Свадебное путешествие в один конец

— Нет!

— И не Борис Львович?

— Нет!

— А кто?

На этот вопрос оперативник подругам ничего не сумел ответить и озадаченно замолк. Воспользовавшись паузой в разговоре, Мариша наконец задала тот вопрос, который терзал ее больше всего.

— А зачем ты вытащил Ирочку?

— Ирочку?

— Ну да. Куда ты ее позвал? Зачем она тебе?

— Ирочка?

Судя по тону, Федор не понимал, чего хотят от него подруги, и, кто вообще такая Ирочка, тоже плохо помнил.

— Да! Да! Ирочка! Наша Ирочка! Она самая!

— А она что, ушла?

Мариша призвала на помощь всю свою выдержку. Стиснула зубы. И так сквозь стиснутые зубы сообщила:

— Да. Ушла.

— И сказала, что ко мне?

— Записку на этот счет оставила.

— Ирочка?

— Ирочка! Ирочка!

Мариша готова была уже завизжать от злости, но Федор пресек этот ее порыв, заявив:

— Я ее не видел.

— Как?

— Очень просто, — ответил Федор. — Не видел, не вызывал и сегодня даже не звонил ей. Других дел по горло.

В этот момент Мариша почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Надеясь, что она что-то перепутала, Мариша поднесла к глазам бумажку с четкими буковками, которую оставила Ирочка, и впилась в нее. Нет, все верно. Ушла на встречу к Федору.

— Федя, — сдавленным голосом прошептала Мариша. — Беда, Федя! Он ее похитил!

— Кто?

Ах, если бы Мариша это знала!

— Не кричи ты так! — внезапно услышала она голос Федора. — Ты где?

— Дома. У меня дома!

— Ты одна?

— Да, — зачем-то соврала Мариша, хотя отлично видела Инну, которая приплясывала от нетерпения рядом с ней.

Инна метнула на подругу недоумевающий взгляд. Но Мариша уже не стала объяснять Федору, что у нее заскок или уже маразм подкрадывается. И что она стала путать самые простые слова.

— Я всего в нескольких минутах езды, — сказал Федор. — Никуда не уходи и жди меня. Я сейчас подъеду! И главное, никому больше не звони.

— Почему?

— Дождись меня, я тебе все объясню!

Он и в самом деле примчался всего минут через десять. Подруги едва успели сменить банные халаты на более подходящую к приходу мужчины одежду. Ну, и накраситься, само собой разумеется. Какие бы тучи ни проносились над их головами, навести на себя дополнительную красоту они никогда не забывали. Это, во-первых, помогало им собраться с мыслями. А во-вторых, вселяло чувство уверенности и оптимизм.

Федор при виде Инны, открывшей ему дверь, ничуть не удивился. И лишь рассеянно буркнул:

— Привет!

После этого он рысью промчался по квартире, заглядывая во все шкафы, под диваны и столы, за кресла, и даже попытался отодвинуть огромную кровать, на которой почивала Мариша. Не преуспев в последнем, кровать была намертво привинчена к полу и потолку всеми своими четырьмя резными балдахинами с амурчиками, виноградом и цветами, Федор заявил:

— Да, ее тут нету!

— Кого?

— Ирочки!

У подруг даже дыхание от злости сперло. За кого он их принимает? За полных идиоток, которые в своей не такой уж большой квартире не могут найти взрослую девушку?

— И нечего так на меня таращиться! — заявил Федор. — Разные случаи бывают. Сам сто раз очки искал, когда они у меня на лбу были. Или вот, помню, пришел один раз к одной бабульке, которая уверяла, что у нее злодеи похитили мужнино исподнее. А что оказалось?

— Что?

— Исподнее-то на нем было! Старуха просто не удосужилась это проверить!

Тут уж терпение подруг лопнуло окончательно. И они завопили:

— Ты хоть понимаешь, что произошло? Ее похитили! Выманили из дома и похитили!

— Не торопитесь с выводами!

— Да чего там! Ясное дело, что похитили!

— Гипотезы тут могу строить только я сам!

— По какой это причине? — опешили подруги.

— По причине своего профессионализма! — отрезал Федор.

Но подруги не преисполнились тех чувств, на которые он, видимо, рассчитывал. Какое там! Мариша так и вовсе презрительно хмыкнула:

— Надо же, подштанники дедовы на его же заднице обнаружил! Вот уж профессионализм в действии!

Федор обиделся. Да что там обиделся! Надулся как мышь на крупу!

— Если вам неинтересно, что мне удалось узнать про Ирину и ее семью, то я могу и уйти!

— Нет уж! Рассказывай!

— Но я же не профессионал! Куда мне тягаться с великими сыщицами вроде вас!

Некоторое время подруги молчали, не зная, каким чувствам отдаться. Извиниться перед Федором и узнать массу интересного или продолжать издеваться над ним? Последнее, безусловно, куда заманчивее. Но увы, как почти любое удовольствие, не принесет ощутимой выгоды.

И наконец Инна нерешительно сказала:

— Ничего, в сложившейся ситуации ты в сыщики тоже сгодишься!

Но Федора подобное полуизвинение что-то не устроило.

— Вы должны сказать, что я просто гений!

— Как же мы можем это сказать, если еще не знаем, чего ты нарыл!

— Сейчас услышите, так упадете. Сядьте!

Подруги послушно плюхнулись в кресла. Они у Мариши были большие, кожаные и, чтобы на них не противно было сидеть, покрыты тибетской овчиной с длинным, тонким, необыкновенно красивым и нежным ворсом, завитым в мелкие спиральки.

— Сели?

— Да.

— Ну, так слушайте!

И Федор начал говорить. В своих розысках Федор исходил от одной простой мысли. В каждом преступлении должен иметься мотив. Без мотива орудуют одни только маньяки и психи. Да и те имеют какую-то цель, только известную и понятную им одним. А какой мотив мог быть в убийствах Валеры, Додика и Федичкина? Вроде бы даже связи между Валерой и Додиком не просматривалось. Только Ирочка. И Федор решил выяснить всю подноготную девушки.

— Да что там выяснять? — удивилась Мариша. — Жила с дедушкой, бабушкой и мамой. Потом родственники потихоньку переселились на тот свет, и осталась Ирочка одна-одинешенька.