Сун Хун Чай, не осерчай!

Усталости от этого конечно заметно прибавится, но я вполне могу себе позволить чуть превысить лимиты.

По итогу дня, я практически выполнил тройную норму. А ведь это с учётом того, что требования здесь изначально сильно завышены, если сравнивать с нагрузкой для обычного человека. Так что я был крут даже по меркам одарённых японцев.

После завершения работы как обычно зашёл к начальнику, доложить об успехах. В целом это было не обязательно, но раз уж выделяться, то без полумер.

В конце концов с моим появлением целевые показатели выросли почти на треть! Пусть отчасти это и заслуга других сотрудников, которые работали больше обычного. Первопричиной то всё равно был я, так что не стоит забывать, что подобные вещи иногда лучше проговорить вслух.

Тем более, Оно-сан наверняка получит премию за такую эффективность отдела. По его лицу было сразу понятно, что он очень рад моему появлению. Но так же, что слишком уж задерживаться на этом месте он мне не позволит.

С его стороны, главное не перегреть и успеть перевести меня наверх до того, как я займу место его помощника. Но это не единственная причина. Негласный договор тоже имеет место быть.

Коллеги не поймут, если один из начальников решит намеренно задержать у себя эффективного карьериста, который не собирается претендовать на должность руководителя. Такими, как я, принято делиться. Иначе у перспективных работников будет пропадать смысл проявлять инициативу.

После работы, как и договаривались, мы с коллегами пошли в одну из ближайших забегаловок. Для клуба я был откровенно староват, да и не настолько мы были близки. А вот посидеть, потягивая саке, самое то.

Впрочем, учитывая что я был не просто одарённым, а в первую очередь псиоником, пил я не много. Несмотря на то, что за последние несколько дней моё новое тело стало куда крепче, чем раньше, реальный возраст никто не отменял. Так что рисковать потерей контроля мне совсем не хотелось.

В целом, посидели мы весьма неплохо. Несмотря на разницу в возрасте в полтора десятка лет — а учитывая мой реальный возраст, раз в двадцать больше — общих тем для разговора у нас хватало. Карьера, женщины, работа, семья, местных модели, стримершы, да аниме, в конце концов.

Закончили уже за полночь, и устало поплелись по домам. Несмотря на контроль над собой, я всё же ощущал себя чуть веселее обычного, и что называется, был готов прям щаз идти на подвиги.

Вспомнив, что клиника уже давно закрыта, а в поддатом виде меня не факт что туда пропустят, я решил наведаться к себе домой.

А то что это, уже среда, а я даже дома ни разу не был. За что деньги уплачены? Да и постирать костюм не помешает. На такой жаре к утру уже должен высохнуть.

Хотя, в случае чего можно и надеть один из западных. Хун Чай может быть и жил не богато, но уж на одежду средства всегда имелись.

С такими мыслями я впервые в этой жизни спустился в метро, и заскочил на один из последних поездов. Учитывая, сколько тут работает трудоголиков, не удивительно что такие службы работают допоздна.

Несмотря на позднее время, народу в вагоне хватало. Не битком, но сидячие места были заняты почти все.

Отдельно порадовало наличие бесплатного интернета в метро. Учитывая, что добираться до дома мне минут сорок, а ресурсы мозга уже и так почти иссякли, оставалось только немного позалипать в мобильник.

Наконец, спустя с десяток станций, механический голос объявил нужную мне остановку. К этому времени в вагоне уже почти никого не было, а когда вместе со мной поднялись ещё двое клерков, внутри и вовсе остались сидеть лишь двое — миниатюрная девчонка лет двадцати, да массивный тучный мужик, похожий на сумоиста.

И всё бы ничего, но слишком уж подозрительно этот здоровяк пялился на мелкую, то и дело зыркая в нашу сторону. Словно не мог дождаться, когда мы свалим, и оставим их наедине.

Прощупывать ментал в моём текущем состоянии было тем ещё «удовольствием», но и просто молча выйти я не мог. Требовалось либо подтвердить опасения, либо наоборот, и действовать по обстоятельствам.

Благо, опыта работы с одаренными у меня уже хватало. Так что я мог без особых усилий оценить чужие способности, если разница в силе была в пределах разряда.

Мужик оказался слабеньким Эталонцем, с упором на местную магию. Причём он явно не выделил ни малейшего ресурса на восстановление тела, что с его фигурой крайне сомнительное решение.

Но это не было чем-то особенным, мало ли у кого какие причуды? Если для человека важнее получить «магию», чем продлить себе жизнь, это его полное право и его ответственность.

Только вот, это было не всё, что я понял после небольшого контакта. Едва коснувшись его ментального поля, а ощутил такое отвращение, какого не было даже когда я влиял на якудз.

Вот тебе и самая безопасная страна! Или это я просто такой везучий?

Не знаю, чего можно ожидать от этого борова, но оставлять девчонку с ним наедине точно не стоит. Конечно, моралистом я никогда не был, и лезть в чужие дела не обязан. Но если рядом со мной происходит что-то такое, я не могу пройти мимо. Это можно назвать одной из моих осознанных слабостей.

Ублюдков, которые могут только нападать на слабых, я готов уничтожать без жалости. И пусть только попробует что-то выкинуть, это будет последнее осмысленное желание в его жизни.

Тем временем поезд добрался до станции, и двери вагона с шипением открылись. Не разбирая дороги два зевающих клерка выскочили наружу. Только я не спешил выходить, нелепо замерев напротив выхода.

Я так и чувствовал, как на меня с разрешением смотрит сумоист. А девчонка, которая до этого момента сидела в телефоне, наконец-то заметила что что-то не так. Как раз в этот момент боров повернулся в её сторону, и она испуганно вздрогнула.

— Ну вот почему именно сегодня, — тихо вздохнул я, переводя взгляд на мигающее табло и готовящиеся закрыться двери. — Теперь придется возвращаться на следующем, если метро ещё будет работать…

И в этот момент меня вдруг что есть силы толкнули в спину телекинезом.

Глава 18

Удар был такой силы, что я едва не вылетел из вагона через закрывающиеся два. Очевидно, что на и был рассчёт жирного ублюдка, но всё же я оказался достаточно ловким.

В последний момент уцепившись за ручной поручень, я едва не вывихнул себе запястье, но сумел сгруппироваться и даже устоять на ногах.

— Ля ты крыса, — говорю по русски, и добавляю от себя ещё несколько матов. По-японски всю глубину моего возмущения не передать!