Свадебный подарок

– Пойдем, выпьешь кофе, – шепнул Эдвард, но девушка лишь обвила шею Эдварда руками.

– Не хочу кофе, я еще не попробовала «Б–52».

– О, мой Бог! – улыбаясь, вздохнул Эдвард.

Следующие полчаса Эдвард уговаривал Беллу выпить кофе, но она потребовала новый коктейль.

Спустя несколько часов, Эдвард вел девушку к машине. Она выглядела довольной и была сильно навеселе. Он усадил ее в машину и завел мотор. Белла слегка сникла, сообразив, что сейчас ее повезут домой, но Эдвард удивил ее.

– Куда еще ты хотела бы поехать?

– Не знаю! – радостно ответила Белла.

– Я знаю одно место. Тебе понравится, – заключил Эдвард и выехал на автомагистраль.

Всю дорогу девушка радостно щебетала, описывая свои ощущения. А когда Эдвард остановил машину, восхищенно воскликнула:

– Как красиво!

Они стояли на автостоянке, высоко на скале, откуда открывался чудесный вид на город.

Белла выбралась из машины. Она смотрела на юношу. Странно, но теперь ощущения Беллы изменились. Ей не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался. Девушке хотелось, как на настоящем свидании, ощутить его губы на своих. И в его глазах отражались ее мысли. Эдвард, словно услышав ее, шагнул к ней. Белла запрокинула голову и прикрыла глаза, но Эдвард накинул на ее плечи плащ и небрежно заявил:

– Эсме будет волноваться, уже поздно.

Белла не могла поверить своим ушам. Ей хотелось топать ногами, как маленькой девочке. Надувшись, она молча забралась в машину и громко хлопнула дверью.

Эдвард усмехнулся. Это было проще, чем он ожидал. Даже не пришлось применять тяжелую артиллерию. В конце концов именно он станет мужем этой злючки. Она быстро поймет, что они были предназначены друг другу задолго до их рождения.

Едва Эдвард завел мотор, Белла откинулась на спинку кресла и через несколько минут мирно спала. Не привыкшая к спиртному девушка отключилась. Всю дорогу Эдвард любовался спящей красавицей, сдерживая улыбку, но впереди была встреча с Эсме.

Нынешняя ночь для Эсме прошла в тревоге, она ни на минуту не сомкнула глаз. Эсме всего несколько раз отпускала Беллу повеселиться с друзьями, но никогда с молодым человеком, да еще и на всю ночь. Вдвойне страшнее было оттого, что парень, с которым ушла дочь, был из клана. Эсме никогда не доверяла мужчинам этой семьи. С самого детства, с момента гибели родителей, она была вынуждена мириться с их мощью.

Отец Карлайла был настоящим мерзавцем. За те несколько лет, что Эсме провела в их доме, она поняла, что женщины для него стоят гораздо ниже, чем слуги. Его бедная жена страдала не только от побоев и унижений, но и от бесконечных измен. Миссис Каллен была свидетельницей пирушек и оргий, но все, что она могла, – это молча повиноваться.

Карлайла отправили в частную школу почти в то же время, что Эсме переехала в дом Калленов. Знал ли сын о пирушках отца – оставалось для нее неизвестным. Эсме была даже рада, когда мистер Каллен решил отправить ее в закрытую школу. Она лишь несколько раз приезжала погостить, а за полгода до семнадцатилетия ее забрали, чтобы через несколько месяцев выдать замуж.

Именно в этот момент Эсме познакомилась с Карлайлом. Зная его отца, она не питала на его счет иллюзий. Девушка посчитала его таким же негодяем, как и отец. Его страстные взгляды пугали ее до дрожи, и, едва он появлялся на горизонте, она предпочитала ретироваться.

Когда мистер Каллен познакомил Эсме с Леонидасом, до свадьбы оставалось несколько дней. Его роскошная улыбка и великолепная внешность на некоторое время расположили девушку к нему. Но внешняя мишура перестала иметь значение после звона свадебных колоколов. Леонидас был точной копией мистера Каллена. Спустя почти двадцать лет после свадьбы, Эсме с ужасом вспоминала свою первую брачную ночь, но даже та ночь не оказалась самой страшной в ее жизни. Почти год она состояла в браке с монстром, где каждый день был страшнее предыдущего.

Она рыдала, узнав о смерти мужа. Ее успокаивали, жалели, произносили слова сочувствия, но только Карлайл знал, что рыдала Эсме от облегчения. Она никогда не думала, что ее избавителем станет сын ненавистного ей человека. Но именно он стал ее спасением.

Мистер Каллен умер через несколько часов, после того как Карлайл нашел ее, истерзанную, а через два дня ее мужа обнаружили мертвым. Их хоронили вместе. Все еще искалеченная Эсме не могла присутствовать на похоронах. Однако Карлайл настоял на том, чтобы она была на поминках, устраиваемых в доме Калленов. Лицо Эсме было скрыто от всех черной вуалью. Карлайл не отходил от нее, предупреждая все желания и не позволяя мужчинам слишком близко подходить к ней.

Карлайл стал главой клана, Эсме не перестала бояться, особенно нового замужества. Тот дом, в котором она жила с мужем, был продан, а Эсме с Беллой переехали в небольшой особняк за городом. Она чувствовала себя защищенной и свободной, благодаря своему покровителю, однако ее страх перед обществом и мужчинами рос день ото дня. И пришло время, когда пора было явиться на званый ужин. Он закончился для Эсме головной болью и обмороком. После этого было много раутов и банкетов, но на все ее сопровождал Карлайл.

Страх не проходил. Она куталась в монашеские наряды, выглядела бледной и изможденной, а на все вопросы Карлайла отвечала, что все в порядке. Однажды он предложил ей подумать о новом замужестве. С Эсме случилась истерика. Каллену пришлось вызвать врача и всю ночь просидеть рядом с ней, убеждая, что он ни в коем случае не будет насильно выдавать ее замуж.

А спустя некоторое время у Эсме с Карлайлом состоялся разговор.

Эсме отказалась ехать на очередной прием из-за болезни дочери, но Карлайл был против. Он явился за час до начала и категорично заявил:

– Если через сорок минут ты не будешь готова, я вынесу тебя из дома голую.

Ссылаться на болезнь дочери не было смысла. Белла, здоровая и веселая, бегала по холлу.

Эсме обреченно поплелась в свою спальню. Перебирая наряды, она испугалась, услышав скрип двери. Удивленно уставившись на вошедшего мужчину, она сдержанно сказала:

– Карлайл, я еще не готова.

– Вижу, но эти наряды тебе не понадобятся.

У Эсме округлились глаза, когда Карлайл вытащил из чехла длинное черное платье. Оно было довольно скромным, но не для Эсме.

– Прости, Карлайл, но я надену свое, – она указала на возвышавшуюся на кровати гору платьев.

– Эсме, это даже не платья, а монашеские рясы. Ты наденешь это. Точка! – он, хлопнув дверью, вышел, оставляя ей наряд.

Когда Эсме показалась Карлайлу в новом платье, он открыл рот. Ткань словно стекала по телу девушки, подчеркивая все изгибы. Маленький вырез открывал изящную шею, а руки оставались обнаженными.

– Ты прекрасно выглядишь, – с восторгом отозвался Каллен.

– Спасибо, – скупо улыбнулась девушка, – мы можем идти?