Суздаль. История. Легенды. Предания
Шрифт:
В апреле 1720 года Евдокию Федоровну доставили на место заключения. Успенский монастырь был бедным — ни ограды, ни забора, по его территории даже проходила проезжая дорога. Ф. Новокшенов даже не знал, какие принимать меры, чтобы сторожить царицу. Ему приказали дожидаться другого офицера, которого пришлют на смену. Через месяц прибыл капитан С. Маслов с инструкцией, в которой опять ничего не говорилось о материальном содержании царицы. Боялись только переписки Евдокии Федоровны с монахинями, поэтому днем и ночью солдаты должны были ходить вокруг монастыря. О ней так мало заботились, что впоследствии келью для себя она построила на собранные деньги.
В декабре 1722 года С. Маслов доносил, что оба иеромонаха умерли и служить в монастыре некому. К тому же от сильных ветров на церкви обвалилась кровля, и во время дождей над Святым престолом
Заботиться о Евдокии Федоровне стали только в царствование Екатерины I, когда были назначены постоянные денежные и хлебные оклады иеромонаху, дьячку и трем келейным старицам. Приказано также было царицу "пищею довольствовать, чего когда пожелает, и для того всяких припасов покупать… и медов готовить с довольством, чтобы ни в чем ни малейшей нужды не имела. А денег держать в год по 365 р., то есть по рублю в день, да сверх того на одежду и на обувь давать… в год по сто рублев".
В марте 1725 года Евдокию Федоровну перевели в Шлиссельбургскую крепость и заточили в подземную темницу, полную крыс. Царица была больна, но ухаживала за ней одна только старушка, сама нуждавшаяся в помощи. Так держали ее два года… Одновременно с Евдокией Федоровной в крепости томилась царевна Мария Алексеевна — дочь царя Алексея Михайловича, вся вина которой заключалась лишь в том, что она состояла с царицей в переписке, когда та находилась еще в суздальском Покровском монастыре. Царевну заключили в одну из башен, в которой она и скончалась, как уверяли иностранные писатели того времени, — от голода.
Когда на русский престол вступил Петр II — сын несчастного царевича Алексея, царица с трепетом ждала весточки от внука. Но время летело, а о ней никто не вспоминал. Нетерпение вырваться на свободу после 27-летнего заключения было у нее так велико, что она обратилась к всесильному когда-то А.Д. Меншикову — врагу своего сына и своему личному врагу. Она просила о переводе в московский Новодевичий монастырь, но звезда сиятельного князя тогда уже меркла. Однако все-таки наступил день, когда двери темницы растворились и на пороге появились разодетые люди. Они поклонились ей до земли и пригласили следовать за собой…
Пострадавшие за царицу старицы тоже были освобождены, и игумения Марфа снова стала настоятельницей Покровской обители. Надгробный камень на ее могиле и теперь можно видеть неподалеку от входа в соборную церковь. По преданию, из поколения в поколение передавались ее слова, обращенные к монахиням: "Милые мои, не пытанные, не мученные, не наказанные! А я все вытерпела, никого не выдала, никого в беду не ввела".
В Москву царица возвратилась только 2 сентября 1727 года и остановилась в Новодевичьем монастыре — в палатах близ Святых ворот, над которыми располагалась церковь Преображения. Пророчество игумена Досифея сбылось: после смерти мужа Петра I и сына Алексея она стала царицей, хоть и чисто номинальной. При ней был назначен особый штат, на содержание царицы и ее двора отпускалось 60 000 рублей в год. Но жизнь, проведенная в страшных бедствиях, утомила Евдокию Федоровну. Довольствуясь возвращенными почестями, она не вмешивалась в придворные дела и спокойно жила в Новодевичьем монастыре. При дворе почти не появлялась, только присутствовала при обручении своего внука с княгиней Е. Долгоруковой да на коронации Анны Иоанновны. Тогда царица сидела на особо устроенном месте, откуда, как она и желала, посторонние не могли ее видеть.
По окончании церемонии императрица подошла к ней, обняла, поцеловала и просила ее дружеского расположения к себе: обе плакали навзрыд… После отъезда Анны Иоанновны придворные бросились к Евдокии Федоровне с поздравлениями. Она их ласково выслушала, и было видно, что царица не забыла ни аристократической вежливости, ни придворного этикета… Но все пришло слишком поздно: молодость утрачена, жизнь разбита, и в 1731 году царица Евдокия Федоровна умерла в Новодевичьем монастыре, где ее и похоронили.
А в числе древних колоколов на колокольне Покровской обители есть один, который и поныне называется "царицыным". Звон от него такой жалобный да печальный, и как зазвонят в него, то в городе говорили: "Ну, завыл-застонал
Царицын колокол! Так и плачет, так и плачет!"Ризоположенский девичий монастырь
Суздальский Ризоположенский монастырь относится к числу древнейших русских обителей, хотя летописи сохранили мало сведений о времени его основания. Частые пожары и всепоглощающее время уничтожили почти все источники по многовековой истории монастыря, и единственные сведения о его первоначальном периоде имеются только в "Житии преподобной Евфросинии Суздальской", которое и само было написано лишь в середине XVI века. Да и переданы в нем какие-то смутные предания, сохранявшиеся в обители. В книге уже не раз упоминавшегося Анании Федорова временем устроения обители считается 1207 год, эта дата и принята исторической наукой.
В древности местность, на которой теперь располагается Ризоположенский монастырь, была посадской и находилась вне городских укреплений, от которых она отделялась рвом. Впоследствии, когда исчезли стены, раскопали и застроили зданиями большую часть валов, монастырь оказался в самом людном месте города, а перед ним располагалась обширная торговая площадь.
Во время татарского нашествия Господь открыл преподобной Евфросинии (о ней будет рассказано в следующей главе), что завоеватели возьмут и разрушат город, многие жители его будут истреблены или взяты в плен, но обитель, посвященная Божией Матери, останется невредимой: "Тебе же вместе с живущими здесь обещаю, что знамение креста будет охранять твой монастырь". И тотчас час явился дивный крест над монастырем, во свете был виден Животворящий крест Господень и два огнеобразных и световидных юноши, державшие в своих руках натянутые луки. Преподобной Евфросинии они сказали, что посланы от Бога охранять обитель.
В другой раз святая подвижница видела, что некоторые инокини бежали в город, чтобы за его стенами найти защиту, но спасения там не нашли: некоторые погибли от меча, другие попали в плен, третьи возвратились в обитель.
Сначала постройки Ризоположенского монастыря были деревянными, но до настоящего времени от них ничего не осталось. В XVI веке из кирпича был возведен трехглавый Ризоположенский собор, а в 1688 году южную стену обители украсили двухшатровые Святые ворота, сооруженные суздальскими зодчими Иваном Маминым, Иваном Грязновым и Андреем Шмаковым. Ворота невелики по размерам, но эти две колоколенки как-то очень дружественно и дружелюбно прикоснулись друг к другу коротенькими восьмериками. В этих колоколенках устроены сказочные оконца-слухи, в белых стенах — нарядные зеленые и красные изразцы, и очень гостеприимна невысокая, соразмерная с человеческим ростом входная арка.
Главным в обители является Ризоположенский храм (квадратный в плане), точная дата возведения которого неизвестна. По некоторым сведениям, его начали возводить в 1520-е годы на средства Ивана Шигони-Пожогина — ближнего боярина великого князя московского Василия III. Однако в результате последующих переделок от первоначального облика церкви мало что осталось. Храм окружали кирпичные паперти, происхождение которых ученые относят ко второй половине уже XVII века. В южной паперти сохранился большой образ "Распятие" с предстоящими Богоматерью и Иоанном Богословом. Это бесценное сокровище обители является работой двух суздальских иконописцев конца XVII века, а надпись над ней гласит: "188 (1680) году пісал расъпятье Господне Кузьма Яковлевъ Бабухинъ Суздалец; Богородицинъ образ и Богослова Иоанна писал зограф… Ионинов". В технике иконописания эти мастера ничем не уступали лучшим царским иконописцам конца XVII века. Для их работы характерны те же правильность рисунка, знание анатомии, естественность выражений лица, умелое владение светотенью и перспективой.
На наружной западной стене храма взоры паломников и посетителей привлекают украшения из древних квадратов и цветных изразцов.
В 1700 году, в самом начале нового столетия, в материальном положении монастыря произошли некоторые перемены. В этот год Ризоположенская обитель, как и некоторые другие, была лишена государева жалования (денег и хлеба). Вместо этого монастырю пожаловали поместья, которые были разбросаны очень далеко, причем в разных уездах. В их числе были и поместья князя Сергея Романовича Пожарского, которые перешли в казну после его смерти и смерти его жены. Доходы с вотчин Пожарских состояли из оброчных денег и хлеба, а также с печей, в которых выжигали известь.