Сундук мертвеца

– Ты о чем? – нахмурился Джуффин.

– О том, что Темным Путем можно прийти только в заранее выбранное место. А не к какому-то конкретному человеку, который неизвестно где находится. Поначалу я об этом не задумывался и отлично добирался до всех, кто был мне нужен.

– Да, я обратил на это внимание. Надо сказать, изрядно удивился, но решил делать вид, будто так и надо. Очень полезное умение, зачем тебе знать, что ты делаешь невозможное? Чего доброго, поверишь мне на слово и перестанешь. Я правильно понимаю, что этим в итоге дело и кончилось?

– Вот именно. Я сам стал задумываться: как же так? Зачем тогда нужна работа Мастера Преследования, Большое Заклинание Призыва и все остальные хитроумные способы поймать того, кто скрывается, если можно просто прийти к нему Темным Путем? Почему никто так не делает? Начал расспрашивать и внезапно выяснилось, что Темный Путь всегда прокладывают между человеком и выбранной им точкой в пространстве, а не между человеком и человеком, как я полагал. Сэр Шурф объяснил мне, какова природа этого явления. Ну, что для осуществления настолько крупномасштабной трансформации материи нашему сознанию недостаточно зацепиться вниманием за другое человеческое сознание. Сознание просто слишком эфемерно, чтобы стать опорой, тут нужно что-то гораздо более плотное, незыблемое, в идеале – сама земля. Шурф мне даже схему закрепления потока внимания на объекте устремления нарисовал.

– Это он зря, – меланхолично заметил Джуффин.

– Ну так я сам его попросил. Хотел разобраться. А Шурф физически не способен сделать что-либо на тяп-ляп. И раз уж взялся, то позаботился, чтобы до меня дошло. Это было непросто, но он справился. Я все понял и тут же утратил счастливую способность добираться Темным Путем до нужных мне людей. Нелепо, но это так. Весной, когда мы с Нумминорихом за Карвеном Йолли по пригородам гонялись, мне очень не хватало утраченного умения – ррраз! – и оказаться рядом с ним. И вот прямо сейчас, пока я этого беднягу, поклонника белого света по всем трактирам искал. И еще много раз. Пробовал, старался – ни хрена не выходит. Когда речь о знакомом, оказываюсь возле его дома или там, где мы в последний раз виделись. А когда о незнакомом, в месте, название которого более-менее созвучно с его именем-фамилией или хотя бы начинается на ту же букву; почему это чаще всего оказывается какая-нибудь глухая гугландская деревня, отдельный вопрос… Обидно – передать не могу. Получается, мне лучше вообще ничего не знать о мироустройстве? Чтобы вконец не разучиться колдовать?

– Да, невежество долгое время являлось одной из важнейших составляющих твоего могущества, – серьезно согласился Джуффин. – Но было бы ошибкой полагаться на него и впредь. Хотя бы потому, что от знаний не убережешься. Не станешь спрашивать, все равно найдется умник, который расскажет. Или просто случайно что-то где-то услышишь – и что, все? Гораздо более достойным путем мне кажется способность перешагнуть через знание. То есть сперва ты узнаешь правила, а потом учишься действовать вопреки им. Каждый раз говоришь себе: «Это для всех остальных невозможно, а для меня – вполне». И дело в шляпе. Я сам всегда так делаю. И тебе советую. У тебя точно получится, ты упрямый. Надо только нос повыше задирать. В смысле считать себя лучше всех. Но не ради сомнительного удовольствия стать надутым индюком, а исключительно в интересах дела. Гордыня вообще отличная штука, если правильно ее применять.

Я даже рассмеялся от неожиданности.

– Какой отличный совет! Надо будет попробовать. Что-что, а хвастаться я всегда умел.

– Хвастаться дело хорошее, – вздохнул шеф. – Но не совсем то, что в данном случае требуется. Важно наедине с собой ни на минуту не забывать, что ты неописуемо крут. А с этим у тебя как раз проблемы. Ты всегда был до смешного скромным молодым человеком. Самокритичным и очень чувствительным к похвалам. Это показатель. Того, кто твердо уверен в своем могуществе, комплименты только раздражают: да кто вы все такие, чтобы меня хвалить? Впрочем, как ты себя ведешь с окружающими, не имеет особого значения. Главное – твердо знать: то, что считается невозможным для других, легко получится у тебя. Тем более, что в твоем случае это чистая правда, таких как ты действительно больше нет. Ты у нас со странностями, так уж получилось. И доказательств собственной исключительности у тебя более чем достаточно, чтобы разобраться с такой ерундой, как Темный Путь.

– А ты умеешь добраться Темным Путем до нужного человека? – спросил я.

– Нет, – спокойно ответил Джуффин. – Но только потому, что до сих пор мне не приходило в голову поставить перед собой такую задачу. Не было большой необходимости. Все-таки я, в отличие от тебя, Большое Заклинание Призыва давным-давно, еще в Кеттари освоил. И талант Мастера Преследования у меня, хвала Магистрам, врожденный, как у большинства потомков шимарских охотников, а в Сердце Мира такие способности обычно обостряются даже без дополнительных усилий, сами собой. И еще… Впрочем, это совершенно неважно. Есть предложение: давай заключим пари, кто раньше научится. С проигравшего сто корон.

– Это называется – грабить среди бела дня беззащитных сирот, – мрачно сказал я.

– Не прибедняйся. У тебя фора: ты этот фокус уже проделывал. А что потом разучился, невелико горе, главное, опыт есть. А я пока даже не знаю, с чего начинать. И неотложных дел у меня примерно в три тысячи раз больше. Это еще кто кого собрался грабить, сэр Макс.

– Ладно, – согласился я. – После того, как своими глазами увижу, что у тебя получилось, снова поверю, что это хотя бы теоретически возможно, а там глядишь и сам смогу. За такое ста корон не жалко. Договорились. Пари.

– Интересно, на сколько надо было поспорить, чтобы разбудить в тебе настоящий азарт?

– Минимум на мою голову. Но, чур, ты этого не слышал. А то, чего доброго, однажды уговоришь.

С этими словами я все-таки вымелся из его кабинета. Надо сказать, изрядно успокоенный по всем пунктам. Сэр Джуффин Халли, самый опасный человек в Соединенном Королевстве согласно не только дурацкому газетному опросу, но и некоторым неумолимым фактам, всегда действует на меня как мощный транквилизатор. И это тоже неумолимый факт.

* * *

– У тебя все в порядке? – спросил я.

– Конечно, – ответила Базилио и адресовала мне такой печальный взгляд, что будь на моем месте обычный кровавый тиран и безжалостный убийца, его сердце было бы разбито. Возможно, навек.

Но меня такой ерундой не проймешь.

– Опять ответ не сходится?

Базилио скорбно кивнула. Ее борьба с задачником для средней школы продолжалась уже не первый день и шла с несколько более переменным успехом, чем ей самой хотелось бы.

– Даже куанкурохские головоломки проще, – пожаловалась она.

– Вряд ли, – сказал я. – Подозреваю, эти задачки не сложны, а, наоборот, слишком просты для тебя. Для их решения не нужны ни парадоксальный ум, ни воображение, ни интуиция. Только знание правил и четкое понимание, когда какое следует применять. А школьные правила ты не учила.

– Не учила, – подтвердила Базилио. – Поэтому их приходится угадывать. В смысле логически выводить из решения, которое оказалось правильным.

– Ничего себе! – присвистнул я. – И что, получается?

– Иногда, – вздохнула она. – А иногда бывает, в голову приходит решение, за которым стоит такое красивое правило, хоть на стене его записывай, чтобы перечитывать и радоваться. А потом проверяешь ответ, а он неправильный. Не сходится! И значит, красивого математического правила на самом деле не существует. Ужасно обидно! И почему-то, как назло, подтверждаются самые неинтересные правила. Которые даже запоминать не хочется. Оказывается, математика – совсем не такая захватывающая наука, как мне представлялось.