Свадебное пари

— Да-да… Уильям… конечно, — поспешила успокоить жена, прежде чем он окончательно выйдет из себя. — Разумеется, мы можем подать такой обед, какого не бывает и на королевском столе, но сумеем ли найти такое общество, которое Салливан найдет равным себе?

— Мне он кажется порядочным и прямым человеком. И ничуть не гордецом. Пьет эль, как всякой нормальный мужчина. Если хочешь, приглашу старых Парсонсов — они какие-то дальние родственники титулованного джентльмена. Это пойдет?

Он добродушно улыбнулся жене.

Уильям сочувствовал ее амбициям относительно дочери, но никак не понимал, почему она так тревожится. По его мнению, они ничем не хуже других и его деньги так же хороши, как золото любого герцога.

— О, дорогой… не знаю…

Марианна воткнула шпильку в волосы и покачала головой.

— Конечно, если на вечере будет леди Серена, придется пригласить генерала.

Она сосредоточенно нахмурилась. Генерал казался ей хорошей партией для дочери, пока не случилось чудесной встречи с красавцем Себастьяном Салливаном. Абигайль такая хорошенькая, жаль выдавать ее за старика! Кроме того, если речь идет о положении в обществе, простой генерал вряд ли выдержит сравнение с братом графа.

Она решила не выражать эту мысль вслух и продолжила:

— Нам нужны люди помоложе, люди, с которыми мистер Салливан может свободно говорить. Но, кроме дорогой леди Серены, мы пока не знаем в Лондоне никого подходящего.

— В таком случае попроси помощи у леди Серены, — благоразумно предложил муж. — Она составит список гостей. Попроси ее разделить с тобой обязанности хозяйки. Она сможет пригласить своих друзей. Этот Салливан, похоже, знает ее, так что все будет выглядеть вполне естественно.

Он просиял, довольный своей сообразительностью.

— О как вы правы, мистер Саттон! Как вы умны, дорогой мой!

Марианна поцеловала мужа и поспешила выйти.

Уильям с ласковой улыбкой развернул «Газетт».

Этим же вечером большой старомодный экипаж остановился перед впечатляющим особняком на Стрэнде. Кучер в белом парике и темно-зеленой ливрее стоял у дверцы экипажа, на которой сверкал герб виконта Бредли, и нетерпеливо смотрел на плотно закрытую дверь особняка. Он ждал уже более получаса и полагал, что, как бывало часто, управитель выйдет к нему и скажет, что здоровье его светлости ухудшилось и он сегодня никуда не поедет.

Похоже, бедный кучер всю жизнь провел в ожидании, а лошади, давно застоявшиеся в конюшне, только жирели без дела.

Но как раз в ту минуту, когда он решил, что проведет всю ночь, стоя на холоде, двойные двери распахнулись и оттуда вышел престарелый джентльмен в напудренном парике и великолепном камзоле из синего атласа, украшенном золотой тесьмой, в черных панталонах до колен и белых чулках, опираясь на руку ливрейного лакея в парике.

Кучер открыл дверцу экипажа и поклонился старику, который, тяжело опираясь на трость, поковылял к экипажу. Кучер помог хозяину сесть, получив за свои труды яростные проклятия, лакей накрыл хозяина пледом и подложил ему под ноги горячий кирпич. Кучер поднял подножку и закрыл дверь.

— Куда? — осведомился он.

— Пикеринг-плейс… новое игорное заведение, — бросил лакей. — Он в ужасном настроении, так что поберегись.

— А когда он был в другом настроении? — фыркнул кучер, взбираясь на козлы и разбирая поводья. Экипаж неторопливо покатил по Стрэнду.

Через четверть часа он остановился на Пикеринг-плейс, где светлился из каждого окна, а входную дверь сторожил швейцар. Лакей опустил подножку, и виконт вышел и оглядел дом. Швейцар широко распахнул дверь и что-то быстро пробормотал лакею, после чего поклонился и пробормотал:

— Добрый вечер, милорд!

Виконт, не соизволив ответить, проследовал в хорошо освещенный вестибюль, где еще один лакей поспешил предложить свою помощь, взяв у его светлости треуголку и отороченные серебряным кружевом перчатки.

— Лорд Бредли, какая честь!

Навстречу поспешно шел генерал Хейуорд, предупрежденный слугой.

— Я уж и не смел надеяться, что мы будем иметь честь развлекать вас в нашем новом доме.

Он низко поклонился.

— Будете играть в салоне, милорд, или предпочитаете закрытую комнату? Там несколько джентльменов играют в кости.

— Фаро, — коротко ответил виконт, медленно продвигаясь к лестнице. — Эта ваша падчерица по-прежнему держит банк?

— Серена, милорд… По-моему, она играет в хесед в верхнем салоне, но будет счастлива видеть вас.

Генерал проводил клиента наверх.

Серена проиграла опытному игроку, и сейчас была занята не слишком серьезной игрой в хесед с молодыми игроками, когда появились виконт и генерал. Она засмеялась над какой-то остроумной шуткой, бросила кости, но, случайно подняв глаза, оцепенела. Смех застыл на губах. Отчим повелительно позвал ее. Она извинилась и поднялась из-за стола.

— Милорд! — воскликнула она приседая. Голос потерял всякое выражение. Как и лицо.

Виконт поднял монокль и стал ее рассматривать:

— Вы ничуть не изменились после всех путешествий, дорогая. Все такая же красавица. Кто на этот раз попал в ваш капкан?

— Не знаю, о чем вы, милорд, — спокойно ответила она.

Он презрительно усмехнулся.

— Вижу-вижу, уж такая скромница…

Повернувшись к генералу, он добавил:

— Не могу осуждать вас за то, что продолжаете держать ее на рынке. Полезно для бизнеса, полагаю.

Генерал бросил предостерегающий взгляд на падчерицу, прежде чем ответить улыбкой на шутку виконта.

— Во что будете играть, сэр?

— О, эта милая молодая штучка сыграет со мной в пикет, — ответил виконт, вынимая из кармана японскую лакированную табакерку с перламутровыми инкрустациями. — Вашу ручку, дорогая, если будете так добры.

Серена протянула руку и сцепила зубы, скрывая брезгливость, когда он уронил щепотку табака на внутреннюю сторону ее запястья, нагнул голову и втянул ноздрями душистый порошок, прежде чем отпустить ее.

— Ведите меня к столу, дорогая. Я готов предложить забавную ставку: сто золотых гиней против поцелуя и одного темного локона. Достаточно справедливо, надеюсь.

— О весьма, и действительно забавно, — поспешил согласиться генерал, глаза которого жадно блеснули. — Серена будет счастлива угодить вам, милорд. Уверен, что она очень польщена. Не так ли?

Серена ответила взглядом, полным невыразимого презрения. Конечно, генерал его проигнорирует, но ей стало легче. Она подошла к маленькому игорному столу в нише боковой стены салона, уселась и стала тасовать карты. Лорд Бредли прекрасно играл в пикет, это Серена знала давно, но за последние два года она тоже отточила мастерство и быстро поняла, что его светлость давно не практиковался. Она же играла в холодном расчетливом молчании, обдумывала каждый ход, старалась не делать ошибок и сравнительно легко выиграла первые две партии.