Свеча в окне

— Этот вопрос я могу решить. Мне достаточно лишь…

Она пробежалась пальцами по его груди так, что мужчины застонали от удовольствия. Действия Соры были тут же вознаграждены, так как Уильям поднял ее на руки и понес к постели.

— Мы спросим ее утром, довольна ли она, — решила леди Джейн, выводя толпу в большой зал.

Легкий смех Соры зазвенел в воздухе, и тяжелая дверь с грохотом захлопнулась. Уильям опрокинул ее с глухим стуком на кровать.

— Уильям! — приподнялась на локтях Сора, сбросив волосы с лица. — Дай мне посмотреть на тебя.

Погоди, — прорычал он. — Я позабочусь о том, чтобы нас больше не потревожили.

Деревянная скамья, которую он потащил, заскрипела по полу. За ней последовал вышивальный столик, стоявший возле окна.

— А ты предвидишь визит? — с интересом спросила Сора.

— Ну, это слишком сильно сказано.

Уильям ухмыльнулся, придвинув тяжелую мебель вплотную к двери.

— Подозреваю. Были времена, когда под моим водительством прерывались интимные минуты, и я по дозреваю, что друзья мои вынашивают подобные нечестивые планы.

— Ты бы придвинул туда еще и сундук, — посоветовала Сора.

Хохотнув, Уильям пододвинул ее сундук так, что тот всей своей тяжестью преградил путь. Уильям было пошел назад к Соре, но передумал. Он встал на колени и открыл сундук, и Сора напрягла слух, чтобы понять, то он делает, однако Уильям почти тут же захлопнул его, и Сора вспомнила о подарках.

— Я еще не поблагодарила тебя за свадебные подарки. Благослови тебя Господь за то, что ты так поднял мой престиж в глазах всех остальных.

— Ты сама поднимаешь свой престиж в глазах всех остальных, — ответил Уильям. — Я лишь засвидетельствовал свое уважение к тебе.

Кровать прогнулась под его весом.

Сора сплела пальцы, внезапно ощутив тишину в комнате и то, что они остались наедине впервые за многие недели.

— Я тоже испытываю к тебе огромное уважение.

Коряво, подумала Сора, растерявшись от своего косноязычия. Сидя в кровати обнаженной, она почувствовала, как ей становится стыдно. Она подняла покрывало и забралась под него, натянув простыни на колени, на живот, на грудь, на плечи. Она подумала, не остановит ли Уильям ее, но он не остановил.

Несколько раз она начинала говорить, но на ум ей ничто не шло для оживленной беседы. Уильям продолжал молчать, и она подумала, не обиделся ли он. Неужели ее уловка с рейтузами так сильно расстроила Уильяма, что он не хочет иметь с ней никаких дел? Но тут Уильям откашлялся, и Сора поняла, что это не так.

В первый раз за лунный месяц они остались по-настоящему одни, и им было неловко. Все их прежние встречи были спонтанными, сладостными падениями из вертикального положения в горизонтальное. Сегодня ночью не нужны были ни спешные раздевания, ни тайные договоренности, ни какие-нибудь особенные соблазны. Они стали мужем и женой. Они имели полное право лежать в кровати вместе.

— Я говорил тебе, как ты очаровательно сегодня выглядела? — спросил он тихим бархатным басом.

— Спасибо.

Улыбка у нее вышла довольно натянутой, и она бросилась подыскивать какие-нибудь еще слова.

— Даже без моего нижнего белья?

Тут же ей пришла в голову мысль; зачем она напомнила Уильяму об этом?

Уильям заерзал на кровати.

— Ну да. Отсутствие кое-каких вещей под твоим на рядом все время напоминало мне о… мне понравилось. Да.

Снова воцарилась тишина, пока Сора не вспомнила что надо спросить:

— А ты выиграл ту игру в мяч?

— Да. Да, моя команда победила с небольшим перевесом. Мы сначала проигрывали, но, когда ты пришла, я заиграл хорошо, и мы победили.

Он снова заерзал, немного ближе, и Сора почувствовала небольшое облегчение.

— Мне понравились твои друзья, — с готовностью произнесла она.

Уильям тихо засмеялся.

— Все?

— Большинство, — уступила она, торжественно глядя на него.

— А ты понравилась им.

Подняв покрывало, Уильям скользнул под него и прижался к Соре.

Она села, сел и он, бедра их тесно прижались, руки соприкоснулись.

Не отодвинуться ли ей? А вдруг он подумает, что она его сторонится, или решит, что она освобождает для него место?

Уильям двинул бедрами, и Сора съехала в сторону, так что решать ей ничего не пришлось.

— А тебе понравились эти меха?

Он вытащил что-то руками из-под одеяла.

— От них дух захватывает.

Сора хотела сказать это от всего сердца, но перестаралась и ответила так, словно успокаивала его.

— Я надеялся на то, что тебе понравится.

Его огромные руки придвинулись к ней ближе, и ее колени ощутили бархатное прикосновение.

— Из всех этих шкурок можно сшить тебе накидку. Из всех, кроме одной, и догадайся, что мы с ней сделаем?

Сора сидела очень смирно, не в состоянии догадаться, что так возбуждающе щекотало ее ногу. Ласковое бархатное поглаживание заскользило вверх по ее ноге, и Сора потянулась, чтобы на ощупь определить, что это такое.

Отведя в сторону ее руку, Уильям произнес с придыханием:

— Нет. Это моя часть свадебного подарка.

Захватывающая дух ласка переместилась на торс Соры, и от острого прилива удовольствия мускулы ее живота Расслабились.

— Уильям, — задохнулась она. — Это один из соболей?

— Да. Он погладил мехом ее шею. — А что мы будем с ним делать?

Уильям надавил ей на плечо.

— Ляг, — потребовал он. — Я покажу.

Ее пробудило царапанье в дверь. Вставать ей не хотелось. Господи, после прошедшей ночи ей вообще не хотелось покидать постель, и особенно в этот холодный предрассветный час. Однако царапанье возобновилось, и продолжительный, скорбный писк, чувство долга и осознание того, что Була ни за что не отступится, заставили Сору выбраться из теплого гнездышка на груди Уильяма.

— Ну же, Була, — прошептала она, набрасывая на себя коричневое домашнее платье. — Я сейчас, глупый ты пес. И зачем я вечно иду у тебя на поводу?

С тихим бурчанием и стонами Сора сдвинула сундук, вышивальный столик и скамейку в сторону. Остановилась и прислушалась к дыханию Уильяма; если она и разбудила его, то он притворяется спящим с энтузиазмом полностью удовлетворенного мужчины.

Сора открыла дверь на бурный призыв Булы и стала чесать у него за ушами.

— Тс-с.

Она прислушалась к звукам в большом зале. Никто сознательно не двигался. Несколько человек зашевелились на полу, быстро перевернувшись или простонав от каких-то кошмарных снов.