Свастика над Волгой. Люфтваффе против сталинской ПВО

Первый секретарь обкома Родионов в резкой форме высказался по поводу Балахнинской ГРЭС: «Техническая маскировка не проведена, станция демаскирована и представляет удобную мишень для бомбометания с воздуха. Крыши цехов и территория захламлена деревянными отходами, маскировочные щиты изготовлены из дерева. Имеются четыре автонасоса, в т.ч. один неисправен, не хватает песка».

В список нарушителей требований местной противовоздушной обороны попала и Горьковская железная дорога. Оказалось, что и здесь организация и подготовка людей к защите объектов, состояние маскировки, средства коллективной и индивидуальной защиты, состояние противопожарного инвентаря не отвечают самым элементарным требованиям.

На предприятиях под давлением начальства действительно стали приниматься меры. Так, на авиамоторном заводе № 466 для ночных дежурств в цехах были организованы специальные команды по ликвидации пожаров и борьбы с зажигательными бомбами. Весь личный состав, без отрыва от производства, перевели на казарменное положение. В Речном порту ко всем причалам срочно пришвартовали пароходы с водоотливными средствами.

В связи с острой нехваткой воды при тушении пожаров было принято решение срочно ввести в строй старый автозаводский водозабор. Он был давно выведен из эксплуатации, и выход к реке занесло песком. Команда землесоса «Волжский-15» [165] в течение нескольких суток непрерывно проделывала в берегу канал к этой старой водокачке. А. И. Стариков, тогда 14-летний сын одного из членов команды, вспоминал: «Левый берег Оки, за которым раскинулся один из первых гигантов индустрии автозавод им. Молотова, состоял из песчаной отмели шириной до ста метров и возвышался над водой не менее полутора метров. Несколько первых суток работа шла без налетов, и канал прорыли быстро. Очистили приемник и запустили водокачку. Завод без воды задыхался». После окончания работы землесос был переведен к правому берегу Оки. Команда судна вместе с семьями поселилась в каютах небольшой брандвахты, специально приданной судну.

165

Приказ о переходе в Горький он, видимо, получил сразу после первого налета на ГАЗ в ночь на 5 июня. В тот момент землесос находился в затоне Звенигород, около Казани, и понадобилось несколько суток, чтобы грузовой пароход довел его на буксире до Горького.

9 июня в 18.27 по местному времени над Горьким «по расписанию» прошли два самолета-разведчика Ju-88D. На сделанных ими аэрофотоснимках было отчетливо видно, что горьковчане пытаются ввести в строй старую водозаборную станцию, и этот факт был учтен при планировании следующего налета.

Зенитчики спешно готовились к отражению возможных новых налетов. Еще 6 июня в Автозаводский район был переброшен дивизион орудий малого калибра из 90-го запасного ЗенАП. Затем 8 и 9 июня сюда же прибыли отдельный дивизион среднего калибра, дивизион Горьковского училища зенитной артиллерии и дивизион Чкаловского училища зенитной артиллерии во главе с майором М. П. Бирюковым [166] . Непосредственно на ГАЗ для прикрытия цехов перебросили зенитно-пулеметный полк, а также 1580-й ЗенАП, вооруженный 20-мм и 37-мм пушками. Последние предназначались для стрельбы по низколетящим и пикирующим самолетам. Попутно на позиции подвозились дополнительные запасы боеприпасов.

166

Впоследствии он стал командиром 784-го ЗенАП.

При отражении первых трех налетов немецкой авиации выявилась полная несостоятельность принятой ранее схемы заградительного огня зенитной артиллерии среднего калибра. Вследствие недостаточного расстояния между линиями завес открытие огня по вторым и последующим эшелонам бомбардировщиков противника запаздывало. Командованию корпусного района ПВО пришлось изменить схему заградительного огня. Была произведена перегруппировка батарей, явно запоздалая, усилена оборона на основных направлениях действий немецкой авиации. Вместо трех линий завес подготовили две. Внутренняя линия завес была установлена на удалении два-три километра от границ объекта, а внешняя – на удалении шесть-семь километров от внутренней.

Тем временем немецкие летчики готовились к новым налетам на города Поволжья. 7 июня некоторые самолеты эскадры KG27 «Бельке» летали на свою основную базу в Мелитополь, в Южной Украине, чтобы забрать почту и запастись вишнями, которые имелись там в изобилии. Проведя сутки на этом «курорте», вечером 8 июня «Хейнкели» вылетели обратно в Сещу. Однако часть экипажей оставались в Мелитополе, лишенные «удовольствия» бомбить Горький.

Г. Райф из 3-й эскадрильи KG27 записал в своем дневнике:

«Вторник, 08.06.1943 г.

Я думаю, что наш экипаж: тихо отправили в отставку. После того как на прошлой неделе основная часть экипажей на три дня перелетела в Орел, чтобы оттуда совершать налеты на центр военной промышленности – Горький (бывший Нижний Новгород), на Волге, восточнее Москвы, сегодня остальные экипажи уже без нас, вероятно, на восемь дней перелетели на аэродром между Рославлем и Брянском. Со старыми, прожженными членами экипажа это было бы для меня развлечением, было бы интересно летать вместе, даже если выполнять эти опасные вылеты».

Советская же авиация продолжала наносить удары по немецким аэродромам на Орловском выступе. Днем 8 июня с аэродрома Мценск взлетели 12 штурмовиков Ил-2 из 614-го ШАП. Их сопровождали истребители из 315-й ИАД. Целью налета был аэродром Орел-Западный, где базировались Не-111 из KG4 «Генерал Вефер». Немецкие посты наблюдения своевременно засекли приближение «Илов», и в воздух поднялись «Мессершмитты» и «Фокке-Вульфы». В результате на подходе к Орлу истребители сопровождения были связаны боем, и штурмовикам пришлось выполнять задание без прикрытия. В итоге с этого задания не вернулся ни один экипаж. Ведущий группы истребителей видел, как от цели в сторону Мценска шли «только четыре Ил-2, один из которых был сбит зенитным огнем, а других больше потом никто не видел».

Глава 8 Все Поволжье в огне

Гибель Ярославского шинного

Вечером 9 июня на аэродромах в Брянской и Орловской областях снова царило оживление. Наземный персонал готовил самолеты к вылету, баки доверху заливались горючим, под фюзеляжи подвешивались мощные фугасные бомбы. Пилоты проходили очередной инструктаж. На этот раз их цель – Ярославль, основной объект атаки – резиновый комбинат. Попутно решено было небольшими силами атаковать второстепенные цели в городах Углич, Константиновский и Комсомольск. Для участия в налете выделялись III./KG27 «Бельке» гауптмана Карла Майера, а также II./KG53 «Легион Кондор» майора Герберта Виттманна, присланная на подкрепление из 1-го воздушного флота. 4-й флот посылал на северный волжский город «Юнкерсы» и «Хейнкели» из II./KG3 «Блиц» и I./KG100 «Викинг».

Взлет, как обычно, был назначен на восемь часов вечера по берлинскому времени. Согласно записям в летных книжках пилотов, Не-111H «1G+EL» взлетел в 20.10 с аэродрома Олсуфьево, Не-111Н «1G+AL» – в 20.15 оттуда же, Не-111H «1G+CA» – в 20.20 с аэродрома Брянск, Не-111H «1G+FS» – в 20.32 с аэродрома Олсуфьево и т.д. Но не всем экипажам удалось долететь до цели. Так, Не-111Н «1G+DP» поднялся в воздух в 20.15 из Олсуфьево, но во время полета выявились неполадки двигателя, и, пролетев около 400 км, экипаж повернул обратно. В итоге в первом массированном ударе по Ярославлю приняли участие 109 бомбардировщиков.

Как только самолеты пересекли линию фронта и, обойдя Москву, полетели в северо-восточном направлении, сообщение об этом поступило в штаб Рыбинско-Ярославского диврайона ПВО. В 23.30 по московскому времени в городе завыли гудки воздушной тревоги, и вскоре послышался отрывистый грохот зенитных орудий. Через семнадцать минут, в 23.47, над городом появились первые бомбардировщики. Далее все происходило по знакомому сценарию, отработанному при налетах на Горький. Сначала осветительные ракеты, затем удар по водозабору и далее волна за волной атаки промышленных целей.

Главным объектом бомбардировки был шинный завод № 736, расположенный в северо-западной части города. Несмотря на сильный и достаточно точный заградительный огонь зениток, «Хейнкели» и «Юнкерсы» упорно шли на цель, сбрасывая на нее фугасные и тяжелые зажигательные бомбы. Последние легко пробивали деревянную крышу и разрывались на верхних этажах или в гуще оборудования. Вязкая смесь практически не поддавалась тушению, и все попадавшееся на ее пути мгновенно вспыхивало. Затем с неба хлынули струи воспламеняющейся жидкости. Цеха и склады были битком набиты горючими материалами, которые дополнительно подпитывали огонь. Вскоре на завод прибыли пожарные авто-насосы, чьи расчеты вместе с цеховыми унитарными командами пытались что-то тушить, но воды в сети не оказалось, а проезд и проход к искусственным водоемам был повсюду заблокирован.