Свадьба в Дэйноре

– А господин Гэрзэ? В чём его специализация?

– У него её нет, вернее, ему с равным успехом удаётся всё, – теперь Корэл открыто улыбается. – Магия смерти превосходит остальную в той же степени, в какой настоящий цветок лучше иллюзорного. Алэйн самый могущественный некромант в Скрэйтаре, он с лёгкостью и создаст иллюзию сада, и вырастит его на самом деле. Её Величество заранее довольно потирает руки – у четы Гэрзэ полуторогодовалые близнецы, два маленьких очаровательных некромантика.

– Похоже, на этом останавливаться они не собираются, – меня словно кто-то тянет за язык.

– Почему вы так решили? – в голосе смешинка.

– Я обратила внимание, что госпожа Гэрзэ пьёт только сок. К тому же ни одна женщина не выберет фасон вечернего платья, чтобы подчеркнуть едва намечающийся живот. Так сделает только та, которая гордится будущим материнством.

– Вы очень наблюдательны, госпожа Риден.

– Господин Корэл, простите… Вы в одиночку обеспечиваете безопасность королевы?

– Нет, конечно, – следует невозмутимый ответ. – В здании с утра находятся двое моих сотрудников, а до этого они несколько дней проверяли всех гостей и служащих вашей фирмы.

Рот я успеваю прикрыть рукой – отпавшая челюсть никого не красит. Кажется, я сильно недооценила господина Корэла. Может, и его чудаковатый внешний вид – тоже своего рода иллюзия? Никто не станет воспринимать всерьёз тощего лохматого типа.

– Но я здесь с девяти утра и их не видела!

– Благодарю за комплимент, – Корэл чуть склоняет голову, чёлка касается подбородка. – Специфика нашей работы – быть незаметными. Никто не должен подозревать о нашем присутствии. Раскрываем себя мы только в исключительных обстоятельствах.

– Почему же вы проворонили труп?

– Порталы сложно отследить и нельзя предугадать, госпожа Риден. Охранные заклинания защищают окна и двери, но в основном это системы оповещения, не более того. Поставить полностью непроницаемую защиту возможно, такая, к примеру, стоит на банках, государственных учреждениях и королевском дворце. Это чрезвычайно затратно магически и очень-очень дорого. Мы установим подобную на время пребывания в здании Её Величества, не раньше.

Ловлю себя на том, что вслушиваюсь не в слова, а в голос – негромкий, мягкий, обволакивающий.

– Господин Корэл, вы не считаете подброшенное тело шуткой?

– Скорее я счёл бы это местью. За сорок два года службы Эстан раскрыл не менее полусотни громких дел. Без преувеличения, его голыми руками придушила бы половина преступников Скрэйтара. Испортить торжественный день человеку, по чьей вине они потеряли доходы, должности и свободу, – вполне объяснимое стремление. Так легко подкупить целителя в морге, забрать покойника и подбросить к свадебному столу.

– Но?

– Что, простите?

– В ваших словах чувствуется «но», – поясняю я.

– Да, госпожа Риден, есть «но», – Корэл приглушает и без того тихий голос. – Это слишком мелкая месть. Как плюнуть в суп тому, кого вы желаете отравить. Я меньше удивился бы, если б сегодня произошло что-либо из ряда вон выходящее, вплоть до покушения на молодую госпожу Сорен.

– А труп за четверть часа до начала торжественного застолья – это не из ряда вон? – не удерживаюсь от иронии.

– Дать Службе Охраны целых пятнадцать минут? Вы нас совсем не цените. Простите, мне нужно идти.

Он исчезает. Только что стоял рядом – и растворяется в воздухе. Никаких мерцающих огоньков или мутных плёнок. Нужно было интересоваться не специализацией Гэрзэ, а его собственной.

Снова перевожу внимание на виновников торжества. Господин и госпожа Сорен принимают подарки. Обычно на свадьбу дарят дорогие безделушки: громоздкие хрустальные вазы, вычурные статуэтки, комплекты вышитого золотом постельного белья. Мне такое преподнесла одна благодарная вдова, второй раз вышедшая замуж. Подозреваю, она избавилась от подарка на свою первую свадьбу, поскольку спать на этом белье невозможно, настолько оно колется. Но если родственники и друзья – маги, то вам сильно повезло. Молодожёнам вручают амулеты на все случаи жизни, жених даже расстраивается – мол, я вообще-то тоже не безрукий, сам могу создать. И всё равно любой бытовой амулет намного лучше какой-нибудь глупой фигурки двух обнимающихся влюблённых в сердечке, которую потом выбросить жалко, а приткнуть некуда.

Старшее поколение Соренов вызывает у меня уважение. Отец знаменитого эмпата – солидный добродушный мужчина, не сказать, что писаный красавец, но в юности точно разбивал девичьи сердца. Мать – воздушная и тонкая, выглядит ровесницей невестки. Никакого сходства с сыном. Заметно, что между Сюзи и родителями жениха царит полное взаимопонимание.

Амулет связи тихонько звенит. Перед тем, как ответить, отступаю подальше.

– Элис, горячее подаём по расписанию или с учётом задержки? – Дорис всё ещё сердится.

– По расписанию, – решаю я.

– А торт?

– Сразу после выступления и перед танцами, как запланировано.

– Ладно, – меняет гнев на милость Дорис.

Машинально отмечаю время: тридцать две минуты пятого. Знаменитые артисты из Хэйзара прибудут в пять тридцать, для них оставлена часть зала, пока скрытая иллюзией сада. Начало представления в шесть, в перерыве горячее, выступление до восьми, затем торт и танцы. В одиннадцать молодые прощаются с гостями, и все расходятся. К себе домой я вернусь около полуночи – нужно будет проследить за наведением порядка. Завтра у меня выходной, на послезавтра назначено празднование столетнего юбилея госпожи Шуньe, затем через пару дней банкет в честь золотой свадьбы господина и госпожи Кугир, а там недалеко и до отпуска. Обязательно уеду в Уэр, к морю, в пансион, где одни почтенные дамы, и две недели буду гулять по берегу, читать авантюрные романы и выброшу из головы бесконечные свадьбы. Если бы в жизни происходила хотя бы половина того, что описано в книгах, возможно, я переменила бы отношение к замужеству. Но когда на весь Дэйнор из женихов моложе семидесяти лишь господин Сарин с его розовым пуделем да овдовевший господин Хойлс, поневоле начнёшь скептически относиться к романтике.

Конец ознакомительного фрагмента.