Суперклей для разбитого сердца

В последний раз Денис натягивал золотые шортики на экзамен по бальным танцам, когда исполнял перед мечтательно жмурящейся преподавательницей польку-бабочку. С тех пор штанишки бестолково лежали в шкафу, хотя пара Денисовых однокурсников, переквалифицировавшихся из акробатов в стриптизеры, сэкономила благодаря форменным институтским шортикам на сценических костюмах. Денис же после небольшой переподготовки трудился в краевом Управлении внутренних дел экспертом-криминалистом и до сих пор не имел возможности попробовать себя в жанре боди-шоу.

Теперь куцые штанишки пригодились: в летнюю жару это была самая подходящая гимнастическая форма.

– И – четыре! – в очередной раз выдохнул Денис, распрямляя колени.

Он немного устал и запыхался, потому что выполнял упражнение в слишком высоком темпе.

– Минутный отдых! – сам себе сказал притомившийся физкультурник, наваливаясь животом на перила балкона.

Крупная вечерняя звезда игриво подмигнула ему, и тут же ровно засветилось окно на седьмом этаже. В ярком электрическом свете за незашторенным окном Денис увидел красотку Инну. Уставившись немигающим взором в звездную высь и шевеля губами, она задумчиво расстегивала пуговки блузки. Очевидно, идея стриптиза витала в воздухе.

– Ух ты! – выдохнул Денис.

Легкая кофточка скользнула вниз, а задумчивая стриптизерша завела руки за спину, очевидно, нащупывая застежку бюстгальтера.

– Повезло мне с квартирой! – пробормотал Денис, имея в виду, что ему повезло с соседкой.

Собственно, квартира-то у Дениса была не из лучших. К примеру, жилище его соседей снизу состояло не из трех, а из четырех комнат. По задумке архитектора, спроектировавшего девятиэтажку, здание должно было иметь ощутимое сходство с заточенным карандашом. Поэтому у него была острая двускатная крыша, которая «съела» немало площади на восьмом этаже и свела к минимуму жилое пространство девятого, где вообще не было балконов. У Дениса балкончик все-таки был, правда, вдвое меньше, чем у соседей снизу.

Красотка Инна благополучно справилась с бюстгальтером, вызвав тем самым бурные аплодисменты публики в раскрасневшемся лице Дениса. Не зная, какой фурор она производит, девица небрежно отбросила кружевную тряпочку в сторону и скрестила руки под грудью, продолжая задумчиво таращиться в ночное небо.

Наслаждаясь бесплатным шоу, Денис еще подался вперед, и в этот момент из глубины квартиры на балкон вышел бассет Барклай. На его вытянутой бело-коричневой морде изображалось искреннее недоумение пополам с обидой. Пес не мог понять, чем вызвана досадная задержка сигнала к отправлению на вечернюю прогулку.

Увидев хозяина, чья поза была воплощением огромного внимания, Барклай укоризненно тявкнул и помчался выяснять, что к чему. Он с разбегу прянул грудью на балконное ограждение и вытянул шею, чтобы приблизиться к объекту, столь интересному для его хозяина. В это момент центр тяжести собачьего организма оказался выше уровня перил, и Барклай перекинулся через ограждение, даже не успев взвизгнуть.

Испуганный вскрик сорвался с уст Дениса, который не успел увидеть красивое собачье сальто полностью и заметил акробатический этюд Барклая уже на финальной стадии, в момент приземления собаки на чужой балкон.

– У-у-у! – жалобно протянул бассет, снизу вверх таращась на хозяина, который в свою очередь таращился на него сверху вниз.

– Ты с ума сошел! – шепотом сказал псу Денис. – Это же чужой балкон! Немедленно прыгай обратно!

Барклай сел на попу, склонил голову набок и посмотрел на Дениса с немым укором. Денис понял, что, предложив бассету совершить прыжок на трехметровую высоту, он сильно переоценил возможности питомца. Этот трюк был бы под силу разве что тигру. Кульбитом с верхнего балкона на нижний длинномерный коротколапый Барклай полностью исчерпал свой репертуар эффектных цирковых номеров.

Денис посмотрел на окно, за которым раздевалась девушка Инна, и обнаружил, что стриптизерша уже покинула сцену и даже опустила занавес, то есть задернула шторы.

– Ладно, олух, сейчас я тебя вытащу! – пообещал хозяин Барклаю. – Сиди там и никуда не уходи!

Бассет послушно принял позу сфинкса. Денис осторожно перебрался через ограждение своего балкона и мягко спрыгнул вниз.

– Гав! – негромко произнес Барклай.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Денис. – Поднимайся на ноги, я подсажу тебя наверх… Тьфу ты!

– Гав! – подтвердил бассет.

Денис ожесточенно почесал в затылке. Только теперь до него дошло, что подсадить бассета наверх без лестницы или хотя бы высокого стула никак не получится. Ничего похожего на заготовки для сооружения пирамид и баррикад на чужом балконе не было, если не считать хрупкой многоступенчатой полочки для низкорослых горшечных растений. По ней на верхний этаж могло бы с легкостью взбежать какое-нибудь мелкое животное, в диапазоне от мышки до кошки.

– Какого черта я не завел хомяка?! – в сердцах буркнул Денис.

Барклай глубоко вздохнул и положил голову на лапы, разбросав мягкие замшевые уши по полу. Его хозяин еще раз яростно взъерошил собственную шерсть на голове и настороженно прислушался к звукам, доносящимся из-за балконной двери. Два голоса – женский и мужской – оживленно обсуждали проблему художественного воплощения зримых образов мистических существ и магических животных. В данный момент дискутировался вопрос об уместности или неуместности теплых пастельных тонов в живописном изображении призраков и привидений.

– Иди сюда, магическое животное! – шепотом призвал Денис Барклая и сам на четвереньках пробежался под окном в дальний угол балкона, где стояли небольшие напольные весы.

Бассет послушно притрюхал на зов, но проявил досадное отсутствие сноровки при исполнении нехарактерной для кинологии команды «Взвешивайся!». Денис вынужден был взвеситься сначала вместе с сильно удивленной собакой, потом самостоятельно. Разница в показаниях прибора составила живой собачий вес: тридцать три килограмма.

– Две пудовые гири! – резюмировал Денис. – Определенно не выжму!

Идея забросить пса на родной балкон руками хозяина оказалась нежизнеспособной.

– Сиди здесь! – повторно распорядился мужчина, начиная одиночное восхождение. – Я тебя вытащу!

Через несколько минут на балкон, предоставленный в полное и единоличное распоряжение бассета, плавно опустилось просторное светлое полотнище, отдаленно напоминающее женскую юбку на кринолине. Следом спрыгнул Денис. Он улыбался.

Если бы в этот момент кто-то имел возможность взглянуть на два балкона со стороны, ему открылось бы прелюбопытное зрелище.