может быть названо просвещением, но – только речью, как, например, когда некто говорит другому: «Я хочу изучить вот это; я хочу сделать вот то». Причину этого следует усматривать в том, что сотворенная воля не является ни светом, ни началом истины; она лишь причастна свету. В силу этого сообщение, исходящее от сотворенной воли, не является просвещением, поскольку мой ум совершенствуется не познанием того, что вы можете хотеть или что вы можете мыслить, а только лишь познанием истины.

561

De Coel. Hier. VII, 3.

Итак, коль скоро ангелы являются высшими или низшими вследствие их соотнесенности со своим началом, Богом, то зависящее от этого начала, т.е. Бога, просвещение сообщается только высшими ангелами низшим. Но коль скоро воля в первую очередь является началом волящего, то проявление того, что относится к воле, сообщается другим именно волящим. Поэтому в том, что касается воли, и высшие ангелы говорят с низшими, и низшие – с высшими.

Из сказанного очевидны ответы на возражения 1 и 2.

Ответ на возражение 3. Всякая обращенная к ангелам речь Бога является просвещением, ибо, коль скоро воля Божия суть начало истины, познание воли Божией является совершенствованием и просвещением сотворенного ума. Но все это, как было показано выше, не имеет никакого отношения к воле ангелов.

Раздел 3. Говорит ли Ангел с Богом?

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что ангел не говорит с Богом. В самом деле, речь является способом сообщения чего-то другому. Но ангелу нечего сообщить Богу, Которому ведомо все. Следовательно, ангел не говорит с Богом.

Возражение 2. Далее, как было показано выше (1), говорить – значит определять свое умственное понятие к другому. Но ангел всегда определяет свои умственные понятия к Богу. Поэтому, если ангел говорит с Богом, то он всегда говорит с Богом, каковое суждение кажется в некотором смысле неразумным, поскольку ангел иногда разговаривает с другим ангелом. Таким образом, похоже на то, что ангел никогда не говорит с Богом.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «И отвечал ангел Господень, и сказал: «Господи Вседержителю! Доколе Ты не умилосердишься над Иерусалимом"" (Зах. . :12). Следовательно, ангел говорит с Богом.

Отвечаю: как было сказано выше (1, 2), речь ангела является определением его умственного понятия к кому-то другому. Но определяться к другому можно двояко. Во-первых, так, чтобы предоставить нечто другому, подобно тому, как в природных вещах действователь определятся к воспринимающему воздействие и в человеческой речи учитель определяется к ученику, и в этом смысле ангел никоим образом не говорит с Богом ни о том, что касается истины, ни о том, что зависит от сотворенной воли, поскольку Бог суть начало и источник любой истины и воли. Во-вторых, к другому можно определяться так, чтобы обрести нечто от другого, подобно тому, как в природных вещах воспринимающий воздействие определяется к действователю и в человеческой речи ученик – к учителю, и в этом смысле ангел говорит с Богом как с тем, чтобы получить указание божественной воли о том, что надлежит быть исполнено, так и с тем, чтобы выразить восхищение божественным превосходством, которое для него непостижимо. Поэтому Григорий пишет, что «ангелы говорят с Богом, когда, созерцая превышающее их, не могут удержаться от восхищения» [562] .

562

Moral. II.

Ответ на возражение 1. Речь не всегда является сообщением чего-то другому Иногда она вызвана необходимостью прояснения чего-то говорящему, например, когда ученики испрашивают наставления у учителя.

Ответ на возражение 2. Ангелы всегда говорят с Богом в смысле вознесения хвалы и восхищения Им и Его делами, а вот для получения указания от Него о том, что надлежит исполнить, они обращаются к Нему только тогда, когда им необходимо прояснение относительно какого-то нового для них дела.

Раздел 4. Зависит ли Ангельская речь от пространственной протяженности?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что пространственная протяженность оказывает воздействие на ангельскую речь. Ведь сказал же Дамаскин, что «ангел действует в том месте, в котором находится» [563] . Но речь – это ангельское действие. Следовательно, коль скоро ангел находится в определенном месте, то похоже на то, что речь ангела ограничена этим местом.

563

DeFideOrth.l.

Возражение 2. Далее, говорящий вынужден кричать вследствие удаленности слушателя. Но о серафимах сказано, что они «кричали друг другу» [564] (Ис. . :3). Следовательно, пространственная протяженность некоторым образом сказывается на ангельской речи.

Этому противоречит следующее: находящийся в аду богач, несмотря на пространственную протяженность, беседовал с Авраамом (Лук. 1. :24). Тем более пространственная протяженность не может служить препятствием разговору ангелов.

564

В каноническом переводе: «И взывали они друг к другу».

Отвечаю: ангельская речь является умственным действием, о чем уже было сказано (1, 2, 3). А умственное действие ангела абстрагировано от «здесь и сейчас». В самом деле, даже наше умственное действие, если только речь не идет о представлениях, которых у ангелов нет, абстрагировано от «здесь и сейчас». Но то, что абстрагировано от «здесь и сейчас», не зависит ни от времени, ни от расстояния. Следовательно, пространственная протяженность не может служить препятствием ангельской речи.

Ответ на возражение 1. Ангельская речь, как было показано выше (1), является внутренней, хотя при этом она и воспринимается другим, и потому она существует в говорящем ангеле; следовательно, она находится там же, где находится и говорящий ангел. И поскольку пространственная протяженность не препятствует тому чтобы один ангел созерцал другого, то она не препятствует и тому, чтобы ангел воспринимал обращение к нему другого ангела, а это и значит, что первый воспринимает речь последнего.

Ответ на возражение 2. Тот крик, о котором сказано [в приведенной цитате], назван таковым не потому что он является зависящим от расстояния телесным восклицанием, а потому, что тем самым указывается на силу сказанного и на интенсивность чувств, ибо, согласно Григорию, «чем меньше что-либо желается, тем слабее и речь о нем» [565] .

Раздел 5. Известно ли всем Ангелам то, о чем говорят друг с другом двое из них?

565

De Coel. Hier. XV, 1.

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что все ангелы знают то, о чем говорят двое из них. В самом деле, причиной того, почему не все люди знают то, о чем говорят двое из них, является пространственная протяженность. Но, как было показано выше (4), пространственная протяженность никоим образом не сказывается на ангельской речи. Следовательно, все ангелы знают то, о чем говорят двое из них.

Возражение 2. Далее, умственная сила обща всем ангелам. Поэтому если умственное понятие, которое один ангел определяет к другому известно одному, то, следовательно, оно известно и всем.

Возражение 3. Далее, просвещение – это своего рода речь. Но просвещение одного ангела другим простирается на всех ангелов, ибо, как сказал Дионисий, «всякой небесной сущности подобает изливать свою промыслительную мощь на других"11. Следовательно, разговор двух ангелов известен всем.

Этому противоречит следующее: коль скоро двое людей могут вести беседу наедине, то тем более могут это делать и ангелы.

Отвечаю: как было показано выше (1,2), умственное понятие одного ангела может быть воспринято другим тогда, когда обладающий этим понятием ангел согласно своему пожеланию сообщает его другому. Но в силу той или иной причины нечто можно определять к одному и не определять к другому; следовательно, понятие одного [ангела] может быть известным одному и не известным другому, и потому один ангел может воспринимать разговор одного ангела с другим, в то время как другие – нет, и не вследствие препятствия со стороны пространственной протяженности, а согласно воле определяющего, о чем уже было говорено.