Сутра о мудрости и глупости (Дзанлундо)

Всемерно прилежая на пути праведности, все монахи обрели духовные плоды от первого до четвертого.

Как-то раз пятьсот торговцев решили отправиться в море за драгоценностями. По дороге они прибыли в эту горную обитель и увидали усердие монахов на пути праведной жизни. Посоветовавшись, купцы решили совершить пожертвование. Однако подателей милостыни было много, поэтому купцы, не улучив момента, чтобы выполнить свое намерение, поклонились монашеской общине и, отправляясь в путь, сказали:

– Если мы благополучно вернемся, то совершим пожертвование.

Монахи ничего не сказали, и купцы двинулись в путь.

За морем они добыли множество драгоценностей и, благополучно вернувшись назад, поднесли монашеской общине очень дорогой драгоценный камень, с тем чтобы монахи продали его и устроили себе совместную трапезу.

Монашеская община приняла драгоценность и передала ее [на хранение] монаху, ведавшему хозяйственными делами.

Случилось как-то раз так, что в монашескую общину перестала поступать дарственная еда. Монахи подумали: «Продадим драгоценность и купим пищи» – и сказали монаху, ведавшему хозяйственными делами:

– Давай драгоценность, поднесенную купцами!

– Купцы подарили эту драгоценность мне, но никак не вам, – возразил тот.

– Купцы подарили эту драгоценность общине, тебе ее дали только на сохранение, а не в подарок, – настаивали монахи.

Тогда тот монах разозлился и заявил:

– Если вам нечего будет жрать, кроме собственного дерьма, то все равно драгоценность останется моей, и нечего больше говорить!

Члены монашеской общины, видя, что тот монах разгневался и породил дурной помысел, разошлись каждый в свою сторону.

За оскорбление монашеской общины тот монах после своей смерти низвергся в великий ад живых существ, где нет покоя [от мучений]. Там в течение девяноста одной калпы он должен беспрерывно валяться в омерзительных нечистотах.

Освободившись оттуда, он вплоть до сего дня возрождается

в этом зловонном пруду, где зрят его уже множество лет. Будда прошедших времен Шикхин^{153} также приходил сюда вместе с монашеской общиной и показывал его своим ученикам, рассказывая, что за событие некогда произошло. Затем сюда приходил также будда Вишвабху вместе с монашеской общиной и рассказывал, что за событие некогда произошло.

После этого [тот монах], умерев, снова возродился в аду живых существ, где пробыл бесчисленное количество тысячелетий, а затем опять возродился в этом пруду. Приходил сюда будда Кракуччханда^{154} вместе с монашеской общиной и рассказывал эту старинную историю. Приходил сюда также и будда Канакамуни. Приходил сюда и будда Кашьяпа со своими учениками и рассказывал им эту старинную историю.

Сейчас последний, седьмой будда – я, Будда Шакьямуни, показываю вам здесь этого червя. И также придут сюда со своими учениками тысячи будд счастливой калпы и расскажут им историю, каким образом некогда появился этот червь.

У монахов, прослушавших рассказ Победоносного, все волооки на теле стали дыбом. И каждый из них стал строго следить за тем, что вершил телом, речью и помыслом.

И все многочисленные окружающие были очень довольны назиданием Победоносного.

Глава пятьдесят первая. О послушнике Кюнте

Так было однажды услышано мною. Победоносный пребывал в Шравасти, в саду Джетавана, который предоставил ему Анатхапиндада. В то время достопочтенный Шарипутра днем и ночью в течение трех суток божественным глазом выискивал те живые существа, уделом которых было обращение [в истинную веру], и шел к тем, кто был достоин обращения.

Как-то раз купцы отправились в другую страну по торговым делам и взяли с собой собаку. По дороге эта собака украла у одного купца кусок мяса. Тот купец разозлился, перебил собаке лапы, бросил в безлюдной местности, а сам ушел.

Тут Шарипутра посмотрел божественным глазом и увидел собаку, страдавшую от голода. Шарипутра надел монашеское платье, взял патру и, собрав подаяние, тут же взмыл в небо и опустился около собаки, помыслив о ней с милосердием и любовью. Он накормил собаку, а когда та, наевшись, возрадовалась, Шарипутра преподал ей святое Учение.

После своей смерти собака возродилась в Шравасти сыном одного брахмана.

Как-то раз Шарипутра в одиночку ходил за подаянием и подошел к дверям дома того брахмана. Брахман спросил Шарипутру:

– Почему ходишь в одиночку? Разве у тебя нет послушника?

– У меня нет послушника, поэтому я хожу в одиночку, – отвечал Шарипутра. – Говорят, у тебя есть сын. Не отдашь ли его мне?

– У меня есть сын, которого зовут Кюнте, – сказал брахман. – Но он еще мал и ничего не может. Когда вырастет, тогда отдам.

Выслушав эти слова, Шарипутра запомнил их и вернулся в рощу Джетавана.

Через семь лет Шарипутра пришел в дом брахмана и попросил у него сына. И брахман отдал Шарипутре сына. Шарипутра принял мальчика и увел его в рощу Джетавана. Там он сделал мальчика послушником и наставил в святом Учении, отчего мысли Кюнте полностью освободились [от нечистых страстей], и он стал архатом, обладающим шестью трансцендентными способностями и всеми достоинствами [архата].

Как-то раз послушник Кюнте силой своей запредельной мудрости стал выяснять, благодаря какому событию в прежнем рождении он, обретя это [человеческое] тело, встретился с наставником [Шарипутрой] и обрел духовный плод. Выясняя это, Кюнте узнал, что в прошлом рождении он был голодной собакой, но благодаря доброте своего наставника Шарипутры он обрел человеческое тело и духовный плод.

Узнав это, Кюнте очень обрадовался и подумал: «Благодаря доброте моего наставника я избавился от мук [сансары]. И чтобы почтить наставника, я останусь его послушником всю жизнь и не буду добиваться полного посвящения».

Как-то раз Ананда спросил у Победоносного:

– Что за греховное деяние совершил этот послушник в прошлом [рождении], если обретался в собачьем теле? И что за благо сотворил он, если полностью освободился [от сансарического бытия]?

На это Победоносный рассказал Ананде следующее.

– Давным-давно, во времена будды Кашьяпы, среди окружавший его монахов был один монах, обладавший очень благозвучным голосом. И все радовались, когда слушали, как он поет гимны.

Там же был один старый монах с очень неприятным голосом. Однако он вместе со всеми пел гимн и нараспев произносил духовные стихи.

Тот старый монах был архатом и обладал всеми достоинствами шрамана.

Как-то раз молодой монах с благозвучным голосом оскорбил старого монаха, сказав:

– Твой голос подобен лаю собаки.