Суси-нуар. Занимательное муракамиедение
Шрифт:
Выходит, Окада своей блокировкой блокировал сам себя.
– Вы живете в очень странном месте, – сказала Мальта Кано.
– Кошки ведь очень чувствительные создания.
– Однако мы живем там уже довольно давно – и мы сами, и кот. С чего бы ему пропадать именно сейчас? Почему он не ушел раньше?
– Точно я не могу ничего сказать. Может, течение изменилось. Что-то нарушило течение.
– Течение…
Но лишь после смерти Нобору Ватая в пересохший колодец хлынула вода.
Имеет ли это какое-то отношение к тому, что я совершил там? Вполне возможно. Видимо, неожиданно выбило пробку, закрывавшую грунтовым водам путь наверх.
Я– это он,
А он – это я.
Откажешься от себя, тогда ты – это ты.
Так говорил Хонда-сан.
Что за перевертыши? Что еще за Гегель с буддистским уклоном? Ведь не сам же Мураками все это придумал, тут же века спрессованы. Где-то я уже все это…
Ну так и есть.
Ведь сказано же:
Каждая
Открываем древнейший письменный памятник японской цивилизации «Записки о деяниях древности» (Кодзики). В них мудрые старцы-монахи неторопливо повествуют о том, как призвал Повелитель Неба двух прекрасных молодых богов, Идзанаги и Идзанами, дабы навели они наконец порядок в Хаосе японской мифологии107.
И был Идзанаги чуть сильнее, а Идзанами чуть красивее [59] .
И наградило Небо бога Идзанаги священным копьем Амэ-но-Нубоко. И поднялись молодые на плавучий небесный мост Амэ-но-Укихаси, и взялись за руки. А Идзанаги погрузил свое копье в океанский рассол и помешал там поглубже, приговаривая: «Коро-Коро» [60] . И когда вынул обратно, на копье осталась капля соли. Капля эта упала обратно в рассол и там затвердела. Так получился первый остров, Оногоро108.
Спустились они с небес на этот остров, воздвигли Небесный Столб и возвели просторные покои. И спросил Идзанаги богиню Идзанами, свою младшую сестру: «Как устроено твое тело?» А она отвечала так: «Мое тело росло-росло, а есть одно место, что так и не выросло. И чего-то теперь не хватает». Услыхал это Идзанаги и предложил: «Мое тело росло-росло, а есть одно место, что слишком выросло. И чего-то теперь в избытке. Давай же восполним твой недостаток моим избытком и родим страну! Согласна?» Обрадовалась Идзанами. «Это будет хорошо!» – сказала она.
Тогда Идзанаги позвал ее: «Обойдем же вокруг Небесного Столба, на той стороне встретимся и супружески соединимся [61] . Ты справа навстречу обходи, а я слева навстречу обойду». Условились они, да так и сделали. И когда встретились по другую сторону столба, воскликнула Идзанами: «Как ты прекрасен, о юноша!» Отвечал ей на это Идзанаги: «Как ты прекрасна, о девушка!» – но тут же и прибавил: «Не пристало женщине говорить это первой». И не было в его голосе прежней радости.
Но все же начали они брачное дело, и дитя, что родили, оказалось пиявкой без рук и без ног. И они посадили его в тростниковую лодку и отправили плыть в океан [62] .
И родился у них затем Авасима – пенный остров, и его тоже за дитя не сочли.
Тогда спустилось к ним Откровение Неба о том, что не годится женщине первой заговаривать с мужчиной. И пошли они снова вокруг столба, и встретились по эту сторону, и познали в себе силу Земли, и родили множество островов. Когда же появился на свет бог огня Кагуцути, он тоже был здоров, но Идзанами, рожая его, опалила себя.
И отделилась на Земле смерть от жизни, и спустилась Идзанами под землю и стала жить под землей.
59
Сравните с историей о бесполых первочеловеках у Платона, которую цитирует Осима в «Кафке на взморье».
60
О слове «Коро-Коро» см. комментарий переводчика к роману «Страна Чудес без тормозов».
61
Первый переход Окады в иной мир: женитьба на женщине, до него принадлежавшей другому. Кумико вышла за Окаду еще и затем, чтобы «убежать» из жизни с Нобору Ватая, и это чувствуется в их отношениях с начала книги.
62
В Подземелье «Страны Чудес» пиявки появляются после того, как Розовая Толстушка сама целует героя-конвертора. Позже он говорит ей, что не должен лишать ее девственности, хоть и не может объяснить почему.
Грехопадение Кумико заставило ее спрятаться в иной мир. Что дальше?
А дальше и в ней самой, и в любящем ее муже происходит то, что заложено в человеке с основ его существования.
Ситуация, которая так или иначе знакома любому с кем-то в паре – будь то мужчина-женщина, женщина-женщина или мужчина-мужчина.
Принятие решения.
1997.09.25—16:27
Никак не могу себя полюбить. Это очень горькое чувство. Что нужно сделать, чтобы понравиться себе самой? Люди вокруг просто обожают себя, не прилагая для этого никаких усилий. Вот и Вы, Мураками-сан, похоже, гордитесь, что Вы – это Вы, а не кто-то другой. Я тоже хотела бы так научиться. Но разве одного желания достаточно?
(35 лет, замужем, детей нет)
Харуки Мураками:
Здравствуйте. Очень сложный вопрос.
«Чтобы любить себя, людям не нужно усилий»? Думаю, это не так. Да, у меня есть несколько качеств, которыми я горжусь. Но как только их список кончается, мне приходится иметь дело с другими своими качествами. И ситуаций, когда я жутко злюсь на себя – «Что же ты делаешь? Эх, ну что ты за человек?!» – в моей жизни хоть отбавляй.
И мне кажется, у большинства людей так же. Разве нет?
Лучшее, что я мог бы Вам предложить, – это не просыпаться в три часа ночи, как советовал Скотт Фитцджеральд. Именно в три часа ночи каждый из нас чувствует себя самым одиноким существом на Земле. Таким одиноким, что хочется умереть. А для того, чтобы не просыпаться в три часа ночи, нужно изо всех сил двигаться днем. Тогда накопившаяся усталость не позволит Вам проснуться до самого рассвета109.
Да,
единых ответов у Мураками нет. Да, как и в «Норвежском лесе», мы вольны «привинтить» к финалу «Хроник» по крайней мере две или три возможных версии прочтения.И все же позволю себе немного помедитировать. Вернулась ли Кумико? Как завершился поход японского Орфея за своей Эвридикой? И каким, собственно, выводом заканчивается чуть ли не самый масштабный бестселлер Страны Восходящего Солнца конца ХХ века?
Здесь ведь вот что интересно. Как Норихиро Като в своем «Справочнике», так и Сибата-сэнсэй в общении со мной рекомендовали вспомнить даже не первый миф об Идзанаги и Идзанами, а то, что с ними случилось дальше, – т.н. «историю первого японского развода». В этой истории мы встречаем до странного много сходства и с мифами об Орфее или Аиде, и со славянскими сказками (например, о сожженной коже Царевны-лягушки или о долгом бегстве от Бабы-яги с бросанием гребней-полотенец через плечо). Но главное – с конфликтом отношений Окада – Кумико.
Попробуем наложить эти две истории друг на друга.
Ослепленный горем, Идзанаги схватил свой меч и разрубил Кагуцути надвое одним ударом. А тело мертвой Идзанами схоронил в недрах горы Хиба [63] . Однако все не мог забыть ее, а потому спустился к расщелине на склоне Ёмоцу-Хира и вошел в ворота Нижнего Мира – страны мертвых Ёмоцу-Куни [64] .
И позвал он жену обратно, сказав ей: «Мы с тобой еще не закончили. Возвращайся же, и продолжим рожать Страну!» На что отвечала ему Идзанами: «Я уже отведала пищи Ёмоцу-Куни и не могу вернуться к тебе» [65] .
Но и она тосковала по мужу. И когда Идзанаги начал настаивать, сказала: «Прежде чем уйти отсюда, я должна получить разрешение богов Ёмоцу-Куни». И скрылась в подземной пещере, добавив: «Жди, пока я не вернусь, но не подглядывай, что творится со мной» [66] .
Долго ждал Идзанаги, но Идзанами все не возвращалась. И тогда, отчаявшись, надломил он священный гребень Юцуцума-Гуси, что носил в левой косе, и посветил им в пещеру, дабы увидеть, что там происходит.
И увидал он, что Идзанами лежит в пещере и восемь разноцветных демонов грома, Якуса-но-Икадзути, раздирают ее изнутри. А тело ее разложилось, изъеденное личинками.
Охваченный ужасом, Идзанаги пустился в бегство. Но Идзанами, в ярости от того, что муж увидел ее в таком недостойном обличье, вскочила с ложа и пустилась за ним в погоню вместе с демонами грома и дьяволицей страны мертвых Ёмоцу-Сикомэ.
Когда дьяволица почти настигла его, он бросил в нее те вещи, что имел при себе. И обернулись эти вещи побегом бамбука и виноградной лозой. И пока дьяволица пожирала их, он успел убежать далеко.
Но восемь демонов грома, Якуса-но-Икадзути, не отставали. Не раз, убегая все дальше, сражался с ними Идзанаги священным мечом, но те были слишком сильны. И лишь на склоне Ёмоцу-Хира, куда он выманил их, нашлось дерево со священными персиками. Забросал он демонов плодами с дерева и наконец отогнал их прочь.
А чтобы не настигла его Идзанами, взял он огромный обломок скалы и завалил им вход в страну мертвых. И закричала Идзанами по ту сторону скалы: «Что ты наделал? Отвори мне, или я буду убивать по тысяче твоих подданных каждый день!» На что Идзанаги ответил: «А я буду каждый день производить полторы тысячи новых!»
Так люди на Земле стали смертными. А Идзанами получила имя Ёмоцу-но-Ками и стала главной богиней страны мертвых Ёмоцу-Куни.
63
Предположительно – нынешняя гора Идзумо.
64
Второй переход Окады в иной мир: через колодец в «загробный отель».
65
Кумико через «потустороннего» брата передает мужу, чтобы тот ее не ждал и не искал.
66
Сразившись с Нобору Ватая в «загробном отеле», Окада пытается зажечь фонарик. «Не смотри, если хочешь забрать меня отсюда!» – кричит ему Кумико голосом другой женщины.
На первый взгляд, финал мифа принципиально отличается от финала «Хроник». Окада все-таки убивает Нобору Ватая в загробном мире. И отнюдь не блокирует Кумико выход «обратно», наоборот – оставляет ей шанс вернуться и разделаться с братцем на «этом» свете. А сам умирает в колодце от хлынувшей внезапно воды (конец 37-й главы).
Пара оставшихся после этого глав состоят из писем от Мэй Касахары и Кумико – писем, которые он уже мог и не получать (о чем и беспокоилась Мэй). А также странного разговора с матерью Корицы в отсутствие самого Корицы… Как если бы Окада и Корица слились воедино. Соединив два убитых сердца в одно живое.
Но все это, повторяю, всего лишь версии. Джазовые импровизации на тему, которую каждый из нас проживает для себя сам.
21
Лорен Баколл и виртуальный пейот
До сих пор из всего, написанного Мураками, экранизирована только «Песня ветра»110. На мой взгляд, получилась эдакая черная комедия-фарс с сильным привкусом Бориса Виана. Смотреть забавно, да только Мураками там не пахнет. Авторский текст сохранен, но разрозненными кусками, и весь мистический контекст проигнорирован.
Самому писателю фильм не понравился. На постановку тем же режиссером «Овцы» он согласия не дал – и с тех пор отвечает отказом на любые предложения о постановке его романов. Этим летом известный мэтр японской режиссуры Дзюн Итикава начал съемки фильма по небольшому, десятилетней давности рассказу Мураками «Тони Такитани» (на русском вышел в сборнике «Призраки Лексингтона» под названием «Тони Такия»111). Главные роли в нем должны сыграть такие звезды, как Исэй Огата и Риэ Миядзава [67] .
67
Для тех, кто рассказ не читал, – это история об одиноком японце, имя которому дали американцы и который «заблудился» в Японии конца века. Идея рассказа пришла писателю в голову на Гавайях, когда в случайной лавке он увидел футболку со странной надписью «Tony Takitani» – неведомо чьими английским именем и японской фамилией.