Свадьба по приказу

Я следила за ним с некоторой опаской. Слишком мало его знала, еще меньше, чем других домашних. Едва прошли похороны, как молодой барин поехал в столицу. Сестру, в отличие от других родственников, он любил, но что произойдет, когда Федя поймет, что в теле Оли не Оля?

Чинно сложив руки, я ждала, когда Федор соберется с мыслями, но он совсем не торопился. То зачесывал назад чуть удлинившуюся с последней встречи челку, то теребил запонки на рукавах.

Я тоже помалкивала, обводила взглядом ненавистное мне помещение . Именно сюда-то я и переместилась.

До появления Федора я избегала этой комнаты, но даже в его присутствии она вызывала во мне некий трепет. В тот злополучный день я Олин отец налетел на меня, верещал что-то о нежеланном замужестве, о врагах, о том, что Олюшка-дура, обратила на себя внимание некого Сергей Владимировича, о котором я, естественно, понятия не имела.

Юрий Вениаминович поднял ладонь, дал мне болезненную затрещину, а когда порывался ударить во второй раз, я пихнула его назад, а сама отбежала. Что-то мне подсказывало, что глава семейства не в первый раз бил свою дочь, а та не в первый раз скрывала синяки на теле.

— Оля, Олюшка, не молчи, — отвлек меня брат. — Я же знаю, насколько ты не хотела замуж. Думала со мной остаться, с Татьяной, с маменькой.

Голос у него был спокойным и... жалостливым. В его глазах я была едва ли смышленее пятилетнего ребенка.

Но, учитывая, что я была благоразумнее, старше и умнее той Ольги, я, напротив, полагала, что свадьба мне может даже помочь.

— А я могу отказаться? — задумчиво подняла брови.

— Не можешь, — печально вздохнул Федор и откинулся на спинку кресла.

Два крупных дворянских рода поругались, и по какой причине и сами не помнили. Кровной вражды не было, но мелкие стычки, дуэли, частые ссоры надоели монарху. И тот не придумал ничего лучше, как соединить две семьи в одну. Выдать замуж дочь Бестужевых за главу Долгоруких.

Идея неплохая, но я-то замуж не стремилась, я бы хотела попасть домой, в свой мир, разобраться, какими волшебными силами меня сюда занесло, и что случилось с Олюшкой.

С другой стороны, жизни в усадьбе мне не будет. Маменька и другие братья издеваются. Прислуга не слушается, смеется. А так, хоть из-под опеки выберусь, договорюсь потом с мужем о раздельном проживании и решу свои проблемы. Чем не план? Известно, жених не в восторге от навязанной супруги. У меня ни магии, ни фигуры, ни хорошего образования. Только благородный род и богатое приданое.

Чем больше я думала, тем изумленнее становилось выражение на лице у моего брата. Он, кажется, не привык, когда сестра о чем-то здраво рассуждает.

— Что с тобой? — заинтересовался он. — После бала ты была так испугана, заплакала, а сейчас и слезинки не проронила.

— Зачем же плакать, коли я ничего исправить не могу? — старалась выглядеть наивно и покладисто, поменьше вызывать у него подозрений.

— Тоже верно, — подтвердил мужчина. — Одно хорошо, что они соседи. Если тебя кто-то обидит, сразу дашь знать. Я не посмотрю, что Сергей генерал-майор, я мигом примчусь.

— Спасибо, — нервно ему улыбнулась.

Отчего-то в этот миг расплакаться захотелось. Видимо, соскучилась по искренней заботе и волнению. Никто со мной в усадьбе не носился, не сочувствовал. Слошные тычки и ругань.

Говорили мне недолго. Я видела, что он устал, что едва на ногах держится, поэтому особенно не расспрашивала. Успею еще.

Федор вроде потянулся ко мне, порывался обнять, но мгновение ушло, а я слишком стеснялась и переживала.

Покинув кабинет, я не присоединилась к скорбящим в гостиную, отболталась, что у меня разболелась голова, и я не приду к ужину.

Моя горничная высокомерно на меня посмотрела, когда я передавала сообщение с извинениями. И прислуга относилась к Олюшке с презрением, видя, как с девушкой обходятся родители.

Нет, лучше и правда на эту проклятую свадьбу согласиться, уехать, пока Антонина Михайловна меня замуж за какого-нибудь купца не выдала.

Оставшись одна, я первым делом побежала к зеркалу. Предыдущая хозяйка к телу относилась пренебрежительно, но я ее за это не винила. Девушка в горестные минуты пристрастилась к печеньям, калачам, пирогам и другой выпечке. Хоть в этом у нее не было недостатка. К сожалению, теперь я отдувалась за двоих. Держала строгую диету, занималась, пока меня никто не видит.

В целом, на внешность можно было не жаловаться. Лицо у меня было миловидное, с правильными чертами. Карие глаза с лисьим прищуром, совсем не похожим на остальных членов семейства Бестужевых. А волосы... они тяжелыми каштановыми кудрями ложились на мои, пока покатые плечи.

Эх, может, на локоны и купился Долгорукий? Если верить слухам, то идея у императора назрела, потому что Его Величество увидел нас двоих рядом на балу, таинственно о чем-то шептавшихся. Я, естественно, ни о чем не ведала, знать не знала о теме беседы, но после этого разговора у Олюшки и начались проблемы.

Дома ее буквально заклеймили позором.

А если верить и другим сплетням, то княжну Бестужеву в свете не жаловали. Пустышка, что с нее взять? А вот генерал-майор Сергей Долгорукий был известным придворным, желанным гостем на всех мероприятиях, красавцем и повесой. Для чего он обращался к Ольге? Тоже хотел поиздеваться?

Задумавшись над этим вопросом, я зашла за ширму и принялась исполнять акробатические трюки, чтобы развязать проклятый корсет. Эту часть своего ежедневного туалета я возненавидела моментально, но и отказаться от него не могла, фигура не позволяла.

— Апчхи! — раздалось где-то в спальне.

Незнакомое, скрипучее и явно мужское.

Потом кто-то фыркнул и чихнул еще раз.

Насторожившись, я стащила платье и прижала его к груди. Ко мне никто никогда заходил, даже служанка.

Ступая на цыпочках, осторожно выглянула из-за ширмы.

«Фух, кот, — подумала я, обнаружив возле натопленного камина черного, короткошерстного и увесистого кота. Моментально успокоилась, расслабила мышцы, отвернулась и... повернулась снова. — Черт возьми, кот? Откуда?»

Животное меня нисколько не напугалось, словно каждый день со мной ночевало. Он разлегся на полу и принялся вылизывать одну из лап.

— Как ты сюда пробрался, мальчик? — опустилась и провела рукой по чистой, блестящей шерстке.

Нет, конечно, в имении свои коты были, но я ни разу не видела именно этот великолепный экземпляр.

Жирный, лоснящийся, с рваным ухом и хитрым выражением.

Но едва я оторвала ладонь, как произошло что-то необъяснимое. Еще более удивительное, чем мое попадание в другой мир и в чужое тело.