Существует ли ад?

И прискорбно сказать, немало безбожных изберут скорее ад, чем небо, если не изменятся. Я знаю людей, предпочитающих ад небу. Небо на земле открыто им ежедневно, но они превращают его в ад, предаваясь грешной и порочной жизни. Теперь спросим: правда ли, что безбожных ожидает ад? Можно ли защищать ад Библии по этическим соображениям? Я полагаю, что можно, а именно по следующим причинам:

и) Справедливость требует, чтобы дурные люди были отделены от хороших.

Как известно, три греческих слова переводятся в Новом Завете термином «ад». Одно из них – «Ad», означающее просто мир умерших, как дурных, так и хороших. Другое слово – «Tartarus», обозначавшее в древней мифологии подземный мир мрака. Пользуясь этим словом, Святый Дух хочет дать нам понять, что язычники, хотя и заблуждаются во многом, но справедливо верят, что дурные люди войдут после смерти в мир мрака. А это лишь печать Божественного одобрения всеобщего сознания человечества. Все люди, как дикие, так и цивилизованные, верят, что зло, как они его ни понимают, должно быть наказано.

Третье слово, переводимое термином «ад», – «Geenna». Так называлась долина Сынов Еннома близ Иерусалима, где сваливались и сжигались нечистоты города. Во всякое время дня и ночи можно было видеть в этой долине пылающие огни. Иисус Христос сделал ее символом ада, «где муки не умирают и огонь не угасает».

Удобно ли для города, что возле него находится долина Еннома, где сваливаются отбросы? Или город должен оставлять свои отбросы и нечистоты на улицах и в погребах домов, где бы они гнили, заражая воздух и распространяя заразы?

Среди цивилизованных людей не может быть двух мнений. А если так, то, значить, каждое разлагающееся тело – аргумент в пользу ада. Кто отвергает жизнь в Боге, тот сам будет отвержен раньше или позже.

Кладбище необходимо. Тела умерших не должны быть оставляемы в жилищах живых. В одной знакомой мне семье умерло дитя. Бедная мать, убитая горем, не соглашалась предать тело земле. Она стояла возле него и никому не позволяла трогать его. Прошла неделя. Супруг в конце концов вынужден был силой отвести свою подругу жизни в другую комнату, а в это время друзья дома отнесли маленькое тельце на кладбище. Оставить мертвых среди живых было бы бессердечно по отношению к живым и бесполезно для мертвых. Таким образом, каждое кладбище есть аргумент в пользу ада. Духовно умершая душа подобна мертвому телу. Как последнее находится в состоянии физического разложения и таит в себе заразу, так первая находится в состоянии нравственного разложения и скрывает в себе смертоносную язву греха. Если она отказывается принять жизнь, то должна по необходимости быть изолирована вместе с другими духовно умершими душами.

2) Справедливость требует, чтобы грех был наказан. С этим согласны все.

Грех сам себя наказывает, но и правительство в то же время имеет право наказывать его, если грех принимает преступную форму. Человек убивает другого, и ужасные угрызения совести – естественный результат его преступления. Но укоры совести не удовлетворяют требований справедливости. Грех – преступление не только но отношению к душе, но и по отношению к обществу. Поэтому он карается и Богом, и людьми. Гнев Божественного Агнца более страшен, чем гнев льва. В Боге есть нечто, чего должен бояться грешник. Он не слабовольное существо, позволяющее преступникам под влиянием нежной сентиментальности вносить расстройство в Его справедливое и мудрое правление.

Бог вмешивается для того, чтобы защитить интересы Своих верных и послушных сынов. Грех, предоставленный самому себе есть уже ад. «Безбожие, – говорит пророк Исайя, – жжет, как огонь».

Отбросьте, если вам угодно, всякую мысль о материальном огне; но облегчения страданий не будет. Я глубоко верю, что в этом мире есть люди, страдающие от сознания совершенного ими зла в огне воспоминаний, разума и воображения так сильно, что им доставило бы временно облегчение положить руку в огненное пекло и сжечь ее. Огонь, пожирающий душу, сильнее огня, пожирающего тело.

Если душа, обладая неограниченной способностью к добру или злу, выбирает зло, то она развивается в отрицательном направлении через всю вечность. Ужасная мысль! И тем не менее, факт совершается перед нашими глазами.

3) Справедливость требует степеней наказания.

Этот принцип признается каждым судебным учреждением в каждой цивилизованной стране.

«Раб, который знал волю господина своего, и не был готов, и не делал по воле его, бит будет много; а который не знал и сделал достойное наказания, бит будет меньше. И от всякого, кому много дано, много и потребуется: и кому много вверено, с того больше взыщут» (Ев. Луки XИИ гл., 47–48 ст.).

Наказание несомненно следует за грехом, причем степень наказания соответствует греху. Разум принуждает нас предположить, что, если человек не кается в этом Мире, где он окружен добром и злом, то он не будет каяться и в будущем мире, где окружен только злом. Ни один отец не попытается исправить непокорного мальчика, отправляя его в пользующуюся дурной славой часть города, где он имел бы общение лишь с дегенератами. Разумный человек не попытается вымыть себя, валяясь в грязи. Бог делает для каждого в этом Мире все, что бесконечная любовь, мудрость и могущество может сделать для свободного нравственного существа. Если человек предпочитает грех праведности, то бесконечная любовь, мудрость и могущество не могут избавить его от ада. Если он избирает смерть вместо жизни, он должен подвергнуться процессу нравственного разложения и нести последствия закона, в силу которого мертвые и живые должны в конечном итоге быть разобщены.

Л. Диксон, бакалавр свободных искусств

Ад – философская необходимость

Не так давно я говорил проповедь на тему: «Существует ли Диавол?» Церковь была битком набита. Я полагаю, что это обстоятельство указывает на то, что вопросы вечности вызывают гораздо больший интерес, чем принято думать.

Доказательством этого служит еще жизнеописание Чарльза Кингслея. Чарльз Кингслей был один из самых ярких и жизнерадостных представителей когда-либо живших христиан, но он постоянно задумывался над вопросами смерти и вечности. Незадолго перед своей кончиной он сказал: «Я ждал этого часа всю свою жизнь, ждал с жгучим и благоговейным любопытством». Мне кажется, что эти слова характерны также для духа широких масс, особенно интеллигентных классов. Они никогда не сознаются в этом и смеются, если спросить их мнение; но, я уверен, в глубине души они живо и серьезно интересуются вопросами вечности; и даже осмеливаюсь утверждать, что это обстоятельство служит немаловажным аргументом в пользу существования ада.

Проблема ада затрагивает инстинкты духа и сердца. Кто-то (я забыл, кто именно) заметил: «Ад – философская необходимость». Я убежден, что в этом положении заключается глубокая истина. Если бы у нас не было ни Библии, ни церквей, ни проповедей, ад все-таки оставался бы философской необходимостью. Мне кажется, что если человек мыслит и допускает существование и воздействие на нас Бога чрез нашу совесть, то помимо сверхъестественного откровения он придет к заключению, что должно существовать наказание, какое бы оно ни было, для всех тех, кто отвергаёт любовь Бога. Вот почему я верю, что ад – философская необходимость.

Далее, я верю в ад, потому что он составляет предмет Божественного Откровения. Мне кажется, что никто, искренно читающий Библию, не может усомниться в истине, что ад существует. Этот ужасный факт открыт яснее всего на страницах Святого Писания. Я полагаю, что в этом вопросе Божественное Откровение поддерживает философию, и философия, с своей стороны, подтверждает Божественное Откровение. Таким образом, я верю в ад, как на основании философских размышлений, так и на основании Святого Писания.

Мы должны иметь в виду, что значительная часть возражений против такой веры вызвана искаженными изображениями ада. Если бы люди обращали больше внимания на библейское учение, чем на картинные изображения Данте и некоторых увлекающихся проповедников, фантазия которых выходила далеко за пределы Божественного Откровения, то они гораздо скорее согласились бы с фактом существования ада; многие, говоря об аде и описывая его, мнят себя весьма умными и приводят такие подробности, что можно подумать, будто они там были. А между тем в Библии нет никаких ужасных и вселяющих страх изображений ада.