Свадьба по-английски

– Да, действительно. Но леди Хантли не принимала никакого участия в подготовке к свадьбе. Она вообще ее не желала, – более свободно проговорила Грейс.

– А мне казалось, что в этих обстоятельствах вы были ей особенно нужны. Как доверенное лицо.

– Я не могу сказать, что она как-то особенно доверяла мне. Я выполняла самую обычную работу: звонки, переписка, благотворительность. И прочее в том же духе.

– А вы говорили кому-то в замке, что собираетесь в отпуск?

– Ну да. Мисс Пейн.

– Вы предупредили ее заранее?

– Нет, я ведь не знала до последнего, что уеду. Сказала уже перед отъездом.

– А мисс Пейн говорит, что вообще не знала о вашем отпуске, пока вы не позвонили ей. Когда же это было? – Он снова порылся в лежащих на столе бумагах. – Ах, да. Семнадцатого июня.

– Да, я прочла сообщение в газетах и сразу же позвонила. Но мне казалось, я все же говорила ей о своем отъезде.

– Вероятно, забыли. Никто из прислуги даже не заметил, когда именно вы уехали. Кроме мистера Хейли, садовника. Он видел вашу машину, когда вы выезжали за ворота. Странно, что вы ни с кем не попрощались, уезжая на неделю.

– Честно говоря, у меня нет с прислугой каких-то особенно дружеских отношений.

– Конечно. Я просто поинтересовался. Думал, может, из вежливости. С экономкой. – На лице старшего инспектора была написана легкая растерянность.

– Кажется, я заходила к ней, но не застала на месте, а искать по всему замку, – девушка многозначительно повела плечами.

– Ну, что ж, мисс Сондерс, теперь вы здесь и, надеюсь, в ближайшее время нас не покинете, – улыбнулся ей Гейтс на прощание.

Грейс поднялась и уже собиралась уходить, когда он бросил ей последний вопрос:

– А кстати, как называлась гостиница, в которой вы останавливались?

– Это был пансион. Миссис ... миссис, извините, совсем вылетело из головы. Его мне посоветовала одна приятельница. Она же забронировала номер.

– Ясно. Вас не затруднит уточнить у приятельницы название? Вдруг соберусь отдохнуть в сезон.

– Я попробую.

– Решительная девица, – открыл рот инспектор Бакер, едва Грейс покинула кабинет. – К тому же очень спортивная. И удар у нее наверняка поставлен, раз в гольф играет. Такая легко полголовы тяпкой снесет.

– К тому же она врет, – поскреб свой ежик инспектор Гейтс. – Надо разузнать о ней побольше. Прокачусь-ка я в Хантли. Вы со мной, коллега?

– Нет. Хочу просмотреть материалы допросов. Любопытное место этот Сент-Эндрюс, их всех туда так и тянет – мисс Сондерс, виконт Ирвин. И ни один не может вспомнить, где останавливался и с кем встречался.

– Действительно, любопытное. Тем более что ни один из них там не был. Ну, что ж, удачи. Сегодня после полудня у нас с вами встреча с семейством Бредфорд. В три – леди Оркни. И напоследок – лорд Хантли.

Глава 26 21 июня. Триумф Эвелин

– Гм. Гм. – Эвелин поднялась со своего места и постучала по бокалу шампанского десертной ложечкой. – Прошу минуту внимания!

Сегодня она так и лучилась, с самого начала ужина все заметили особенное настроение Эвелин. Но она лишь отшучивалась, и вот теперь момент, видимо, настал.

Девушка тряхнула каштановыми кудрями, сейчас, в серебристом вечернем платье, накрашенная, с ярким маникюром, она напоминала кинодиву тридцатых годов. Было в ее облике что-то из века джаза, даже озорной блеск в глазах подчеркивал это сходство. В этот момент Эвелин была хороша как никогда.

– Итак, я хочу, чтобы все выпили за Джеймса! Сегодня мой дорогой Джеймс был утвержден в должности старшего архивариуса департамента труда и пенсионного обеспечения! С годовым доходом в пятьдесят три тысячи фунтов стерлингов! – Не сдержав восторга, она поставила бокал на стол и зааплодировала самой себе, слегка подпрыгивая на пухленьких ножках. – Теперь мы с Джеймсом можем пожениться! И возможно, скоро у нас появится свой маленький, а возможно, и не очень маленький домик! – Она хитро стрельнула глазками по сторонам, отчего у некоторых из присутствующих на лице появилось недоброе выражение. – Сегодня перед ужином я уже связалась с риелторской конторой!

На лице леди Бредфорд отобразилось сильнейшее недоумение, граничащее с неверием. Она внимательно взглянула на дочь, прежде чем поднять бокал.

Лорд Бредфорд, вставая, взглянул на будущего зятя с искренним, неподдельным интересом.

Чарльз отпустил очередную сомнительную остроту, поднимая бокал.

– Так вот куда вы исчезли вчера вечером? – спросил он, садясь на место. – Надеюсь, не забыли отпроситься у полицейских? Меня вот они до сих пор трясут по поводу моей отлучки, – едко закончил он.

– Конечно, дорогой братец, можешь не сомневаться.

– Извините, но мне кажется, мы с Эвелин проявим верх неблагодарности, если не выпьем за Джорджа. – Все присутствующие с удивлением открыли рты, ибо это был, пожалуй, первый случай, когда Джеймс, лорд Портман, открыл рот по собственному почину.

В первые несколько секунд на лице Эвелин отразилась досада, но потом оно просияло искренней радостью. И она встала рядом с Джеймсом. В то время как на лице Джорджа отразилось нечто похожее на раздражение. Но через секунду и он с собой справился и протянул навстречу Джеймсу свой бокал с вполне дружеской, несколько неловкой миной.

– Джордж! Дорогой, мне действительно следовало первый тост поднять за тебя! – прочирикала Эвелин. – Ведь лишь благодаря твоей дружеской помощи это состоялось. Дай я тебя поцелую! – И она, выскочив из-за стола, добежала до Джорджа и, подпрыгнув, повисла у него на шее.

Джордж стоял прямо, как будто аршин проглотил, и улыбался натужной улыбкой.

Мардж взирала на эту трогательную семейную сцену с насмешливой искрой в серых слегка прищуренных глазах.

– Интересно, сестричка, что ты такое узнала, что наш дорогой кузен вдруг расщедрился? Застукала его с горничной? Или нашла у него под кроватью чемодан героина? – Голос Чарльза звучал развязно и зло.

– Заткнись, Чарльз! – резко одернул его Джордж. – Твои выходки становятся невыносимы! Я просто оказал небольшую услугу.

– И какова сумма этой небольшой услуги?

Глаза Чарльза загорелись живым интересом. И Джордж, кажется, уже пожалел о своем мягкосердечии, поскольку его поступок явно пробудил аппетиты всего семейства.

Бани, сидевшая до сих пор молча и тихо уплетавшая гусиный паштет с трюфелями, вдруг очнулась. Ее тугие пышные кудряшки запрыгали вокруг головы, когда она, всплеснув худенькими ручками, густо усыпанными перстнями с брильянтами, как сообщила по секрету Марджори, исключительно поддельными, прочирикала звонким девчоночьим голоском: