«Сварщик» с Юноны
Шрифт:
Эх, умели предки красиво говорить, ничего не скажешь… Да ещё моя Машка блондинка — вот и вся разница.
Но вот церемониал, как я понял, завершился и родители степенно удалились. А следом незаметно исчезли и слуги.
Девушка весело щебетала, камергер поддерживал легкую беседу.
Вскоре Кончита звонко рассмеялась, вскочила, ловко подхватила живо поднявшегося жениха под руку и стремительно повлекла за собой.
Мы почти вбежали в девичью комнату. Это я понял по распахнутому шкафу с платьями, узкой кровати заправленной ярким покрывалом и пяльцам с неоконченным вышиванием на столике у окна.
Запыхавшийся Резанов плюхнулся
Девушка подхватила второй и устроилась слева, прильнула показалось прямо ко мне. Пахнуло свежестью, потеплело в груди, губы вытянулись в идиотскую улыбу.
Граф и Кончита продолжали живо болтать. Я ничего не понимал, но чувствовал окутавшую этих двоих нежность. Девушка вылитая близняшка моей жены. Я мысленно сравнил её с Машкой и у меня свело скулы от желания.
Резанов, который до сего момента развлекал хозяйку комнаты светской болтовнёй, держа за хрупкую ладошку, споткнулся на полуслове, закашлялся. Кончита взметнула ресничищи, а потом распахнула во всю ширь глаза: она никогда ещё не видела своего суженого в таком конфузе. Я тоже почувствовал как у меня вспыхнуло лицо, а в штанах стала тесно. Что за ерунда, я ведь давно научился контролировать свои Физиологические реакции такого рода. Но Резанов каким-то образом среагировал, в эти времена отклик куда естественнее.
Девушка что-то тревожно спросила.
Камергер с жаром ответил, схватил и поцеловал её ладошку.
Я одобрительно крякнул. И вдруг почувствовал нежность. И в восторге подскочил, насколько смог управляться с ещё неуклюжим для меня телом, к девушке, едва не опрокинув изящный как хозяйка стул.
Подхватил, закружил, нашептывая в милое розовое ушко бессвязную нелепицу приятную всякой женщине. Кончита негромко счастливо засмеялась и шуточно принялась колотить кулачками меня в грудь, при этом что-то мило с придыханием щебетала. И прижималась всё крепче. Я не сдержался.
Наконец я поставил невесту Резанова.
Девушка раскраснелась от удовольствия, глаза так и сияли, а губками смешно отдувала сбившуюся на мраморного цвета лобик вороную челку.
Покинув словно в угаре гостеприимный дом будущего тестя коменданта Сан-Франциско Хосе Дарио Аргуэльо Резанов поспешно выбрался за ворота усадьбы, выскочил на воздух и остановился перевести дух.
Рванул шейный платок ослабляя узел и судорожно, словно «КАМАЗ» стравил воздух, выдохнул. После чего истово перекрестился и пробормотал: «Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй мя грешнаго».
Чем настолько меня поразил, что я спросил:
«Ты что это, вашбродь?»
«А? — скосил влево будто в мою сторону глаза Резанов, — думаю сударь Вам этого лучше не знать…»
«Как это не знать!? Хорошенькое дело! Тело-то у нас одно на двоих! Я тоже от подобных выкрутасов страдаю! Так что всё-таки случилось? Мы же теперь вместе».
Резанов подергал себя за ус и нехотя выдавил:
«Там, — кивнул он головой за спину, — видение… Прости Господи…»
Я задумался: Какие нафиг видения? Или… Меня осенило:
«Стоп-стоп-стоп вашбродь. А ну-ка, это когда ты стоял напротив Кончиты и тебе привиделось она, но только с белыми волосами с короткой стрижкой как у мужчины, в маечке без рукавов, в юбчонке, в чёрных блестящих обтягивающих чулках и туфлях с открытой ступней на высоченном каблуке, так?»
«Даа, — протянул камергер, — ааа откуда…»
«Да оттуда, — хлопнул я себя по лбу, — надо было тебе давно сказать,
но всё не было повода. Видишь ли, твоя суженная как две капли воды похожа на мою жену Марию. Ну вот я её и вспомнил. Получается эти видения каким-то образом просочились к тебе. Странное дело».«Что странного, — пробурчал Резанов, — Я уже что-то видимо из Ваших, Савелий, видений на пристани наблюдал, Когда Вы окрестности оглядывали».
«Опять он мне „выкает“», — подумал я с досадой, но отложил объяснения на потом, командору же сказал:
«Вон оно что. Ну да я же тогда почувствовал, но только не понял что к чему. Ну да Значит как-то наши Воспоминания могут передаваться друг другу, только видимо самые острые. Николай Петрович, — перешёл Я на серьёзный лад, — выбрось из головы всё это дело. Теперь ты знаешь: даже наши суженные как двойняшки друг друга копируют. По-видимому это судьба».
Я всё ещё находился под впечатлением, полной грудью вдыхал бодрящий морской воздух.
«Может быть, может быть, — задумчиво проговорил Резанов. — Сергей Юрьевич, простите за бестактность… — замялся он, — но почему Ваша… Твоя супруга одета… эээ… столь легкомысленно?»
«Так в моё время, Николай Петрович, так все женщины наряжаются, — пожал я плечами, — такова дамская мода».
«Мода!?» — поднял бровь командор.
«Ну иными словами так принято в обществе».
«М-м-да-а, чудны дела твои, Господи, — качнул головой Резанов. И сменил тему: — А дети у вас есть ли?»
«Как не быть, есть! Сын Петр и дочь Ольга. Как и у Вас. Такое вот совпадение».
— Да это промысел Божий, — покачал головой Резанов и добавил: — А знаете, Кончита, как Вы и предсказали, обрадовала меня тем, что ожидает ребенка, — он ещё раз кивнул. — Дааа.
— Вы не поверите, но перед путешествием мне жена з… — я едва не ляпнул «звонила», но вовремя спохватился и поправился: — говорила, что и у нас будет ещё один ребенок. Третий…
— Воистину, — начал было командор, но тут что-то привлекло его внимание в бухте, он заскрипел зубами, выругался и стремительно зашагал к гавани.
Меня заботы командора пока не тяготили, поэтому я с наслаждением оглядывался. Та же деревня как в моем детстве: вот брешет собака, ей отвечает другая, кричит петух, кудахчут куры, хрюкает поросенок.
Едва Резанов свернул в тихую улочку ведущую к мостку через ров, как наперерез, из-за куста сирени тенью метнулся парнишка, перегородив дорогу. Васильковые фрак и панталоны подогнаны по фигуре, блестящие чернотой из кожи хорошей выделки штиблеты, лихо заломленная шляпа в тон обуви с бордовым пером: всё говорило о высоком происхождении. Юноша явно поджидал командора.
Мальчишка, на вид не более 16–19 лет сбивчиво что-то выкрикивал по-испански.
Камергер взмахнул рукой: мол, «Прочь с дороги!», однако я заинтересовался:
— Погодь вашбродь. Что он там лопочет?
Резанов поморщившись перевёл Что мол он, Резанов, не достоин руки Кончиты. А он-де, Фернандо, мол, тут давно, к тому же родственник какой-то там. «В общем чушь какую-то несёт. И вызывает меня, ну и тебя получается, на дуэль». — Его ноздри раздулись от гнева.
Я на миг задумался. Мне отлично известно, что оставлять врага, живого врага, за спиной нельзя. Учёные, было раз в Алжире… А кто его, этого испанца, знает? Если сразу не осадить, черт-знает что удумает. Хвастаться начнёт это полбеды. Но в своем времени я такого насмотрелся: друзья предавали, не то что недруги…